Глиняная лошадка - Ольга Сивак

– Ну что, покажешь местную флору и фауну? Есть у вас здесь, где искупаться?

Бабушка посмотрела на внука и торопливо ответила мальчишке:

– Да у нас Степочка и не ходит никуда особенно, в основном он на фортепиано занимается и рисует иногда еще, у него все друзья-то в городе, здесь так, отдыхает просто.

Степану крайне не понравился ответ бабушки. Подумают еще, что он вообще из дома не выходит.

– Я вчера видел, как вы приехали, много вещей привезли. Наверное, долго все это расставлять теперь придется по дому? – Степа постарался, чтобы его слова прозвучали обыденно и так, будто он прекрасно себя чувствует в обществе этих незнакомых людей.

– Да, брат, это теперь надолго – пока крышу починим, пока мебель расставим, пока крапиву всю выполем, – мужчина покосился на красные следы от растений на своих ногах.

– А я думаю, мы быстро все сделаем, – кивнул мальчишка и проглотил еще один блинчик. – Как будто, в первый раз!

– Виталий Михайлович – археолог, – пояснила бабушка, показав головой в сторону гостей, – раскопками занимается.

– Так что если интересно будет – приходи, сейчас лагерь наш как раз открывается у подножья горы. Мы в основном и жить там будем, в палатках. А этот дом нам по чистой случайности достался, можно сказать, по наследству. Вот и совпало как раз так удачно все, заодно дом поднимем за лето, и поработаем!

Мужчина допил кофе, приготовленный бабушкой, и встал, вытирая руки о полотенце. Мальчишка тоже засобирался, с явным сожалением посматривая в сторону оставшихся блинчиков на тарелке. Степан, наконец, поднял голову от тарелки и вежливо сказал:

– Приятно было познакомиться! До свидания!

Мальчишка фыркнул, а мужчина серьезно ответил:

– До встречи. Я надеюсь, вы подружитесь с Вячеславом, ему-то как раз не хватает хороших манер.

Бабушка ушла проводить гостей и задержалась в коридоре, а Степа через окно наблюдал за мальчишкой и мужчиной, удаляющимися к своему дому. Слава отчаянно жестикулировал и что-то объяснял отцу, а мужчина только смеялся и качал головой. Бабушка вернулась на кухню.

– Ты бы подружился с этими людьми, Степочка, все ты один сидишь весь день, хоть бы на речку вместе ходили, меня то уже ноги не держат.

Степа доел блины, сполоснул тарелку и вышел из кухни.

Впереди его ждал очередной долгий жаркий день.

Солнце поднялось высоко в небо, когда Степа, захватив с собой альбом для рисования, забрался под тень раскидистой яблони, на крышу их дома. Здесь, наверху, было удобно сидеть, облокотившись на ствол дерева и придумывая новых героев комиксов. Его герои были смелые, сильные и всегда находились в центре внимания.

Сегодня отчаянно хотелось нарисовать нового героя – с острыми коленками и локтями, смешными ушами и вихрами на голове. Это будет обычный мальчишка, обладающий волшебными навыками – он будет уметь летать и читать мысли других людей. Таких в Степиной коллекции героев еще не было. А вот сейчас захотелось нарисовать именно такого.

Если бы Степан решил нарисовать себя в это утро, он бы обязательно изобразил и яблоню, и край крыши, откуда был виден весь соседний двор, и альбом для рисования

Из соседнего дома доносились голоса соседей – к ним на помощь пришли друзья взрослого мужчины. Они вместе двигали мебель, выбрасывали старую рухлядь прямо из окон на землю и распевали какие-то походные песни. Мальчишки не было видно.

«Пошел местную флору и фауну осматривать», – подумал с некоторой завистью Степан. Ему и самому хотелось иногда искупаться в речке, а приходилось купаться в баке с водой для полива огорода или поливая себя из шланга. Степа принялся за шевелюру своего нового героя.

Почему так получилось, что ему было сложно общаться со сверстниками – он и сам не знал. Бабушка говорила, что его испортила мать. Хотя как могла его испортить любимая мама – он и понятия не имел. Ведь с ней-то как раз он любил долго разговаривать по вечерам, придумывать разные истории и сочиняя комиксы про своих героев. Но факт оставался фактом – Степану всегда было, что рассказать своим одноклассникам и знакомым по сети, но он предпочитал побольше молчать и слушать других.

Бабушка снизу поливала огород возле дома и что-то подпевала новым соседям. Герой получался слишком тощим, Степан даже подумал, что ему будет сложновато летать с таким весом, любой ветерок сможет его снести. Но рисунок оказался таким жизнерадостным и легким, что переделывать героя Степа не решился.

