Хозяйка Империи - Раймонд Фейст

Он не желал принять во внимание, что, заставив пережить такой удар по самолюбию, судьба тем самым избавила его от куда более скверной участи: если бы Мара выбрала его, то ему и предстояло бы пасть жертвой козней властительницы Акомы. При всей своей любви к научному образу мыслей оставшийся в живых сын Текумы Анасати в этом вопросе был неподвластен логике. Он без конца растравлял свою злобу: сука погубила младшего из братьев Анасати, погубила хладнокровно и расчетливо, что, безусловно, являлось поводом для кровной мести. При этом не имело значения, что собственная семья презирала Бантокапи, что, приняв титул властителя Акомы, он порвал всяческую связь с Анасати. Ненависть Джиро была глубокой и жгучей: он предпочитал упрямо отворачиваться даже от того, что и титул свой он унаследовал именно благодаря пренебрежению Мары. Со временем юношеская жажда возмездия переросла в мрачную одержимость опасного и хитрого врага.

Сверкающим взглядом уставившись на игровое поле, Джиро, однако, не поднимал руку, чтобы двинуть фигуру. Чимака, роясь в бумагах, заметил это.

— Опять думаешь о Маре? — Он вопросительно изогнул брови.

Джиро состроил недовольную гримасу.

— А ведь я тебя предупреждал, — продолжал Чимака надтреснутым бесцветным голосом. — Кто без конца растравляет собственную злость, тот рискует нарушить душевное равновесие… и проиграть партию.

Не снизойдя до ответа, властитель Анасати ограничился тем, что выбрал более дерзкий из двух незатейливых ходов.

— Ах вот как!.. — Чимака так и просиял (что было явной бестактностью по отношению к вельможному партнеру) и немедленно двинул вперед фигуру, именуемую «жрецом».

Обескураженный властитель Анасати призадумался: почему так поступил его первый советник? Какая хитрость стоит за этим ходом? Увлеченный разгадыванием замысла Чимаки, Джиро не сразу заметил гонца, торопливо вошедшего в комнату.

Прибывший склонился в поклоне перед господином. Как только вялое мановение руки позволило ему подняться на ноги, гонец немедленно передал Чимаке запечатанный пакет.

— С твоего позволения, господин?.. — пробормотал Чимака.

— Это ведь шифрованное послание, верно? — спросил Джиро, не желая, чтобы его отрывали от обдумывания следующего хода.

Чимака откашлялся, что Джиро принял за подтверждение.

— Я так и предполагал, — заявил хозяин. — Ну что ж, распечатай почту. И пусть хоть на этот раз полученные известия отвлекут твое внимание от игры.

Чимака ответил коротким смешком:

— Чем пакостнее окажутся новости, тем более точной будет моя игра.

Он наблюдал за колебаниями Джиро с чувством собственного превосходства, опасно граничившим с презрением. Затем он перевернул пакет и вскрыл его, воспользовавшись длинным ногтем большого пальца, специально отращиваемым для этой цели.

Беглый просмотр бумаг заставил его высоко поднять брови.

— В высшей степени неожиданно.

В голосе первого советника звучало небывалое для него изумление. Рука властителя Анасати замерла в воздухе, и он, заинтригованный, отвел взгляд от фигур на доске:

— В чем дело?

Чимака служил уже двум поколениям правителей, и только очень редкие события могли застать его врасплох. Он задумчиво взглянул на хозяина:

— Прошу прощения, господин. Я говорил вот об этом. — Он вытащил из пакета один лист. В этот момент он углядел краешком глаза, к какой фигуре направилась рука Джиро, и немедленно предостерег:

— От тебя ждут именно этого хода, господин.

Джиро отдернул руку, не зная, сердиться ему или смеяться.

— Ждут, значит, — пробормотал он, откидываясь на подушки, чтобы привести в порядок мысли. Новая поза давала возможность увидеть игровую доску как бы со стороны и по-иному оценить скрытые перспективы; этот фокус он еще в детстве перенял от отца.

Чимака похлопал по собственной морщинистой щеке документом, вызвавшим заминку в игре, и загадочно улыбнулся. В делах житейских он бы указал, в чем состоит ошибка, но уж при игре в шех он не стонет раздавать советы. Он подождет, пока Джиро в полной мере испытает последствия своих ходов.

— Именно этого, — пробормотал он, сделав пером пометку на пергаменте.

Джиро, сбитый с толку, снова проверил позицию, но при всем старании не сумел обнаружить никакого подвоха.

— Ты блефуешь! — возмутился он и решительно передвинул намеченную фигуру.

Чимака едва заметно поморщился:

— Мне нет надобности блефовать. — Он вывел вперед другую фигуру. — Вот теперь твой «стратег» под ударом.

Джиро увидел расставленную первым советником ловушку — ее изящество хоть кого могло взбесить. Властитель стоял перед выбором: либо уступить центр доски и перейти к навязанной ему оборонительной тактике, либо потерять «стратега» — самую сильную фигуру на доске, — сохранив весьма ограниченные возможности для атаки. Джиро колебался, перебирая в уме различные варианты продолжения. Но сколько бы комбинаций он ни изобретал, пути к победе так и не нашлось. Оставалась единственная надежда — свести игру к пату.

Он переставил с клетки на клетку уцелевшего «жреца».

Чимака уже опять целиком погрузился в чтение. Тем не менее, как только властитель сделал ход, советник бросил беглый взгляд на доску, взял «жреца» «солдатом» и вопреки всякой логике позволил своему хозяину вызволить «стратега» из окружения.

Столь неожиданное великодушие партнера заставило Джиро насторожиться. Он попытался просчитать развитие событий как можно дальше вперед. Увы, прозрение пришло слишком поздно: он с досадой понял, что его умело подвели к тому самому ходу, которого ждал первый советник. Желанный пат уплывал из-под носа, поражение становилось просто делом времени. Продолжать игру не имело смысла; иной раз казалось, что Чимака недосягаем для человеческих ошибок.

Разочарованно вздыхая, властитель Анасати признал поражение, повалив набок фигуру «императора».

— Победа за тобой, Чимака.

Джиро потер глаза: от долгого напряжения болела голова.

Чимака бросил на господина пронизывающий взгляд:

— Твоя игра неуклонно улучшается, властитель Джиро.

Комплимент проливал бальзам на раны, нанесенные самолюбию; однако поражение оставалось поражением.

— Я часто гадаю, Чимака, как тебе удается столь блистательно играть, когда голова твоя занята совсем другими делами.

Первый советник перегнул документ и сложил его несколько раз.

— Шех — это всего лишь отражение одной из сторон высокого разума, господин. — Взглядом из-под тяжелых век он приковывал к себе внимание хозяина. — Моя сила не в стратегических приемах, а в знании противника. Я наблюдаю за тобой всю твою жизнь, господин. Уже после третьего хода я мог почувствовать, в каком направлении работает твоя мысль, а твой шестой ход позволил мне отбросить четыре пятых из всего числа возможных вариантов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});