Ворюга в клеточку - Валерий Гусев

Алешке достался аквариум. Как самому большому знатоку и любителю животных. От мышей он отказался:

– Мышей не возьму. У нас своих полно. И папа их боится.

– Полковник милиции? – изумился Бонифаций. – Боится мышей?

– А что? – заступился за папу Алешка. – Полковник что, по-вашему, не человек, что ли?

Он положил трубку и скомандовал:

– Дим, пошли за рыбками в школу.

– А я? – спросила Ленка. – Я с вами?

– Справимся, – решил Алешка. – Ты пока обои отдирай. Только поаккуратнее.

«Пошли за рыбками» – это громко сказано. Рыбка в аквариуме осталась только одна. Да и та – невидимка.

Сначала их, правда, было много. Но поскольку все первоклашки старались их побольше покормить – хлебными крошками, сникерсами (а один юный мудрец даже «напоил» их как-то целой банкой колы), то рыбок становилось все меньше и меньше. Пока не остался в живых самый устойчивый и благоразумный сомик. Неуловимый к тому же. Невидимый. Все знали, что сомик есть. Но никто его не видел. Он, наверное, или прятался в ракушках, или зарывался в песочек. А может, это просто была школьная легенда. И никакого сомика не существовало. Ни в песке, ни в ракушке.

Тем не менее, как говорил наш завхоз Лютый, сомик «на балансе числился». И ему отпускался на определенную сумму сухой рыбий корм…

Мы слили из аквариума немного воды, чтобы не расплескалась дорогой, и отнесли его домой. Ленка за это время содрала все обои и скатала их в аккуратный рулон, чтобы вынести на помойку. Алешка похвалил ее и сказал, что он может ей доверить ободрать обои и в папином кабинете.

– Стоп! – спохватился я. – У нас новых обоев только на нашу комнату.

– Ну и что, – сказал Алешка. – Зато в следующем году их обдирать уже не нужно. Все готово – бери и клей! А папа все равно на работе больше бывает, чем дома. Он и не заметит.

Но Ленка меня поддержала.

– Давайте лучше вашу комнату поклеим. Время у нас есть. Придут ваши родители и так обрадуются!

Идея понравилась. Мы с Алешкой так редко радуем наших бедных родителей, что нельзя упускать такой случай.

Работа закипела. Я приготовил клей, Алешка размотал один рулон обоев. Мама уже несколько лет этими обоями хвалилась:

– Такие очаровательные розочки. На черенках. Несколько абстрактно, но очень мило. Ребятам будет среди них весело и уютно.

Мы пригляделись: действительно, очень мило, цветочки, листочки, палочки – несколько абстрактно.

В общем, к вечеру мы комнату обклеили, даже полки успели развесить. И сразу стало весело – все стены полыхали алыми пятнами и зелеными штрихами.

– Отпад! – сказала Ленка. – Класс!

– Оригинально, – кисловато согласился Алешка. – Пошли зажигалку продавать.

Мы грамотно и профессионально распределили силы нашей оперативной группы. Ленка пошла домой. Я уселся на скамейку у подъезда с газетой. Алешка укрылся за одной из припаркованных машин.

А до этого он развернул свой план:

– Ленка отдает ему зажигалку, отбирает вознаграждение и сидит у окна. Как только он выйдет из подъезда, подает нам тайный знак: это он!

– А какой знак? – спросила Ленка.

– Незаметный, естественный, – сказал Алешка. – Например, уронишь на улицу цветочный горшок.

– Ему на голову, да? – спросил я. – Чтоб мы не ошиблись?

Алешка бросил на меня взгляд типа: ваши шутки неуместны, сэр.

– Я Норду дам команду, – предложила Ленка. – Он любит в окошко глазеть.

– Годится, – согласился Алешка. – Собака в окне – это очень естественно. – И продолжил: – Когда он выйдет, я возьму его след. А ты, Дим, за мной. И будем иногда меняться. Чтоб он к нам не привык. И не догадался, что мы за ним следим. Главное, довести его до дома. Узнать, где он живет. А потом будем действовать. Все, по местам.

За время нашей засады в подъезд вошло много людей. И молодых парней в том числе. Самых разных. И выходило примерно столько же.

И вот в очередной раз запищал домофон, и в дверях появился парень. Здоровенный шкаф. Рубашка вот-вот лопнет на плечах, морда довольная, затопал как слон. Мне даже показалось, что где-то я его видел.

В ту же секунду высоко над нами оглушительно залаял Норд.

Когда парень отошел метров на десять, из-за машины выскользнул Алешка и пристроился ему вслед, подгоняя дребезжащую по асфальту пустую банку из-под пива – это очень естественно.

Я сложил газету и двинулся за Алешкой, «на расстоянии зрительной связи».

Скажу сразу – парень размером вроде шкафа домой не спешил. То туда зайдет, то сюда заглянет, то там пива попьет, то здесь.

