Демоны, одетые в людей - Дарья Мышкина

действовать вместе.

— Сейчас мы это и узнаем, — присаживаясь на пол, усмехнулся Гронский, — будьте добры, закройте окна.

Рикот задернул шторы, а Гронский, сняв рубашку, зажигал стоящие вокруг него свечи. Вылив в серебряный бокал добытый генетический материал, демон вскрыл запястье и сцедил в него несколько капель своей крови. Я затаила дыхание и прислушалась. В помещение раздалось уже знакомое шипение, к которому добавился бархатистый голос, нашептывающий неизвестные мне слова. Лежащие вокруг Гронского книги постепенно тлели, окутывая его тело белой дымкой. Издавая кипящие бурление, содержимое бокала полилось наружу, выпуская на пол скользких пресмыкающихся. Поджав под себя ноги, я взглянула на остальных. Все замерли, с интересом разглядывая данный ритуал. Только Стефан, стоящий в углу, ласково подзывал к себе недавно появившихся на свет змей.

Голос Гронского становился все громче, переходя в надрывный, походящий на звериный рев крик. В какой-то момент мне захотелось зажать уши, но возглас стих, оставляя всех в гробовой тишине. Свечи полыхнули, послышался хруст и Гронский медленно поднялся с пола, внимательно озираясь по сторонам. Я всмотрелась в его глаза и ужаснулась. Они были точь-в-точь как у Иоанна. Серые, глубокие и водянистые.

— Замечательно… — протянул Стефан, разрушая тишину, — не успел, гаденыш…

Выправив плечи и хрустнув спиной, Гронский осторожно шел по комнате, разглядывая то, чего не видели мы. Он выглядел как человек, надевший очки виртуальной реальности. Это смотрелось жутко и захватывающе, а от знакомых глаз на чужом лице пробегали мурашки по спине.

…

Шагая по пыльному коридору, Гронский искал глазами нужную комнату и надеялся на то, что он не встретит по пути ненадобных персон. Ему навстречу шел молоденький рядовой и он осторожно поприветствовал его, слегка наклоняя голову вниз. Тело Иоанна казалось ему отвратительно низким и деревянным, из-за чего походка могла вызвать смех и лишнее внимание. Рассмотрев висящие на стене иконы и треснувшие портреты исторически важных личностей, он подошел к ветхой двери, над которой висела потертая табличка с надписью: «Рядовой № 11, Юсупов Иоанн». Пошарив руками по карманам, Гронский нащупал ключ и отворил дверь. Обернувшись, он вошел внутрь и закрыл за собой, перешагивая лежащий на полу бардак. Водя рукой по стене, Гронский искал выступающие детали и дырки, в которых могло прятаться нечто полезное. Ничего не нащупав, он приступил к кровати, вороша белье и поднимая матрас. Из-под подушки выпал крестик и фотография Ксюши. Подняв бровь, Гронский положил находку на стол и принялся изучать шкаф.

— Какая безвкусица, — он осматривал куртку, — никакого представления о красоте.

Вернув вещи на место, Гронский проследовал к столу. Изучив лежащие на столе бумаги, в которых писалось о людях, с которым работал Иоанн, демон фыркнул и полез дальше, открывая скрипучие ящики стола. В них лежали замызганные папки с человеческими досье и отчетами о проделанной работе. В самом нижнем, что открывался особо тяжко, Гронский обнаружил классику русской литературы.

— Ох, так они и читать умеют, удивительно! — усмехнувшись, поразился демон.

Не обнаружив под книгой ничего особенно, он приступил к последнему ящику. Тот не открывался. Еле заметная замочная скважина, что успела проржаветь, словно насмехалась, всячески показывая свою неприступность.

— И все-таки, ты что-то прячешь… — прошептал Гронский, поднимаясь на ноги. — Сейчас как найду, как прочту, да как накажу! — причитал демон, исследуя каждый сантиметр комнаты.

