Ворюга в клеточку - Валерий Гусев

И мы – тоже.

– Вот чудеса, Дим, – задумчиво сказал Алешка, когда мы простились с «Фофанами». – Настоящий Карлсон в наших краях поселился. Ты что-нибудь понимайт?

Я ничего не понимайт. Так и сказал Алешке. По-немецки.

Папа с самого утра был в хорошем настроении – как-никак выходной. И поэтому он не считал оставшиеся до пенсии дни и годы, а долго пил кофе и с удовольствием шелестел газетой. А мама не ворчала на него за это, не гладила по голове, не вздыхала и не мечтала стать птичкой. Она разгадывала кросcворд.

Мы с Алешкой тоже подсели к столу.

– Как дела в школе? – спросил папа из-за газеты.

– Блеск, – сказал Алешка. – Карантин.

– Вот как? – удивилась мама, не отрываясь от кроссворда. – А я и не знала.

Мы переглянулись, Алешка фыркнул в чашку.

– Не брызгай, – сказала мама. – «Лаконичный отрицательный ответ из четырех букв». Кто знает?

– Нота, – сказал из-за газеты папа.

– Фига, – сказал Алешка в чашку.

– Подошла! – обрадовалась мама.

– Нота? – обрадовался папа.

– Фига, – огорчила его мама.

– Давай дальше, – попросил Алешка. Ему понравилось. – Чего там еще интересненького?

– Очень трудное слово. «Ерунда, глупость».

– А сколько букв? – спросил Алешка, что-то про себя подсчитывая.

– Девять, – сказала мама. – Первая – «с», последняя – «мягкий знак».

– «Супердень», – брякнул Алешка.

Мама вздрогнула, подскочила и сузила глаза.

– Алексей! Где ты этой дряни набрался?

– В телевизоре, – проворчал папа из-за газеты. – Суперкаша, супермама, супердень.

– Пора его выбрасывать, – сказала мама.

– Кого? Алешку?

– Телевизор. И газеты заодно.

– Особенно с кроссвордами, – сказал папа. – Впрочем, в газетах иногда попадается что-нибудь интересное. Вот например, – и он прочитал вслух:

– «На днях в одно из отделений милиции поступило сообщение от гражданина, пожелавшего остаться неизвестным, о готовящемся преступлении. Неустановленный молодой человек подросткового возраста настойчиво пытался выяснить у одного из сотрудников Театра зверей им. Дурова, каким образом можно приучить домашнее животное воровать чужие вещи в виде денег и золотых изделий. Принимаются меры по розыску подозреваемого».

– Чушь, – сказала мама. – Грамотеи. «Воровать чужие вещи». А то бывает, что воруют свои?

– Супердень! – фыркнул Алешка в чашку. Так, что забрызгал каплями кофе всю папину газету.

– Не думаю, – сказал папа, выглянув из-за нее.

С ремонтом у нас все как-то не получалось. Не совпадало. То времени нет, то денег. Появляются деньги – не хватает времени. Есть время – не хватает денег.

На этот раз немного совпало. Немного денег и немного времени.

– Отец, – сказала мама, – давай хоть ребячью комнату приведем в порядок. Обои поклеим.

Папа поморщился.

– Ладно, – согласился он. – Я обои куплю, а вы…

– Обои я давно купила, – обрезала его мама. – И ты прекрасно об этом знаешь.

– А я буду старые обои сдирать! – завопил Алешка.

Как всегда – самое интересное выбрал. И быстрее всех.

– Фига! – сказал папа. – Нота! Я в нашей семье самый высокий…

– Ты самый красивый, – мягко возразила мама, – а самый высокий, то есть самая высокая… Стой, Алексей! Еще рано!

Но было уже поздно. Когда мы его догнали, два полотнища старых обоев вместе с подклеенными под них газетами уже валялись на полу.

– Отступать некуда, – сказал папа. – Продолжайте. – И скрылся в своем кабинете.

Сдирать обои – милое, даже веселое дело. Не то что клеить. Через полчаса в нашей комнате две стены уже оголились, и мы стали спорить, кто понесет лохмотья обоев на помойку. Алешка при этом попутно прочитывал на обороте всякие статьи и заметки в газетах. Интересно же, что творилось в стране несколько лет назад.

Очень интересно!

– Тащи ножницы, Дим! – воскликнул Алешка в большом волнении, не отрывая глаз от какой-то статьи.

Я дал ему ножницы – он аккуратно вырезал какую-то небольшую заметку. Прямо с обоями.

– Читай! – сказал он.

Заметка называлась «Юный рекордсмен». И вот что в ней было написано:

«Вчера на стадионе подмосковного города Раменское состоялись областные соревнования юных авиамоделистов. Победителем стал ученик девятого класса 875-й московской школы Володя Акимов. Его радиоуправляемая модель – копия советского самолета АН-2 – выполнила весь комплекс фигур высшего пилотажа и совершила посадку с такой точностью, будто управлялась опытным пилотом, находящимся в ее кабине.

Это уже четвертая победа Володи (две из них – в общесоюзных соревнованиях), и мы от души поздравляем талантливого конструктора. Так держать, Акимов!»

