Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Простите, Ваше Величество.
– Я сам, – хрипло послышалось со стороны кресла, – не велел беспокоить…
– Тише, Уэрти, тише. – Стоило Айрес отвернуться, в голос её моментально вернулись воркующие нотки. – Ты опять принимал эту дрянь? Зачем теперь?
Ева не видела лица Герберта, но по движениям золотистой макушки угадала: тот смотрит на опустевший стол. Затем на пол, где не осталось ничего, способного выдать, чем он занимался на самом деле.
Умница, Ева. Хоть что-то ты сделала правильно.
– Она… сказала, что не любит меня. Я хотел написать ей… письмо… получалось ужасно, я сжёг все черновики, и…
– Хорошо, что я не знаю, кто она, – сдержанно откликнулась Айрес. – Не хотелось бы огорчать тебя известием о её скорых похоронах. – Обвив руку племянника вокруг своей шеи, королева помогла ему встать. – Пойдём, глупыш. Поставим тебя на ноги.
– Ваше Величество, если вам что-нибудь понадобится, я…
– Воду, настой рейнсуна, вытяжку дютрина и порошок турефни, – бросила королева Эльену, бережно ведя спотыкающегося Герберта к выходу. – Призвала бы свои из замка, чтобы ты и дальше мог бездействовать, но не уверена, что они преодолеют защитные чары невредимыми.
Дворецкий вперёд них метнулся в коридор, оба представителя королевской семьи побрели следом, и комната опустела.
Ева ещё долго сидела, не смея шелохнуться. Наконец, надеясь, что королева не караулит за порогом, а дубовая панель приглушит шорох движений, тихо-тихо поднялась с колен. Перекинув бумажный ком в одну руку, пальцами нащупывая в непроглядной тьме сухую каменную стену из грубых булыжников, двинулась по тайному ходу. Ступать приходилось с осторожностью, надеясь, что туннель в какой-то момент не переходит в лестницу, о первую же ступеньку которой она расквасит себе нос.
Невольно заслонила глаза рукой, когда впереди вспыхнул свет.
– Трогательные семейные отношения, правда? – Мэт поднял повыше старинный медный фонарь, услужливо подсветив серые стены и ровный пол, сложенный из гладко обтёсанных каменных плит. – Я подумал, что свет тебе не помешает.
– Он ненастоящий, – глядя на фонарь, слабым голосом проговорила Ева. – Он не может ничего освещать.
– Зато я могу сотворить в твоей голове иллюзию освещения, м? – Демон приглашающе качнул фонарём. За круглым стеклянным окошком переливался и клубился ровный белый свет, дрожа жемчужными отблесками на стенах – чертовски убедительными. – Не бойся, златовласка, никакого подвоха. Твоя сломанная шея не в моих интересах.
Поколебавшись, Ева всё же двинулась дальше, стараясь не задумываться над тем, насколько достоверна иллюзия освещённого коридора, творимая демоном, и как она коррелирует с коридором настоящим.
– Светильник смутно знакомый, – отойдя достаточно далеко от входа, с сомнением проговорила она. На всякий случай всё равно вполголоса.
– Он работает на душах заблудших детей, – доверительно сообщил Мэт, вынудив Еву на миг остановиться.
– Только не говори, что ты ещё и «По ту сторону изгороди» видел.
– Нет. Зато ты видела.
Прежде чем продолжить путь, Ева хмыкнула, оценив иронию реквизита[4].
– Ты же заглянул в голову королевы, верно? – спросила она, по ассоциативному ряду вернувшись к тому, что осталось по другую сторону дубовой панели.
– А как же, – Мэт неторопливо парил спиной вперёд, освещая путь.
– Как она узнала?..
– На малыше висит её маячок.
– Но чары ведь разрушают всё…
– Айрес как-никак самая могущественная колдунья страны. К тому же этот маячок активируется, только когда владелец при смерти. До того – считай, его не существует. Охранные чары его попросту не замечают.
Ева смотрела, как мерцает звёздными искрами иссиня-фиолетовый бархат его сюртука.
– Почему тогда она не переместилась прямиком в кабинет?