Еще раз проведя рукой по карманам и телу, Гронский вернулся к стенам, начиная с верхних частей, что находились под потолком. Потрескавшаяся штукатурка летела в лицо, а старая пыль щекотала нос, вызывая неукротимое желание чихнуть. Сдержавшись, Гронский осторожно отковыривал старые обои, проникая под стены и изучая энергетику давно мертвого бетона.

Подойдя к окну, демон наклонился и провел ладонью по батарее. Постучав по ней несколько раз, он двинулся ниже, замечая ровные трещины, образовавшие кривой круг. Поддев ногтями штукатурку, он снял ее и обнаружил отверстие, в котором поблескивал золотой ключик.

— Мой ты хороший, — оскалился Гронский, вынимая ключ, — не особо то тебя и прятали!

Виляя бедрами, демон подошел к столу и присел на корточки, отпирая ящик. Прокрутив ключ семь раз, он удивленно покосился на скважину. Ключ застыл на тринадцатом обороте и ящик выдвинулся, выпуская наружу клубы пыли. Вынув железный короб, обтянутый синей обложкой, Гронский открыл его и вынул книгу, название которой видел впервые.

— «Аswanеkàn mọ», — неуверенно прочел демон, раскрывая страницы. — С чем же тебя едят? — водя пальцем по строке, он недовольно выругался, — Черт, ангельская письменность!

Запомнив название, он отложил книгу в сторону и вернулся к ящику. Перебрав ненужный хлам, в который входили различные погремушки, свечи, колбы с песком и святой водой, демон вынул небольшую, взмокшую не то от воды, не то от слез тетрадь. Открыв случайную страницу, Гронский прищурился и понял, что текст состоял из нескольких языков.

— Та-а-к, — выдохнул он, — попробуем что-нибудь перевести… «Он не должен знать. Подозрения пугают, но я иду, не опасаясь гнева». Ангельский, что б тебя… — читал демон. — «Правильные ли чувства я разжег? Не знаю, но Ксения питает»

Пролистав еще несколько страниц, Гронский продолжил:

— «Боюсь, он помешает и больно будет мне. Не хочу лишаться жизни, но я обязан сделать…»

Демон прервался, не в силах перевести ангельскую письменность.

— Впрочем, все что было нужно, я узнал! — улыбнулся Гронский, складывая вещи на место, — Иоанн виновен как никто другой, а вот в чем? Будем надеяться, что об этом расскажут наши туристы…

За дверью послышался приближающийся крик Мирослава:

— Иоанн! Ты уже вернулся?

— Ох, Scheiße! — выругался демон, закрывая ящик, — только тебя тут не хватало, мой горячо любимый друг!

Закинув ключ под стену, Гронский резко выпрямился, встречая вошедшего в комнату Мирослава.

— Ты подготовил отчеты о последних? — непринужденно спросил ангел, подходя к столу.

— Да.

Мирослав глянул на него как на идиота и подходя ближе, сказал:

— И где же они?

Сложив в стопку лежащие на столе бумаги, Гронский протянул их ангелу. Тот, пролистывая отчеты, вынул один из листов и усмехнулся.

— Зачем мне досье Полковниченко? Он давно мертв, нечего хранить у себя лишние бумаги, только пыль выращиваешь. — Мирослав брезгливо огляделся. — И почему тут снова бардак? Штаб предоставил тебе жилье не для того, чтобы ты тут свинячил.

— Я уберусь, — выкинул Гронский, ловя на себе внимательный взгляд.

Заметив на столе изображение Ксюши, ангел напрягся. Злобно прищурившись, он подошел вплотную к демону и взял того за подбородок, разворачивая лицом к себе.

— А ты кто такой вообще? — проскрипел ангел, сильнее сжимая лицо.

Стоящий возле окна Гронский говорил сам с собой, что выглядело, самую малость, забавно. Но, улыбка исчезла с наших лиц, когда из монолога мы узнали, что