Подчиню тебя себе - Мэри Влад

Нет никакого Назара.

Смирись, Алина.

Есть только Эмир, которому вскоре надоедают мои попытки внести в наш секс романтику. С недовольным рыком он за волосы оттягивает мою голову от себя. Рывком раскрывает полы моего платья, с корнями отрывая несколько пуговиц, и спускает шелковую ткань с моих плеч вместе с бретелями бра, оголяя грудь. И всё это он делает с такой яростью в глазах, что, кажется, в любой момент готов переломить меня на части.

– Эмир, я…

– Заткнись и двигайся, – перебивает он сдавленным голосом и сильно сминает ладонями мою грудь, прыгающую возле его носа. Он любуется ею, массирует, сжимает соски. До боли – столь ноющей в сердце и немыслимо сладкой в теле.

Можете назвать меня похотливым животным, но я никак не могу взять под контроль физику. Несмотря на его обидные слова и холодность, я слишком сильно реагирую на каждое действие Эмира, на его член, с влажными звуками проникающий в меня до упора, на частое дыхание, что касается моего лица, опаляя. И на его чёрный взгляд. Злой и порочный. Столь любимый и в то же время непостижимо далёкий. Смотрю в него пристально, не отрываясь ни на секунду, и совсем скоро вижу там взрыв. Такой же мощный и оглушительный, какой взрывается в моём женском центре.

Мы вместе взлетаем. Одновременно. Я сильнее хватаюсь руками за плечи Эмира, боясь, что от столь улётного оргазма воспарю ввысь. И он тоже будто боится этого, раз так внезапно и крепко охватывает меня руками. Прикрывает веки и хрипло стонет, пульсируя и изливаясь во мне, пока я содрогаюсь в его объятиях и кричу, наплевав на вероятность быть услышанной не только стюардессой, но и пилотами.

Плевать. На всех и вся плевать. Мне сейчас так хорошо в руках Эмира, что ничто не способно меня напрячь. Особенно, когда я обмякаю на нём и устало укладываю голову на его плечо, а Эмир нежно проводит пальцами по моему позвоночнику. От шеи до поясницы и снова вверх. Медленно. Едва ощутимо. В точности, как делал это каждый раз после секса в своей псевдо-квартире бедняка. Там он мог часами меня так бережно гладить, разговаривая со мной обо всём на свете. А здесь его нежность не длится и минуты.

– Вставай, Алина. До вечера свободна.

Вот так всего несколькими словами Эмир прибивает меня кошмарной реальностью, а затем, не дождавшись, когда я проглочу слезливый ком и встану на ноги, сам снимает меня со своих бёдер и начинает приводить себя в порядок. Правда, ему это сделать ничего не стоит. Всего-то протереть салфеткой член и застегнуть брюки. А вот со мной дела плохи. Очень плохи. Как морально, так и внешне.

Все отголоски оргазма быстро проходят, оставляя после себя лишь душевный раздрай, порванное платье и сперму, стекающую по внутренней стороне бёдер.

– Ты опять в меня кончил, Эмир. Неужели нельзя было выйти из меня вовремя? Я не хочу забеременеть, – придя в себя, бурчу я и возвращаю бюстгальтер на место.

– Твои желания меня не волнуют.

– А меня волнуют! Впредь не смей кончать в меня. Я не готова рожать так рано.

– Во-первых, не забывайся и контролируй тон, – помрачнев, чеканит он. – Во-вторых, впредь только в тебя я и буду кончать. А в-третьих, если захочу, чтобы ты родила – родишь без возражений.

– А ты захочешь? – выдыхаю то ли с ужасом, то ли с надеждой. Нет, всё-таки с ужасом. Паническим. Пролетающим холодом по коже. А Эмир не спешит меня успокоить, игнорируя мой вопрос.

– Твои чемоданы в той спальне, – он указывает за мою спину. – Также там есть и уборная с душевой. Переоденься и приведи себя в надлежащий вид.

– Здесь есть спальня, и ты не сказал об этом, заставив меня делать тебе минет прямо в кресле?

– Что-то я не помню, чтобы заставлял тебя хоть что-то делать. И вообще вычеркни это слово из своего лексикона. Ты моя жена, и теперь это твоя прямая обязанность – слушаться меня во всём и делать всё, что я пожелаю. В любом месте. И в любое время.

– А ещё рожать по твоему указу и выглядеть так, как тебе нравится? – шиплю я, с остервенением сжимая кулаки.