– Всё те же охранные чары, златовласка. Будь это возможно, этим давно воспользовался бы любой маг-убийца. Думаю, колдунья такой силы пробила бы ограничение, но перемещение всё равно вышло бы нестабильным. Слышала, что она говорила про зелья? Тот случай, когда проще своими ножками. – Мэт рассеянно улыбнулся. – В домашних туфельках бежать по снегу от самых ворот, конечно, то ещё удовольствие, но чего не сделаешь ради любимого племянника.
– И она ничего не заподозрила? Не найдёт нас – меня, Дерозе, яйцо?
– Даже вздумай она обшаривать весь замок с инспекцией – тайные ходы, твоя спальня и ваша уютная сокровищница заперты магией. Они открываются только малышу и тем, кто ему подконтролен.
Вот так живёшь и не знаешь, что даже в свою спальню каждый раз проходишь сквозь магическую защиту, подумала Ева отстранённо, следя за приближением лестницы, что показалась впереди. Вернее, не совсем живёшь.
– А если она прикажет Герберту их открыть?
– Она не злоупотребляет клятвой, ты же помнишь. Не в её интересах настраивать малыша против себя… окончательно, по крайней мере.
Подойдя к лестнице, Ева посмотрела на спираль ступенек и узкого колодца, убегающую вниз. Не решившись проверять, насколько реальный тайный ход соответствует картинке, которую Мэт проецирует в её сознание, села подле первой ступени и прислонилась спиной к стене.
– Скажи, она тоже считала, что Гертруда – чудище из пророчества? – спросила она, когда демон без всякого удивления завис посреди густого мрака лестничного пролёта. – Поэтому и убила её?
– Всё-то тебе расскажи. – Мэт скорчил до жути умилительную рожицу. – Даже если предположить, что за беглый визит в её голову я узнал так много – раскрой я вам помыслы врага, это испортит всё веселье.
– И просить тебя подсмотреть что-либо в её мыслях, конечно же, бесполезно.
– Конечно. Это жульничество, а я ратую за честную игру. Что это за история, где героям заведомо известны коварные планы злодея?
Ева отложила на пол книгу, бросив сверху бумажный ком.
– А ведь тебе вроде как положено быть на нашей стороне.
– У меня всегда одна сторона. Своя собственная. – Аквамариновое мерцание его глаз разгорелось ярче. – И тебе бы сейчас не о Гертруде беспокоиться.
Ева в ответ молча обняла руками колени.
Она знала, что должна волноваться за Герберта. Что общество королевы для него небезопасно, даже если та явилась, чтобы помочь. Но в опустевшей, выгоревшей, выжженной переживаниями душе не осталось места для волнения.
Только для бездумной энергосберегающей пустоты.
– Жаль мне тебя, златовласка. – Как-то незаметно оказавшись рядом, Мэт отставил фонарь на пол. – Тяжело тебе приходится. Ты не заслужила всего, что на тебя свалилось.
– Придержи свою жалость при себе, – вяло посоветовала Ева, глядя на белый круг несуществующего света.
– Не выносишь, когда тебя жалеют?
– Терплю, когда мне сострадают. Сострадание может помочь. Жалость унижает.
– Считаешь, я не способен на сострадание? – Мэт сел рядом, почти скопировав её позу; в голосе его прорезалась неожиданная задумчивость. – Да… может
- Многоцветная Земля - Джулиан Мэй - Героическая фантастика
- Книга и меч. Записи о доброте и ненависти. Том 1 - Цзинь Юн - Героическая фантастика / Фэнтези
- Fantasis. Круги созидания - Madara King - Героическая фантастика
- Черные крылья - Мария Васильевна Семенова - Героическая фантастика / Фэнтези
- Истина короля - Мария Сергеевна Руднева - Героическая фантастика / Стимпанк / Фэнтези
- Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов - Героическая фантастика / Прочее / Прочие приключения
- Древние Боги - Дмитрий Русинов - Героическая фантастика
- Холмы Каледонии - Мария Сергеевна Руднева - Героическая фантастика / Фэнтези
- Вида своего спаситель (СИ) - Сугралинов Данияр - Героическая фантастика
- Гонка за смертью - Бен Гэлли - Героическая фантастика / Фэнтези