– Здорово! – согласился я. – Молодец этот Акимов… – И тут до меня дошло!

Я рывком выдвинул ящик Алешкиного стола, достал конфетную коробку…

Точно! Так и есть! «Гордости биофака Володе Акимову…»

– Жаль, – вдруг сказал Алешка.

– Чего тебе жаль? – не понял я.

– Такой талантливый рекордсмен стал мелким жуликом. Употребил свой талант на вредность. – Алешка помолчал, повздыхал – он так всегда делал, когда принимал трудное решение, – и сказал: – Но все равно мы его должны найти. Талантливый жулик еще вреднее, чем дурак.

– Найти… – усмехнулся я. – Его вся московская милиция ищет. И папин Интерпол.

– Он сам нас найдет, – уверенно сказал Алешка и подбросил на ладони зажигалку.

Конечно, можно было бы как-то проникнуть в МГУ, поспрашивать там: мол, вот училась у вас гордость биофака в таком-то году. И где эта гордость проживает? Мы ее зажигалку нашли. «Давайте ее сюда, – ответят нам, – мы сами ее Акимову вернем». И что тут скажешь?

Алешка это сразу сообразил и, вспомнив папины насмешливые слова про окурки и объявление, схватился за красный фломастер: объявления писать. И тут же сунул его мне:

– У тебя почерк лучше. Пиши: «Найдена серебряная зажигалка с музыкой на имя В. Акимова. Вознаграждение не требуется». И телефон напиши. – Взял у меня написанное, проверил: – Ты чей телефон написал, детина?

– Наш. А что? Бонифация надо было?

– Ты соображаешь, Дим? Или у тебя свинка начинается? Нам же за ним следить надо будет! Нам же нельзя ему на глаза показываться! Светиться нельзя, понял? Пиши Ленкин телефон.

– А это не опасно?

– Чего там опасного? Вознаграждение получит, хоть оно и не требуется. Баксов сто.

Я написал еще с десяток объявлений, и мы быстренько расклеили их возле метро, на ближайших остановках троллейбуса и на доме Санька. А потом побежали к Ленке. Обрадовать ее вознаграждением в сто баксов.

Теперь оставалось только ждать.

Нам стало ясно, что никакая это не сова. А какой-то загадочный Карлсон-ворюга со своим хозяином, который посылает его за добычей. Этот хозяин – Володя Акимов, гордость МГУ и будущий академик, – самый настоящий жулик. Но очень талантливый. И он решил таким образом разбогатеть. За счет немецкой колонии.

Но все оказалось не так просто.

И еще одна мысль упрямо возвращалась в мою голову: не тот ли это Академик, который дружит с дядей Степой, батей Санька?

Глава V

Попался, рекордсмен?

Через день нам позвонила Ленка и сказала:

– Радуйтесь! Я сейчас приду.

Мы еле ее дождались. Открыли дверь и сразу потащили в нашу комнату.

– Ой! – сказала Ленка, когда вошла и увидела наши полуголые стены. – Что вы натворили? А родители знают?

– Мы ремонт делаем, – успокоил ее Алешка. – Не отвлекайся.

– Только что мне позвонил приятный молодой человек, вежливый. Поблагодарил меня и сказал, что зайдет сегодня за своей зажигалкой в шесть часов вечера.

– Он не спросил, где ты ее нашла? – поинтересовался я.

– Спросил, – Ленка немного смутилась. – А я растерялась. Вдруг назову то место, где он вовсе и не был. Он тогда что-нибудь заподозрит. И я сказала правду: на крыше. Не надо было?

– Любаша говорила, что в нашем классе ты самая умная девочка, – проворчал Алешка. Любаша – это их учительница. Она не только очень молодая, но и очень маленькая. Ее поэтому так и называет вся школа. – Ты сильно изменилась.

Ленка не обиделась.

– А он не спросил тебя, что ты делала на крыше?

– Спросил, – призналась она. – Я сказала, что искала свою собаку.

Алешка сел, я вскочил. Потом – наоборот.

– Он не удивился? – хихикнул Алешка, когда пришел в себя.

– Не удивился, – улыбнулась Ленка. – Нисколько. У него, наверное, тоже есть собака.

Тут Ленка права. Ей виднее. Она тоже своего громадного Норда, правда, он тогда еще был щенком, разыскала однажды в платяном шкафу. Причем за запертой дверцей.

В это время позвонил Бонифаций. Очень некстати – мне совершенно не светило быстренько перевоплотиться из умного Шерлока Холмса в детинушку Скалозуба.

Но мне повезло – ему был нужен Алешка. Оказывается, в связи с карантином обострилась проблема с нашим школьным зверинцем. Его питомцев надо кормить, чистить места содержания и вообще оказывать им знаки внимания – без них наши звери чахнут. И поэтому было принято решение разобрать их на время по домам. Зверей там не так уж много – морские свинки, два попугая, аквариум. Ну и приблудные мыши. Которые в зверинце не значились, жили в школе сами по себе, обособленно, но время кормления законных обитателей зверинца знали хорошо. И это время не пропускали.