Дороги и сны - Панкеева Оксана Петровна

– Да прилавок-то зачем трогать?! – простонал Кангрем. – Пусть бы себе стоял! Как будто ваша эта дама станет под ним проверять… Его отродясь с места не сдвигали!

– А вот и зря! – уверенно заявил волшебник. – Под ним наверняка находится главный оплот вашего тараканьего королевства! Жак, отойди. Ллит, бери ведро. Приготовься, как только мы отодвинем – сразу же лей!

– Бежали б вы отсюда, – вполголоса посоветовал Витька, неловко оглядываясь. – Сейчас он и вас припашет… Он же не понимает, кто вы такой!

Кетмень ухмыльнулся в усы:

– По-моему, если бы и знал, его бы это не остановило. Но оставаться в этой парилке я и вправду не собираюсь, посему будем считать, что я не понял, к чему меня призывают, и ушел работать. То есть объяснять твоим соседям, что ничего страшного не случилось и что не надо всерьез воспринимать все, что пишет у себя на дверях неграмотный дикарь. Когда вы все это закончите?

– Где-то через полчасика.

– А что будете делать с этими парящими лужами?

– Да наш идейный руководитель обещал высушить. Хотелось бы верить…

Весь свой законный выходной, а также половину следующего дня агент Рельмо посвятил всевозможным противоправным деяниям. Он бессовестно подделывал документы, участвовал во взломе архивов родной лавочки в качестве заказчика, давал и вымогал взятки, злоупотреблял служебным положением, намеренно вводил в заблуждение и один раз даже не погнушался прибегнуть к низменному шантажу. В результате он обрел единокровного младшего брата, недавно приехавшего с Беты погостить у родственников. Спасибо покойному папе с его всемирно известной репутацией и обилием неучтенного потомства, которое до сих пор случайно обнаруживается в разных местах обоих миров.

Кантор в свою очередь благодаря родительской заботе обрел удостоверение личности со всеми необходимыми отметками, медицинскую страховку и удобную легенду.

Санька с Настей обрели кучу хлопот и тяжкий ломоть ответственности, но по сравнению с тем количеством хлопот, от которых они теперь были избавлены, куча казалась совсем маленькой и даже незаметной.

Оставалось только переговорить с Толиком – предупредить, чтобы не показывал свою зеленую физиономию в местах обитания товарища Кантора, да выслушать отчет о его визите в Таккат, куда инспектор был снаряжен вместо самого Макса. Ибо у бедного агента, катастрофически занятого всяческой неблаговидной уголовщиной, не было ни минуты свободного времени, а Киру и прочих беженцев требовалось срочно предупредить о нескольких важных вещах. Например, о том, что у них в конюшне стоит мэтр Хирон собственной персоной, а за Александром скоро явится солидная делегация от северных соседей, которой показываться на глаза не то что нежелательно, а просто-таки недопустимо.

Встретиться договорились в посольстве у Амарго, и, поскольку Толик, по обыкновению, опоздал часа этак на полтора, уставший от беготни и суеты Макс успел немного отдохнуть в уютном кресле и рассказать коллеге Мануэлю все, что успел на этот момент узнать и чем считал нужным поделиться.

Товарищ Амарго сначала обрадовался, узнав о чудесном спасении Кантора, потом огорчился, услышав о печальной судьбе Ольги, а под конец ужаснулся:

– Бедные девочки…

Это было сказано с таким неподдельным сочувствием, что Макс не сразу понял, о ком идет речь. Как-то не вязалась в его понимании оторва Санька с термином «бедная девочка».

– Ты о племяшке, что ли? – наконец догадался он. – Нашел тоже кому сочувствовать. Видел бы ты это маленькое чудовище – все твое сострадание мигом бы улетучилось.

Амарго печально пожевал недокуренную сигару, размышляя над ответом.

– Знаете, шеф… на правах человека, имеющего опыт присмотра за вашим непутевым сыном, я могу обозвать «бедным» любого товарища по несчастью, будь то юная девушка или взрослый мужик с многолетним воинским стажем. Так как они действительно достойны сочувствия.

