Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

— Я рад, что ты вернулась, — сказал он ей, пока они шли вместе по коридору. Он ощущал, что между ними все еще висит много нерешенных вопросов.

Она кивнула.

— Спасибо, но Элира осталась там.

— Мы найдем ее, — с мрачной решимостью ответил Хорст, когда они сели на свои места за столом. Ангелы заняли свои. По-другому и быть не могло.

Векс, который уже сидел, кивнул приветствуя.

— Выведенные нами координаты весьма многообещающие, — произнес он.

Инквизитор Гриннер кашлянул, привлекая внимание, и перед тем как начать говорить — помахал найденным медальоном.

— Кажется, — сухо произнес он, — что Карлос был прав относительно Особых Обстоятельств. Это меняет все.

— Со всем уважением, инквизитор, — вставил Квиллем со своего места на противоположном краю стола, — не понимаю каким образом. Мы уже знали, что он не доверяет никому из Конклава Каликсис.

Почти все присутствующие непроизвольно посмотрели на Карнаки, который занял свое бывшее место на другом конце стола от Гриннера, его плечо после попадания Элиры все еще было туго забинтовано. Теперь он казался менее внушительным без своей свиты серво-черепов, но судя по манерам, его самоуверенность никуда не делась.

— Верно, — произнес Гриннер, — но теперь у нас есть доказательства давно гулявшим слухам, в которые я никогда не верил.

— И о чем они? — сухо спросил Карнаки.

Гриннер поправил очки.

— Что Факлигнае изначально было основано радикалами моего собственного ордоса, — спокойно ответил он, — и возможно, они все еще управляют организацией.

— Правда это или нет, — произнес Хорст, пытаясь сгладить последствия этого откровения, — это не меняет нашего долга. Нам нужно выяснить что они планируют и остановить это.

— Совершенно верно, — сказал Гриннер и оглядел присутствующих за столом.

— Мастер Кастофьоре проложил курс в область звезд Гало, которая, по нашему мнению, интересует еретиков. Но это неизведанная земля за пределами границ Империума. Один только Трон знает, что мы там найдем.

— Это неважно, — сказала Кейра, заговорив впервые и получив в ответ согласные кивки, — Император остается нашим прочным щитом.

— Тогда похоже мы должны положиться на Его защиту, — ответил Гриннер, — не меньше чем на нашего коллегу и инквизитора Финурби.

Хорст снова кивнул, завидев отражение собственных мыслей в глазах Кейры. О чем бы она не думала.

Йен Уотсон

Война Инквизиции

Чужой зверь внутри

Огромное тренировочное колесо еще раз ускорилось, в то время как МеЛинди мчалась заключенная внутри него. Машина возвышалась на две сотни метров под ребристым сводом крыши. Лучи кроваво-красного, синюшного и ядовито-зеленого цветов падали через ажурные окна, которые в свою очередь крутились, будто в калейдоскопе. Цепи из латунных амулетов, болтающиеся на вращающихся спицах колеса оглушительно лязгали и звенели во время движения, словно бесноватые колокола.

В других помещениях храма Каллидус начинающие ассасины разбивали брусья из пластали высокими ударами ног, или же ломали собственные пяточные и плюсневые кости. Травма не являлась оправданием для прекращения тренировки — теперь им приходилось преодолевать боль. Другие выворачивали собственные конечности напряжением мышц, чтобы освободиться из оков перед тем, как ползти по узким изогнутым трубам. Насос откачивал кровь из двух юношей перед рукопашной схваткой, и еще из одного перед тем, как он попытается преодолеть коридор полный вращающихся клинков. Покрытые шрамами опытные инструкторы надзирали за тренировкой, всегда готовые служить доказательством сомневающимся.

Ритмические тренажеры издавали пронзительные звуки, ревели и вращались, чтобы дезориентировать тренирующихся.

МеЛинди бежала на протяжении получаса, пытаясь догнать другого ассасина, который бежал вертикально над ней, сверху вниз, на нем был экспериментальный пояс обратной гравитации.

Она бежала, погрузившись в транс, представляя, будто можно достичь настолько просветленного состояния разума, что она будет способна нечеловечески ускориться и сделать мертвую петлю, оглушив при этом на ходу свою цель.

Чтобы она не собиралась предпринять для совершения такого рывка, колесо ускорилось и помешало этому. Внезапно колесо остановилось, с оглушительным лязгом сцепившихся зубьев и скрежетом шестерней. МеЛинди безжалостно швырнуло вперед. Хотя это было абсолютно неожиданно, она была настороже, согнулась дугой и перекатилась.

