Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если бы пану доктору тогда сказали, что для милой Рузи он будет готов отдать много больше, рассмеялся бы в лицо. Воспринял бы, как шутку не очень хорошего содержания и даже обиделся.
…Теперь Рузя ждала пана Зеленского для свидания, но поскольку пришла она раньше оговорённого времени, то пряталась теперь за углом здания. Часы на башне показывали пять минут восьмого, а это означало, что пан доктор опаздывал на пять минут. Рузя уже собралась уходить и слать проклятия в адрес Мрозовского за это сватовство, когда на ступеньках заметила красивого мужчину и с букетом белых гвоздик.
Мужчина посматривал на часы, нервничал и часто поправлял шикарную шевелюру с лёгкой проседью. Рузя, оценила качественный костюм, после вспомнила, что доктор должен был появиться в семь с букетом белых гвоздик, выждала еще пять минут и направилась к нему, горделиво задрав подбородок и выпятив грудь.
Доктор не ожидал, что Рузя спустится сверху по ступенькам. Ему и в голову не приходило, что она пришла раньше и видела его, одиноко стоящего у входа в кинотеатр.
– Доброго дня, пан доктор. Вы же пан Зеленский, верно?
– Совершенно верно, пани, – ответил доктор, всё еще не понимая, откуда Рузя взялась, и почему он не заметил её заранее.
– Меня зовут Рузя Ковальчук, – сказала Рузя, решительно протянув доктору руку.
Пан Зеленский быстро чмокнул протянутую руку и понял, что не знает, как вести себя с этой пани.
– Виктор Зеленский, доктор медицины.
Рузя, оценила упадок духа новоиспеченного кавалера и поняла, что из доктора можно хоть верёвки вить. Главное, чтобы пан доктор хорошо зарабатывал.
– Пойдёмте, пан доктор, в сквере погуляем, воздухом подышим, – лениво предложила она.
– Конечно, пойдёмте. А дальше, что станем делать?
– Видно будет, пан доктор.
Прогулка оказалась недолгой. Рузя решила, что не стоит баловать кавалера, и если сам на свидание напросился, то можно его и промариновать подольше, чтобы не счёл Рузю доступной женщиной. То, откуда он вообще о ней узнал, и что пан Мрозовский изволил рассказать, заботило Рузю меньше всего. В монашки она записываться не собиралась. Считала, что всё, происшедшее с нею до их знакомства кавалера волновать не должно. А вот какое содержание готов дать пан доктор, интересовало очень. Рузя была практичной и расчетливой.
После чашечки кофе Рузя захотела домой, и пан Зеленский заволновался.
– А что вы делаете завтра? Может быть, сходим в кино или поедем за город подышать?
– Если спектакль дают интересный, комедию или про любовь, то пойдём, а если плакать надо, то лучше отправиться подышать воздухом, – сказала Рузя. – Здесь же в половине шестого и встретимся. Только не опаздывайте.
Такой репликой Рузи закончилось их первое с Зеленским свидание. Пан доктор спорить не стал, облобызал ручку и дождался, пока милое создание скроется за углом. Теперь он мог дать волю нервам и стал покусывать себя за ус. Надвинув шляпу чуть не на глаза, чтобы не быть узнанным, пан доктор отправился к автомобилю, ехать домой.
– Дядька, дядька! – орали хлопчики сдвинув на затылок кепки. – Покатай на «Лягушёнке» до площади. Мы тебе потом колеса почистим!
Они кружились вокруг «Opel», облипали его как саранча и тянулись грязными пальцами к никелированным, сверкающим под красным вечерним солнцем, деталям.
– Отойдите! – махал руками Зеленский, возмущаясь голосом тихим, но вполне сердитым. – Прочь! Кому говорят? Какая площадь?! Идите домой, и пусть ваши матери дадут вам еды.
Зеленский достал из кармана монеты и бросил в сторону от дороги. Покуда хлопчики собирали деньги, он сел в машину и был таков.
– Зелюнця, ты дома?! – орала Рузя под окнами старинного дома. Время было позднее, но в одном окне еще горел свет.
– Зачем так орать на целую улицу?! Тебе обязательно нужно, чтобы весь квартал знал, что к Зельде пришли гости? А так, чтоб меня завтра не спрашивали соседки, во сколько они ушли, ты не можешь?
– Открывай уже, что в окне стоять, – сказала Рузя и поёжилась от холода. Тонкое крепдешиновое платье хорошо сидело на фигуре, выделяя всё, что нужно, но совсем не грело.
Зельда была занята – она заканчивала срочный заказ. Шикарное свадебное платье занимало всю огромную Зельдину кровать, а шлейф от него лежал у Зели на коленях. Она пришивала к нему кружево, тонкие булавки, натыканные по краю, тускло поблёскивали, от чего платье казалось особенно торжественным. Зельдины чёрные кудри путались с кружевом, образуя загадочный узор, и Рузя ненароком залюбовалась, сдерживая в себе желание прикоснуться к кудрям и булавкам.
– Красивое какое, – сказала Рузя. – Это кто у нас замуж собрался?
– Дочка одного доктора. Да ты не знаешь его. Он богатенький.
– Вижу по платью, что не бедненький, – засмеялась Рузя, потом вдруг повернулась к Зельде и спросила: – А что фамилия этого доктора, не Зеленский случайно?