На соседней крыше послышался шум, треск, и, наконец, из-за трубы показался соседский мальчишка. В волосах у него застряли опилки и кусочки облетевшей штукатурки, на руках красовались новоприобретенные ссадины, а сам обладатель такой боевой внешности казался довольным и радостным. Увидев Степана, мальчишка замахал рукой и закричал:

– Привет! Я думал, ты вообще из дома не выходишь, а ты на крыше! Можно я к тебе?

С этими словами мальчишками мелкими шагами перешел по крыше поближе к Степиному дому. Степан хотел сначала отказаться, объяснив это надвигающейся уборкой дома, но потом почему-то передумал и только крикнул:

– Здесь далеко прыгать. Там внизу лестница есть!

Мальчишка посмотрел на землю, до которой оставалось не меньше трех метров, сжался в комок, а потом резко выпрямился и прыгнул. Снизу никто даже не понял, что произошло, но Степан отчетливо увидел, как мальчишка словно пролетел два метра, которые разделяли их крыши, и плавно приземлился рядом с ним. Это казалось невероятным. Это был даже не столько прыжок, сколько полет. Но мальчишка стоял рядом со Степаном, живой, в царапинах и с неизменной улыбкой на лице.

– Ты что, правда купаться не ходишь? Я не проживу без воды, а мне до конца августа здесь отбывать. Мама запретила нам с папой раньше сентября в город возвращаться, сказала: «Буду отдыхать от вас, спиногрызы!».

Мальчишка уселся на самый край крыши, опустил ноги вниз и стал рассматривать найденный рядом альбом с рисунками Степана.

– Сам рисуешь? У нас в классе тоже девчонка есть, классно рисует, но она все фрукты и рыб каких-то, а у тебя такие персонажи!

Степа рассматривал мальчишку. Тот был похудее самого Степана, но из-за цепкого взгляда и боевого характера он казался немного старше – лет тринадцати – четырнадцати. Степе было не жалко альбома, хоть он его и не показывал никому, кроме мамы. А здесь – совершенное равнодушие, пожалуйста, смотрите! Даже самому удивительно! И даже хочется узнать, что по этому поводу думает его новый знакомый.

Новый знакомый деловито пролистал альбом, остановившись на нескольких рисунках, и спросил:

– У тебя, наверное, много друзей в городе? Девчонки небось толпами бегают – просят портрет? У меня вот нет никаких талантов, даже удивить нечем. И друзей нет, так – одни знакомые.

Степу удивил такой вопрос. Вот у этого пацана, который так запросто может перескочить с крыши на крышу, который так запросто может сидеть на чужой кухне и поедать блинчики с утра, который распевает песни вместе со взрослыми, разбирая мебель – нет друзей?

– А одноклассники? Со двора друзья?

– Мы в переездах все время с папой, в свободное время помогаю ему с раскопками, хотя он больше бубнит, что мешаю. В школе – одноклассники, но я с ними почти не общаюсь, они все скучные какие то. Да и вообще, друга еще найти надо, вот у тебя есть лучший друг?

Случайный разговор на крыше превратился в самый страшный кошмар Степана. Лучшего друга у Степана не было. Иногда даже Степан думал, что это такая сказка, которую придумали писатели, чтобы их рассказы получались более проникновенными. Как найти лучшего друга, если порой даже заговорить страшно с кем-то? И уж тем более доверить этому самому лучшему другу все свои тайны и секреты? Нет, такого Степан категорически не мог представить!

И все же так хотелось когда-нибудь найти этого лучшего друга и сидя с ним, хоть вот так же, на крыше, просто болтать и кидать огрызки от яблок вниз, под ноги. Тогда, наверное, даже отдых в деревне не казался бы таким нудным.

– Ну… есть один, в городе остался, – Степан даже сам не смог понять, как эти слова вырвались у него изо рта.

– А у меня вот нет! – мальчишка вскочил с крыши и перелез на лестницу, – но я не переживаю по этому поводу, у меня и так дел полно!

В мгновение ока оказавшись внизу, подросток помахал рукой Степану и крикнул:

– Вечером на речку пошли! А то я один еще заплутаю здесь! И отцу спокойнее, что я с местными буду! – и побежал к своему дому.

Снизу позвала бабушка на рынок, нужно было идти за мясом и молоком, а Степан сидел на крыше и думал о том, что неожиданно он сам – городской, застенчивый, осторожный мальчишка – превратился в «местного»…