Глиняная лошадка - Ольга Сивак

Даже когда все открылось, на Марину никто зла не держал, ведь все лето ребятня только и делала, что участвовала в увлекательном квесте, придуманном его сестрой. Да и открылось все это только потому, что одна особо впечатлительная девица рассказала о Чайке своим родителям, а те вызвали милицию из района для поисков пропавшего мальчишки.

Тишка втайне очень гордился своей сестрой.

И, тем не менее, могли ведь и не пустить в дом. Ведь даже Ярик испугался и помчался обратно к дому, когда услышал страшный вой, а уж Тишка-то бы наверняка описался от страха, как ни сложно признаться в этом даже самому себе. А Ярик взрослее Тимофея на целых три года!

Надо было закругляться с луком и съездить посмотреть на лагерь археологов, расположившийся на поле. Они там уже и палатки поставили, и обнесли территорию невысоким заборчиком из бревен – видимо, до самого конца лета намылились раскапывать. Марина туда уже второй день ходит, смотрит, интересуется. Надо, значит, и ему тоже быть в курсе дела.

Тишка встал, деловито вытер руки о тренировочные штаны, потянулся, громко и с удовольствием хрустнув всеми суставами тела, посмотрел на дело рук своих и огорченно простонал. Лук лежал аккуратными кучками: гнилой в мешке для продажи, а хороший – в контейнере для мусора.

В это время Марина смазывала пироги с капустой топленым маслом для мягкости и тоже раздумывала о старом доме. Не сильно ли она поторопилась с принятием решения? Конечно, понятно было, что никаких привидений в доме нет, и все это враки, но все – равно при мысли о поездке у девочки предательски екало что-то в груди, и живот внутри заворачивался в загогулину.

Зачем-то вспоминались песни, которые мальчишки пели по вечерам у клуба – «Сказать я пытался – „Чудовищ нет на земле!“, но тут же раздался ужасный голос во тьме, голос во тьме… Проклятый старый дом!». Исполняя эту песню, все со значением поглядывали друг на друга, как бы говоря таким образом – «Знаем мы, знаем, где этот дом находится!».

Марине шел уже тринадцатый год. Во время учебного года, когда Марина вместе со всеми поселковыми ребятам ездила в школу, расположенную в районном центре, ей было некогда скучать – утром нужно было собраться и приготовить себе обед в школу, вечером ехали домой уже по темноте, а потом выполнение домашних заданий и подготовка к внеклассным занятиям. Но летом от безделья ей приходилось придумывать себе занятия по душе, заражая увлечениями всех своих знакомых.

Начитавшись за целый год самых разных книг и историй из Интернета, летом Марина выстраивала целые приключенческие сказки, удивляя друзей и родителей.

«Ладно, если мне что-то не понравится, поверну обратно и спокойно поеду домой», – сама себе обещала Марина, накрывая полотенцем пироги, и сама себе не верила. Чтобы Марина бросила на полпути какое-то дело – это было невероятное событие.

Поэтому сразу после того, как мама отпустила ее с кухни, девочка прошла к себе в комнату, открыла ящик, стоящий под кроватью и уселась напротив него, разглядывая его богатое содержимое. Отвертки, фонарики, батарейки, веревки – все это могло в любую минуту понадобиться Марине. Для этого она потихоньку копила самые нужные вещи у себя под кроватью.

Нужно было тщательно собраться в дорогу. Хоть до поездки еще оставалось несколько дней, лучше все собрать заранее и потом найти недостающие вещи, чем потом за пять минут пытаться найти в деревне работающие батарейки.

Брать с собой в поездку к старому дому любые вещи не запрещалось обычаем. Марина достала школьный рюкзак и задумчиво уставилась на рассыпанный по полу скарб. В обязательном порядке нужен фонарик, иначе можно вообще без головы остаться. Потом маленький перочинный ножичек – на самом деле Марина прекрасно понимала, что при случае вряд ли успеет им воспользоваться (при этом она представляла себе летящего на нее огромного клыкастого волка), но взять ножик с собой подсказывал внутренний голос. Сотовый телефон – положить в задний карман, чтобы всегда был под рукой. На него же можно и сфотографировать зверя, если удастся.

От такой мысли у Марины аж дух захватило. Если ей это получится – она навсегда получит статус «боевой подруги», что казалось девочке невероятно привлекательным.

Носовой платок, бинт, бутылка с водой, спички и другие мелочи. Наконец все лежало в рюкзаке, готовое к работе. Оставалось понадежнее спрятать рюкзак, чтобы мама не догадалась о подготовке какого-то нового события в жизни Марины.