– Всё правильно, Алина. Умница. Схватываешь на лету. И потому, если ты ещё хоть раз ослушаешься даже в такой мелочи, как твоя причёска, ты об этом пожалеешь, – произносит Эмир со слабой улыбкой на губах, но столь угрожающим тоном, что моё желание хоть когда-нибудь ещё раз нарочно позлить его напрочь исчезает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Прикусив губу, я разворачиваюсь и на негнущихся ногах добираюсь до спальни. Закрываю дверь и лишь тогда позволяю себе сорваться на рыдания. Сдавленные, тихие, чтобы Эмир, не дай бог, их не расслышал, но такие горькие, что у меня с трудом получается дышать.

Что же я наделала? Как моя жизнь докатилась до такого? И самое главное – как мне со всем этим справиться?

Не знаю, как долго я задаюсь этими вопросами и плачу. И не знаю, где нахожу силы прекратить поток слёз. Но я как-то делаю это.

Стерев влагу с глаз, я замечаю несколько огромных чемоданов со своими вещами, а затем осматриваю шикарный интерьер спальни в неподражаемом стиле ампир. Изысканном и утончённом. Роскошном и в то же время строгом. Массивная мебель, золотые узоры на обоях, благородное сочетание натуральных бежевых цветов. Каждая деталь здесь продумана, грамотно вмонтирована в сюжетную линию и демонстрирует могущество, значимость и статус хозяина спальни.

Да уж… Если даже комната в джете настолько кричит о достатке моего мужа, то что за королевские хоромы ждут меня в Турции? Хотя… Разве теперь это имеет значение?

Горько вздыхаю и перевожу усталый взгляд на своё отражение в зеркале.

Волосы растрёпаны, лицо красное, глаза опухшие, ноги испачканы спермой, прежде шикарное платье помято и порвано, а сердце разорвано в клочья.

Это твой выбор, Алина.

И ты сделала его.

Теперь пожинай плоды и радуйся своей беззаботной богатой жизни.

Глава 6

Эмир

– Здесь всё, – Юсуф кладёт на стол папку и жёсткий диск, затем откидывается в кресле.

Мы сидим в его кабинете. Юсуф владеет стриптиз-клубом. Отличное прикрытие для наших встреч, надо сказать.

– Спасибо, Юсуф.

– Поблагодаришь по итогу. Можно закрывать хоть завтра. Чакир возвращается вечером. Его могут принять сразу с трапа самолёта, только скажи – организую.

– Рано. Чакир не отделается просто тюремным сроком. Сначала я заберу у него всё, как забрал у Явуза, а потом бывшие сообщники воссоединятся. Кстати, как там Явуз? Не скучно ему в тюряге?

– Мои ребята хорошо с ним обращаются. Развлекают каждый день.

– Полезно иметь своих за решёткой.

– Подкол засчитан, – Юсуф в очередной раз разливает виски по роксам, один протягивает мне. – Попались ведь по глупости.

– Мог же вытянуть.

– Мой договор с прокурором всё же имеет рамки. Парни нарушили условия, так что пусть отвечают за свои действия. Я им не мамка.

– И то верно.

– Как твоя жена? Счастлив в браке с Алиной? – меняет тему Юсуф, сдерживая улыбку. – Русские девушки красивые, – произносит он на русском, но с сильным акцентом. – От них голова едет, ой, как едет.

Юсуф цокает и делает глоток виски. Видимо, вспоминает свою последнюю русскую любовницу, которая и обучила его языку. Их отношения были самыми долгими на моей памяти. Юсуф любит женщин. Всех без исключения. Он боготворит их, а они – его. Но никто не задерживается рядом с них надолго. Юсуфу нравится разнообразие.

– Воскресенская – мой дополнительный козырь, не более.

– И заодно новая секс-игрушка. Или скажешь, что не трахаешь её?

Затягиваюсь сигарой и выпускаю дым в потолок. На самом деле, я редко позволяю себе подымить и выпить, но сейчас как раз тот случай. Ребята Юсуфа наконец-то собрали достаточно компромата на Чакира, чтобы упечь его в тюрьму, так что я праздную.

– А кто мне запрещает совмещать приятное с полезным?

– Действительно, – Юсуф усмехается. – Но ты ж весь месяц работаешь как чёрт, домой только ночевать приходишь. Готов поспорить, Алина видит тебя меньше, чем твои подчинённые. Не скучно ей? И чем занимается твоя благоверная в твоё отсутствие?