– Зная мою племянницу, я бы скорей Кантору посочувствовал, – хмыкнул Макс. – Это стихийное бедствие, сравнимое разве что… как бы тебе попонятнее описать… Ну вот, например, если бы у Шеллара были магические способности…

– Кстати, что там с Шелларом? – тут же перескочил на другую тему Амарго, не желавший продолжать спор о незнакомой ему малявке, способности которой теоретически должны превосходить его собственные. – Тут лондрийская разведка доносила, Горбатый чуть его насмерть не зашиб. Все в недоумении – не то его опять разоблачили, не то в чем другом прокололся…

– Да нет. – Макс поморщился, ибо обсуждать Шеллара не собирался, а речь о нем все-таки зашла. – Он случайно наместнику под горячую руку попал, тот как раз пребывал в расстройстве и на нервах, а Шеллар нашел момент позанудствовать. Вот и вылетел вместе с дверью. Можешь не переживать, этого лося лопатой не убьешь, уже опять бегает по дворцу и капает всем на мозги. Да где же этот Толик?!

– Или пиво пьет, или с новой своей прелестью никак не расстанется. Он там себе кого-то подцепил в этом Таккате…

– Кого? – заинтересовался Макс.

– Не знаю. Я, честно говоря, боюсь даже спрашивать, какого пола эта самая прелесть.

– Там же люди! – с искренним недоумением упрекнул Рельмо. – Разве я тебе не говорил, что с людьми Толик исключительно гетеросексуален? Это он только с эльфами чудит.

– Не говорили, – уверенно заявил Амарго.

– Да наверняка говорил, просто ты все равно опасаешься по привычке.

– Вот нечего мне больше опасаться, кроме Толика! Нет ничего в мире страшнее и опаснее лопоухого зеленого раздолбая, и грядущее пришествие Скаррона перед ним меркнет! Вы уже думали, что будем делать, если наша тайна все-таки всплывет? Куда будем перепрятывать четырех баб с младенцем, если в кабину им теперь ходу нет?

– Пожалуйста, не нервничай раньше времени. Если так случится, что их обнаружит поморская делегация, то вместе с ней они и уедут. Прятать уже не получится, но здесь или в Поморье они будут в относительной безопасности. А уж в самом-самом крайнем случае напряжем Толика, чтобы переправил к моей родне на Бету. Хотя это и нежелательно…

– Я так и знал! – насмешливо провозгласило возникшее в комнате зеленое облачко. – Стоит на минутку отлучиться, как против меня тут же устраивается заговор – как бы меня еще напрячь!

– Минутку? Ты опоздал на час с четвертью! И сколько тебе раз говорить – не телепортируйся куда попало! Тебя когда-нибудь за вражеский десант примут! Есть специально отведенное место для прибытия, туда и прибывай!

– А вообще, – добавил Амарго, – подняться из подвала можно и пешком. Тебе полезно будет… Куда?! Куда с ногами на кресло?! Только что по варварским степям пыль месил!..

– Ой, да какие все нервные! – Толик изучил свои пыльные мокасины, даже задрал ногу и осмотрел подошву. Потом все-таки сел в кресло по-человечески. – А я ведь еще ничего и не рассказал.

– Если б ты не таскался по бабам, ты бы все рассказал еще час назад.

Толик закинул ногу на ногу (насколько позволяла его комплекция) и добродушно откликнулся:

– По бабам у нас шляешься ты, а я существо моногамное и больше одной женщины одновременно не завожу!

– А что, с Раэлом ты уже все? – коварно поинтересовался Макс.

Толик посмотрел на него как на убогого дурачка, над которым грех насмехаться, и пояснил:

– Раэл не женщина. И даже непохож. И вообще, чего вы на меня взъелись? Ну подумаешь, опоздал немного. Я пироги кушал, между прочим, а вовсе не то, что вы подумали. С вишневым вареньем. Которые Дана сама напекла лично для меня.

Судя по лицу товарища Амарго, сам факт, что Дана умеет печь пироги, был для него шокирующей новостью, перед которой меркло раскрытие загадки касательно Толиковой «прелести».

– Ты и без пирогов скоро в дверь не пролезешь… – проворчал он.

Макс же, напротив, слегка смягчился:

– Да, конечно, обижать даму пренебрежением нельзя… Но все-таки можно же было жевать побыстрее! Кстати, мне она с творогом пекла.