– Ну, Зеленский, – ответила Зельда и нахмурилась на Рузю. – Это кто тебе уже доложил?
Зельдины тёмные глаза имели удивительное свойство смотреть как будто насквозь и от того Рузе всегда делалось немного не по себе.
– Никто. Я сама догадалась.
– А откуда ты про Зеленского знаешь?
– Знакома.
– Врёшь.
– Не вру. Я на свидание с ним сегодня ходила. А завтра опять пойду!
После этих слов Рузя так пренебрежительно посмотрела на Зельду, не иначе та проигралась на скачках и теперь просила у Рузи на тарелку супа. Но Зельда задала Рузе один вопрос и сбила весь гонор.
– Прости, подружка, я спросить тебя забыла! Так ты в тюрьме сидеть не будешь?
– Нет, не буду, – сказала Рузя сквозь зубы.
– А что так? Не берут? – Зельда хохотала, запрокинув голову. – Нашу Рузю ни в тюрьму, ни замуж не берут!
– А может мне и не надо замуж?
– Гляди! Не предлагали – вот и не надо.
– Можно подумать тебе предлагали? – обиделась Рузя.
– Портвейн будешь? – Зельда отложила шитьё и пошла к буфету. – У меня здесь осталось полбутылки.
– Буду.
До полночи они цедили портвейн, Зельда слушала, как Рузя умудрилась избежать тюрьмы и как удачно повернулась к ней судьба. Поворот казался неожиданным.
– Этот твой Мрозовский – опасный человек, – сказала Зельда задумчиво.
– Почему?!
– Жизнь покажет, – ответила Зельда. В её черных глазах отражалась море вселенской печали. Для клиентов Зельда была приветлива и мила, даже иногда говорила что-нибудь на французском, чтобы утвердиться во французском происхождении, но перед Рузей не притворялась и хандрила не по годам. – Для него люди – мусор. А такие, как мы с тобой, вообще бирюльки, как карты в колоде. Хочешь – тасуй, хочешь – пасьянсом разложи.
– Может, бросишь мне на картах? – попросила Рузя, не особо надеясь на согласие.
Вечер, на удивление, был удачлив для Рузи. Зельда лениво потянулась, встала из-за стола и подошла к буфету. Где-то в верхнем ящичке она хранила карты. Старая засаленная колода вызывала у Рузи брезгливость. Однажды она даже купила новую колоду и принесла подружке.
– На, возьми. Будешь теперь на новых гадать. Хватит уже мусолить эту помойку.
Рузя потянулась к старым картам, лежавшим на столе, и Зельда моментально врезала ей по руке.
– Не тронь. А эти новые можно оставить – в дурачка резаться.
Вот и сейчас Зельда мусолила старую колоду, которая даже на вид казалась тяжёлой. Каждая карта лоснилась затёртыми картинками.
– Скажи мне, почему нельзя сменить колоду? Эти скоро сами развалятся.
– Почему нельзя? Можно. Но кто на них сидеть будет? Нужна девушка не целованная. Ты что ли у нас девушка? – спросила Зельда и захохотала в голос. – Может, ещё и не целованная? Куда тебя ещё не целовали?
Зельда хохотала, прикрыв рот ладонью.
– Цыц ты, шлёндра! Ночь давно! – обиделась Рузя.
Дальше она молча смотрела на то, как Зельда раскладывает карты и слушала гадание. Сколько раз видела, как гадает Зельда, но никогда не могла повторить. Не видела Рузя в картах ничего, кроме самих карт. Зельда рассказала, что гадать её старая цыганка научила, это уже после смерти родителей случилось.
– Под сердцем у тебя обида. На всех обида. Но тебе того не нужно, иначе желчью изойдешь и хуже будет. Вот у тебя казенный король. Над тобой он, а ты под ним. Вот как скажет, так и сделаешь. Но ты ему сейчас не нужна, потому от него нету к тебе интереса. А вот еще один королик, трефовый, тоже из дома казённого. Любовь у него к тебе. Страсть.
– Этот молодой? – спросила Рузя, тыча пальцем в карту. – Ну, второй который, трефовый. Венечка тоже в казённом доме теперь.
Зельда не сильно ударила её по руке, и Рузя захихикала.
– Не молодой. Старше тебя намного. Пан Зеленский, наверное. Только ты с ним не будешь долго любовь крутить. Сразу после большого застолья расстанетесь.
– Что за застолье?
– Свадьба. Не его, не твоя.
– Ты же сказала, что дочке его платье шьёшь. На свадьбу.
- Огненный скит - Юрий Любопытнов - Исторические приключения
- Дитё. Боярин [СИ] - Владимир Поселягин - Исторические приключения
- Светлое Средневековье. Новый взгляд на историю Европы V–XIV вв. - Мэтью Гэбриэль - Исторические приключения / История
- Дом шелка - Кейти Нанн - Исторические приключения
- Огни святого Эльма - Владимир Евгеньев - Исторические приключения
- Ярослав Мудрый - Наталья Павлищева - Исторические приключения
- Лицо войны. Военная хроника 1936–1988 - Марта Геллхорн - Исторические приключения / О войне / Публицистика
- Брусиловская казна (сборник) - Сергей Бортников - Исторические приключения
- Кондотьер Богданов - Анатолий Дроздов - Исторические приключения
- 1356 (ЛП) (др.перевод) - Бернард Корнуэлл - Исторические приключения