Когда поклажа была надежно укрыта от посторонних глаз, Марина принялась собираться в лагерь археологов. Еще вчера она только кидала заинтересованные взгляды на палаточный городок, появившийся у подножья невысокой горы, а сегодня на рынке, помогая матери с утра продавать молоко и сметану, взяла и познакомилась с симпатичным бородатым дядькой, работающим на раскопках. Вернее, познакомилась ее мама, а Марина беспардонно – вот как это называется, по словам ее матери – влезла в чужой разговор и напросилась к историкам на ужин. Маме только оставалось удивленно качать головой.

Длинные спортивные штаны – чтобы комары не закусали, кроссовки, майка с ветровкой – и в путь, к новым знакомствам и приключениям!

Солнце, утомленное за долгий августовский день, тихо спускалось за горизонт, окрашивая прозрачной позолотой самые маковки высоких сосен.

Глава шестая

Все действующие лица, наконец, знакомятся, а вечером у костра звучит любимая песня археологов

– А что, Федор Ильич, может, объявим в районе о наборе юных следопытов и археологов, пусть хоть помогают, а то смотри, сколько любопытных понабежало, а толку никакого! – низкорослый бородатый мужчина лет тридцати пяти в толстом вязаном свитере помешивал макароны в котелке и хитро посматривал на своего коллегу – худющего сорокалетнего очкарика в ветровке с надписью на спине «Мы не ищем легких путей!».

Федор Ильич задумчиво смотрел на банку тушенки, никак не желающую открываться ни консервным ножом, ни специальной открывашкой.

Его блестящие ум и сообразительность напрочь отказывали в тот момент, когда дело переходило от исторических аспектов к реальной жизни. Жена Федора Ильича не раз утверждала, что если его оставить на неделю в доме с набитым едой холодильником, он умрет с голоду, потому что не догадается, как можно этот самый холодильник открыть. Конечно, это было огромное преувеличение, и в кругу своих коллег и друзей Федор Ильич пользовался заслуженным авторитетом и уважением, недаром именно его назначили руководителем этой археологической экспедиции, но в некоторых моментах он действительно терялся. Это касалось и приготовления пищи, и разжигания костра, и уж конечно, общения с молодым поколением.

– И будут эти юные следопыты тут топтать нам всю территорию. Еще не дай Бог что-нибудь найдут действительно и унесут домой, как сувенир. Нет уж, как-нибудь сами разберемся, Андрей!

Федор Ильич в раздражении отставил банку с тушенкой в сторону и принялся размахивать над костром сложенной вдвое газетой, чтобы огонь разгорелся побольше.

– И вообще, я не понимаю, чего они сюда бегать повадились! Встанут – и смотрят, смотрят, как-будто мы не археологи, а зоопарк!

– Так им интересно, Федь! Это ж у меня сын закаленный переездами и раскопками, сам не один раз уже исторические находки совершал, и то – возьмет да и появится нежданно-негаданно. А тут дети вообще ни разу не видели раскопок настоящих. Да что дети – ко мне тут дед приходил. Говорит – его отец воевал в Великую Отечественную, да где-то тут их путь проходил. Так этот дед чуть ли не со слезами на глазах просил пустить его вместе с нами работать! – Виталий Михайлович легко открыл отложенную банку и добавил тушенку к макаронам.

– А вот это интересно, между прочим! Надо этого деда пригласить, поговорить с ним, может и вправду расскажет что-то дельное, – Федор Ильич поправил круглые очки на носу и сделал какую-то запись в своем ежедневнике.

– Пригласить! Да он сам придет, устанешь его отваживать потом от раскопок! – Андрей снова принялся разводить костер, затушенный слишком резкими движениями руководителя экспедиции, – по мне – так лучше пусть ребята приходят. И им интересно и познавательно, и нам все же помощь.

– А вот, кстати, и ребята! – Виталий Михайлович поднял руки в приветственном взмахе, – это Славка с товарищем идут.

– Вот молодежь! Не успели приехать – уже с товарищем, – восхищенно кивнул Андрей.

– Твоего Славку я легко к любым работам допущу, а вот местных ребят – не знаю, как-то опасаюсь, – Федор поежился, словно эти ребята уже успели нанести непоправимый ущерб раскопкам в целом и спокойствию самого Федора в частности.

– Ладно, там решим, а пока ужинать да спать! – завершил спор Виталий Михайлович и направился встречать ребят.