Время от времени он доставал из кармана зажигалку, подбрасывал ее на ладони и довольно цокал языком. Ну, понятно, радуется. Вот только почему-то он ни разу не закурил. Ни черных сигарет, ни белых. И домой не пошел. А сделав по нашей округе несколько заходов в несколько мест, исчез… в дверях ломбарда имени Модесты Петровны.

Я через несколько минут зашел за ним. А он, уже переодевшись в зеленую форму охранника, стоял в зале и подбрасывал на ладони зажигалку. Не нарадуется никак.

– Фиг с ним, – сказал Алешка на это. – Теперь он от нас не уйдет.

Усталые, но довольные мы пошли домой. Где нас ждал сначала один, а потом другой сюрприз. Оба не из приятных…

До прихода родителей мы прибрались в своей сияющей комнате и занялись чисткой аквариума. Стенки его так заросли, что разглядеть за ними сомика-невидимку было невозможно. Но когда мы вычистили и выскребли стекла, все равно его не разглядели.

– Испугался, – решил Алешка. – Спрятался.

Мы заменили в аквариуме воду и поставили его на кухне, чтобы мама сразу его увидела и порадовалась. У нее сегодня будут сразу две радости.

…Родители пришли вместе. Усталые, но полные решимости.

– Отец, – сказала мама, переобуваясь, – после ужина берлогу обклеим? Не терпится. Очень хочется эти чудненькие обои на месте посмотреть. – И она прошла на кухню.

– Жизнь прекрасна, – грустно сказал папа ей вслед. – Но… удивительна.

Мы с Алешкой перемигнулись. И тоже пошли на кухню. Где мама выкладывала из сумки продукты.

– А это что за грязная лоханка? – спросила она, кивая на аквариум.

– Это аквариум! – обиделся Алешка.

– А рыбки где? – мама подошла поближе, осторожно заглянула внутрь. – Или там змеи?

– Там сомик, – сказал Алешка. – Он под камень спрятался. Испугался.

– Меня, что ли? – обиделась мама.

– Вообще, – пояснил Алешка. – Из-за перемены обстановки.

– Ну вот, – многозначительно произнесла мама. – Как в наш дом попал, так испугался.

Мы с Алешкой опять перемигнулись. Ничего, сейчас как зайдет в нашу комнату, как обрадуется!

Мама поставила на плиту кастрюлю с водой и пошла к нам. Вошла. Замерла на пороге. Поморгала. Потом слабым голосом позвала: «Отец!» – и мягко села на пол.

Вошел папа. Поднял маму. Усадил в кресло. И спросил:

– Ну и что?

– На стены посмотри, – прошептала мама. – Нет, сначала налей мне валерьянки. И себе тоже.

Но папа сначала посмотрел на стены и сказал:

– Молодцы! – и повернулся к маме: – Не надо валерьянки. От радости не умирают. Хорошие у тебя сыновья. Чуткие.

– Чуткие… Ты посмотри повнимательнее…

Мы тоже вместе с папой стали рассматривать наши родные стены в алых розочках. А потом уже втроем стали переглядываться и пожимать плечами.

– Они же их вверх ногами наклеили! – воскликнула мама. – Чуткие наши!

Алешка до того растерялся, что выпалил:

– У обоев нет ног!

– Ну вверх тормашками! Какая разница!

Папа изо всех сил наклонил голову, чтобы рассмотреть наше творение в нужном ракурсе: где там у него тормашки?

– Да какая разница! Так даже оригинальнее. У нас все равно все вверх дном.

– Печально, – сказала мама. Но все-таки еще раз осмотрела комнату, уже спокойнее. – А впрочем… Знаете… Похоже, будто розы падают алым дождем, верно?

– Розовый звездопад! – уточнил папа. И тут же нас предал: – Это они нарочно. Чтобы ты к ним пореже заходила.

Мама поднялась и сказала:

– Пойдемте ужинать, чуткие мои. – И пошла на кухню.

А папа придержал нас, сунул мне деньги и сказал:

– Завтра купите маме букет роз.

– Целую упаковку? – спросил Алешка.

– Самую целую, – улыбнулся папа. – Но не вверх ногами.

Едва мы сели за стол, зазвонил телефон. Это была Ленка.

– Дим, – упавшим голосом сказала она, – еще один…

– Что один? – не понял я.

– Только что еще один парень звонил. Насчет зажигалки.

– Жулик какой-нибудь! – возмутился я. – Халявщик. Прочитал объявление и решил чужую вещь присвоить.

– А если наоборот? – чуть слышно прошептала Ленка. – Если мы его зажигалку отдали?

– Не слабо! – вырвалось у меня.

Мы написали идиотское объявление. «Серебряная зажигалка… Акимов… Вознаграждение не требуется». И этот наглый амбал из ломбарда запросто выудил у нас чужую вещь. Стоп! А как же с настоящим Акимовым? Если он, конечно, настоящий…

– Ленк! – заорал я. – А что ты ему сказала?