Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

— И для того, чтобы на какое-то время в это поверили эльдары, секундус, — напомнила она осторожно.

Зиз кивнул.

— Тем не менее, мы не можем превращаться в других чужих, которых нам хотелось бы скопировать. Мы ограничены доступными конечностями, костями, плотью… Что ты знаешь о генокрадах, МеЛинди?

В тот момент МеЛинди испытала жуткую обессиливающую глухую муку, будто из нее разом вынули внутренности. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы опознать незнакомое чувство.

Этим чувством был ужас.

Ей казалось, что она давно уже не могла ощущать такой ужас, он был вырван из нее с корнем во время обучения.

— Что ты знаешь? — повторил он.

— У генокрадов четыре руки, — механически ответила она. — Две из них оканчиваются кистями, еще две несут когти, которые могут рвать пласталь будто ткань. Голова луковицеобразная, длинная, имеются клыки. Их роговой позвоночник заставляет их все время передвигаться ползком. У них имеется бронированный панцирь и мощный хвост…

Но не это создание повергло ее в ужас. О нет. Ее ужаснул подтекст вопроса Зиза.

— Полиморфин никогда не превратит нас в одного из них, секундус.

— Один только полиморфин — нет, МеЛинди.

Под бормотание комментирующего медика, прерываемое почтительными молитвами Императору — которым вторил главный хирург — она искоса смотрела на то, как рассекают голограмму ее тела, осознавая, что то же самое происходит с нею самой. Внутрь нее поместили крохотные генераторы стазиса, чтобы остановить сильное кровотечение.

Она была пойманным зайцем, которого распяли на доске мясника.

— Мы используем имплантаты, — продолжил Зиз. — Вживим в твое тело прессованную пластиплоть, усиленную карбоновым волокном. Также мы используем гибкий хрящ, который может становиться твердым словно рог. В покое — в сложенном состоянии — эти имплантаты будут незаметно таиться в твоем теле. Но они будут помнить чудовищную силу и мощь, заложенную в их структуру. При активации, когда полиморфин размягчит твою плоть и кости, эти имплантаты увеличатся до своего полного боевого размера.

Мозаика из крохотных сияющих ножей на стене казалось, воспарила, чтобы наброситься на МеЛинди и освежевать ее.

— Мы вложим в тебя дополнительные железы, для того чтобы хранить и производить гормон скорости, гормон роста — соматотрофин, и железы, чтобы обращать этот процесс…

— Но, — отчаявшись, пробормотала она, — мне ведь все равно не стать настоящим генокрадом?

— На данном этапе, этого и не требуется. Ты сможешь превратиться в убедительную гибридную форму генокрада. Гибрид обладает только одной парой рук, у него нет хвоста… он больше похож на человека — хотя уже достаточно извращен, достаточно уродлив, чтобы убедить тех, в чьи ряды ты должна будешь внедриться. Если этот эксперимент пройдет успешно, как мы надеемся, впоследствии мы попытаемся имплантировать вторую пару конечностей.

— В меня?

Ее голос задрожал?

Зиз покачал головой.

— В другого добровольца. Ты будешь связана с гибридной формой и сможешь превращаться или в нее, или в свой обычный облик.

Ужас МеЛинди нарастал. То, что предлагал Зиз, не могло быть просто экспериментом. Таким, который проводят из любопытства. МеЛинди облизала губы.

— Я так понимаю, секундус, существует какое-то специфическое задание?

Зиз тонко улыбнулся и рассказал ей.

МеЛинди это задание показалось ширмой, испытанием на то, сможет ли она выдержать изменение и выжить.

Хотя, разумеется, она не могла судить о важности задания. Искусство ассасина — это умение нанести смертельный удар в одну уязвимую точку общества, точку, которая не всегда выглядит центральной, но которую ее старшие считают таковой. Часто цель была заметной — коррумпированный губернатор планеты, нелояльный чиновник высокого ранга. Тем не менее, иногда убрав небольшой булыжник можно обрушить лавину. Ассасин Каллидус не мясник, а ловкий хирург.

Хирургия…

— Ты одна из наших самых приспосабливающихся хамелеонов, МеЛинди. Конечно, наш эксперимент пройдет успешнее, если ты примешь в нем участие. Это может дать потрясающие результаты. Превращения в тиранидов, тау, лакримолей, круутов. Как иначе мы вообще можем внедриться к этим чужим расам, если возникнет необходимость.

— Вы оказываете честь вашей слуге, — пробормотала она. — Вы сказали, что я… буду привязана к….