Разогнувшись, она сделала кувырок назад и развернулась кругом. Колесо уже начало двигаться в противоположном направлении, набирая скорость. Высоко наверху кувыркалась ее цель. Она рванула вперед, заставляя свои босые ноги и полностью новый момент инерции, удерживать ее от падения на гигантский изогнутый трек.

Тут провыла сирена, обозначающая конец ее тренировки — именно в тот момент, когда она возмечтала о небольшом шансе на успех в практически невыполнимом задании.

— Руководитель секундус приглашает вас на встречу в течение часа, — сообщил ей наставник "колеса". Лысый старик, один глаз которого заменяла ярко-красная линза, воздержался от замечаний по поводу результатов ее тренировки. МеЛинди, опытная выпускница Коллегии Ассасинорум, обязана быть способна поставить оценку себе самостоятельно. Иначе она была бы хуже, чем любой новичок.

— Приглашает? — уточнила она. Руководитель секундус был не больше не меньше заместителем главного руководителя храма ассасинов Каллидус. Разве такое высокое должностное лицо приглашает?

В небольшом помещении баптистерия, увенчанного куполом, МеЛинди стянула с себя облегающую черную тунику. Вибрация гиперзвука удаляла с нее пот и грязь, а в это время она рассматривала свое тело в высоком зеркале, рамой которому служили латунные переплетенные кости. Она позволила себе излишнюю долю восхищения для простой оценки физического сложения. Ведь ее тренировали как породистую куртизанку и как хитрую неуловимую убийцу. Куртизанка — даже такая, что по большей части притворяется дарительницей удовольствий — должна осознавать свою чувственность.

Высокая, длинноногая МеЛинди обладала сильными бицепсами, а также развитыми мышцами ног, хотя высокая фигура скрадывала впечатление силы. Шрамы скрывали загадочные татуировки. Огромный косматый паук охватил ее талию. Обнажив клыки, ползла по ноге змея. Похожие на скарабеев насекомые топтались на аккуратных полушариях груди. Ее грудь, которую ни одна тренировка не могла превратить в оружие, была небольшой и не обвисла, она была приятно-упругой — нежные конусы, увенчанные жуками. Ее угольно-черные волосы были коротко острижены, чтобы никто не смог схватить за них. В роли куртизанки она могла надевать (или не надевать) роскошный парик. Лицо цвета слоновой кости было странным, неудержимым в памяти. Но усилием мышц она могла сделать свои черты лицом феи, или с той же легкостью — лицом ведьмы.

Руководитель секундус не вызвал ее. Он ее пригласил…

Она пробовала это слово, так языком ощупывают полый зуб, залитый каталепсином для парализующего плевка в глаз жертвы.

Немыслимо, чтобы секундус желал использовать такой чудесный инструмент — МеЛинди — который Коллегия сотворила из плоти дикого мира, ради удовлетворения своего сладострастия. Это было бы святотатством. Если бы МеЛинди не была убийцей в облике куртизанки, эта мысль вряд ли вообще пришла бы ей в голову.

Приглашение. Это слово наводило на мысль о протоколе Морс Волюнтария, дозволение совершить показательное самоубийство, которое в некоторых случаях давалось ассасину потерпевшему неудачу, но неудачу почетную. Или тому, чье самоубийство устраняло основного свидетеля ошибки подразделения Оффицио Ассасинорум.

МеЛинди знала, что у нее не было провалов в работе.

Озадаченная, она покрыла ступни освященным камфорным маслом, чресла ладаном, а темя розмарином, затем сотворила молитву Императору, прежде чем облачиться в тунику.

На встрече с Тариком Зизом, секундусом, МеЛинди села в позу двойного лотоса, лицом к нему. Она склонила голову. Поза лотоса, сцепившая ее ноги и взгляд, устремленный в никуда, были символами почтения к вышестоящему в его личном кабинете. Таким образом, она показывала, что ограничивает себя от любой попытки убийства. На самом деле она могла выпрямиться и бросится вперед в одно мгновение — также тренированному ассасину не требовалось смотреть на цель. Тихий вздох человеческих легких, запах, движение воздуха в комнате выдали ей местонахождения Зиза.

Но подобная предательская, немотивированная атака в любом случае вела к неудаче. По общему мнению у Тарика Зиза был дан омега.

Секундус, облаченный в черную мантию, опустился на колени на обитом парчой возвышении, которая также была его спартанским ложем, лицом к терминалу данных, выполненному в древнем барочном стиле. Его длинные пальцы, украшенные перстнями, изредка пробегались по клавишам, одна часть его сознания была занята другими проблемами. Тома, обтянутые кожей, и кубы данных громоздились у одной из стен до самого крестообразного свода потолка.