— В дальнейшем, используя полиморфин, ты, к сожалению, сможешь превращаться только в гибридную форму генокрада, ни в какую другую.

Это было тем, чего она так боялась. Она потеряет все свои возможности для перевоплощения. Ее лишат дара, которым она гордилась, который — в ее сердце — делал ее МеЛинди.

Было ли это странным, что ее выдающаяся способность подражать другим, усиливала веру в себя? Нет, это не было странным… Потому что МеЛинди ребенком забрали из дома, из племени, забрали прочь от языка и традиций. После первоначального упорства — она настаивала на своем королевском происхождении — она уступила и затем нашла надежную опору своему Я в изменчивости.

— Я также прошла обучение как куртизанка, секундус, — скромно напомнила она Зизу.

Быстрая горькая гримаса исказила губы смуглого невысокого дана омега.

— Твоя красота позволяет тебе быть именно ею. Мы должны быть готовы унять свои амбиции, если это нужно храму и Империуму. Честолюбие тщетно в этом мире смерти.

Пожертвовал ли Тарик Зиз своими амбициями, когда шел к должности руководителя секундус? Зиз может стать главным руководителем храма Каллидус, и в дальнейшем возможно грандмастером ассасинов, Верховным Лордом Терры.

Если этот эксперимент пройдет успешно, это сыграет большую роль в его личном карьерном росте…

— Я лишь только инструмент, — глухим эхом ответила МеЛИнди.

Поэтому она устремилась к тренировочному колесу, бежать до тех пор пока она не станет полностью опустошенной, опустошенной настолько, чтобы согласиться.

Хирургическая операция длилась уже три кропотливых, наполненных молитвами, часа. Шепчущий голос покрытого бородавками карлика стал хриплым. Подкожный слой сжатой, усиленной "умной" пластиплоти разместили в руках, ногах и туловище МеЛинди. Эта псевдоплоть была "умной" в следующих аспектах. Она отпускала нейронные волокна внутрь ее тела, сливаясь с ней на физиологическом уровне. В этом смысле она была родственна черному панцирю, который вживляют каждому Космическому Десантнику в качестве завершающего этапа процесса превращения в сверхчеловека. Также искусственная плоть помнила нечестивые формы, которые в нее заложили, и она всегда будет препятствовать любым непокорным попыткам МеЛинди принять какую-либо иную форму.

Это было подобно карте, вышитой на мягкой ткани, которая при определенном стимуле увеличивается, пружиной разворачиваясь в жесткую форму, из контурных линий возникнут монструозные горы.

Адепты Каллидус, занимающиеся анатомическими экспериментами, были весьма изобретательными.

Схожим образом клинки из гибкого хряща поместили внутрь пальцев ее рук и ногтей на пальцах ног, обернув вокруг ее фаланг, плюсневых и пястных костей. Так же короткие гребни из гибкого хряща имплантировали в ее позвоночник, берцовые кости, бедра… и в прочие места.

На призрачной голограмме, висящей над операционным столом, ее новые железы светились, будто самородки в верхней части груди, наподобие второго набора сосков обращенных внутрь.

О, ее оперировали тщательно и истово.

И теперь наступала кульминация, лазерные скальпели качнулись к ее открытому лицу. Инструменты начали свой танец вокруг глаз, носа, открытого зажимами рта, черепа.

— Мы иссекаем слизистую твоего носа, чтобы отделить ее от перегородки и вставить туда шипы из гибкого хряща, дабы получилось рыло генокрада… — хрипло бормотал медик.

И это происходило с ней.

— Мы высверливаем передние зубы, чтобы заменить корни заготовками клыков…

И это тоже происходило с ней.

— Мы отделяем уздечку языка, для большей гибкости этого органа. Мы проводим частичную ампутацию языка — близко к его нижней части, там где розово-красное яблочко — чтобы вставить подобие языка генокрада.

И это тоже происходило с ней, искоса наблюдающей за вращающимися стрежнями серебряных прецизионных инструментов, в то время как булькающая трубка отсасывала искрошенную и измельченную плоть.

— Сейчас: мы надрезаем скальп, чтобы трепанировать череп. Мы производим фронтальную краниотомию, чтобы участки черепа раздвигались легче, приобретая профиль генокрада…

Да, именно этот профиль — и никакой другой!

Ни зловеще-изящного силуэта эльдар.

Ни красотки, ни ведьмы.

Никого, кроме этой единственной чудовищной формы.