Волк и Заяц - Захар Максаев

семью. Если он не хочет этого сделать, значит, он одержим бесами, которые изгоняются лишь огнем. Неверный, который пытался без нашего ведома пробраться к священному камню…

— Да здравствует священный Монолит! — крикнули хором все, включая главного.

— Да рассудит его Монолит! Когда его тело истечет кровью, мы предадим бренную оболочку огню, чтобы душа искупила свои грехи и стала во служение нашему Монолиту!

— Ура! Ура! Ура!

Клык с Призраком переглянулись, потом Призрак спросил у наемника:

— Ты слышал, Шрам? Они хотят, чтобы он умер!

— Этого и стоило ожидать…

— Его надо вытащить!

— Куда же я денусь… Только надо послушать ещё. Вдруг они скажут, куда положили вашего друга.

Озлобленный Клык остановил разговор взмахом руки и указал на проповедника. Тот откашлялся и продолжил речь:

— В нашем «помещении для искупления грехов» я поставил стены под ток, мощностью в триста ватт, чтобы он никак не мог выбраться. Да прибудет с нами Монолит!

— Монолит! Монолит! Монолит!

Все фанатики вдруг упали на колени и стали рычать.

— Молятся, — бросил Осин. — У них нет точных молитв, они просто «выворачивают душу монолиту». Нам Каланча рассказывал.

— Не о том думаете! — прошипел Клык. — Что это за комната, где стены под напряжением? Где её искать?

Вся команда почти синхронно пожала плечами, и только провидец, с четками и тростью в левой руке, подошел к трансформаторной будке, натянул резиновую перчатку и постучал по её стенке. Из будки раздалось:

— Кто здесь?

— Черт! — Петр достал подаренный телепатом нож, выдвинул крестовую отвертку. Перчатки уже были на нем надеты, поэтому дополнительной подготовки не требовалось. Он открутил четыре винта, и на него уставились испуганные глаза Стрелка. — Вылезай! Аккуратно, потолок и стены под напряжением!

— Я в курсе, — прокряхтел исследователь, заткнул ладонью рану на левой стороне живота и, пригнувшись, вылез. — Они не заметят?

— Какая разница! — ответил Шрам. — Черт… Кровь так и хлещет!

— Стрелок, Стрелок! — растряс друга Призрак. — Тебя тошнит?

— Нет… Болит… Остро… Но не рвет…

— Значит, повезло тебе. Желудок не задет, про кишечник не ознакомлен. Ё мое… Нужен бинт!

Мультитул, не вставая из своей позы «йога», подал сталкеру бинт и шприц обезболивающего. Тот забинтовал живот Стрелку, потом вколол новокаин чуть выше раны.

— Ну? Теперь ты подождешь до следующей вылазки? — спросил наемник.

— Подожду… Сколько угодно… — простонал сталкер. — Ребят, я жить хочу.

— Вы что ему вкололи? — спросил Ежов.

Призрак поднял выброшенный шприц, похожий на тот, что они оставляли Стрелку, и прочитал надпись на нем.

— Новокаин.

— Несем его быстро к Каланче! — прошипел Осин, подбежав. — Его нельзя вкалывать при таких больших кровотечениях! Это куча побочных эффектов: рвота, тахикардия, гипертонический крис.

— Потерплю! — отмахнулся исследователь. — Спасибо, что вызволили. А теперь — хватайте меня и бежим. Они скоро молитву закончат.

Осин и Ежов взяли Стрелка под лопатки, Клык и Призрак — за ноги. Петр собрался идти за ними, но его дернули за плащ. Шрам обернулся и увидел ссохшегося Мультитула.

— Мультитул! — он опустился на корточки. — Что с тобой стало?

— Проводи меня! Только… Дай минуту… — он стал доставать привычные для него атрибуты, которые наемник видел уже не раз и не два.

Глава IV.

Мультитул перебирал четки, пока травы с водой кипели в алюминиевой чашке. Со стороны костра все ещё доносились странные звуки.

— Мультитул, я не понимаю, куда ты собрался? — спросил Шрам.

— Потом, — он снял чашку с таганка. — Все… Потом…

Знахарь выдохнул, взял ложку и стал помешивать травы, приговаривая:

— Ромашка молодость вернет, полынь силы придаст, боярышник ум осветлит. Господи, благослови.

Провидец начал пить приготовленный отвар. Наемник не знал, как описать его преображение: нельзя было сказать, что он молодел постепенно, но и одномоментно он не изменился. Просто Петр заметил, что в какой-то момент телепату вернулся прежний облик.

— Я готов. Иди за мной, — Мультитул встал, опираясь на трость, и достал из кармана плаща старый, советский динамо-фонарик с крутящейся ручкой и нажал на кнопку. Луч света устремился в сторону от молящихся фанатиков, слегка размазался по блестящей стене саркофага.

Знахарь подошел прямиком к саркофагу, прислонился к нему головой.

— Я чувствую… Он там…

— Кто «он»? Мультитул, я тебя не понимаю.

И тут до Шрама дошло.

— Мультитул, быстро отойди! — сказал он шепотом так, чтобы провидец мог услышать. — Ещё, не дай Бог, выброс сделаешь.

Телепат хотел рассмеяться во весь голос, но вовремя вспомнил, где находится.

— Вот бы вы все на часок раньше про это вспомнили, я бы так не осунулся. Теперь уж иди, не бойся. Вдоль стены, потом направо.

У наемника не была оснований не доверять Мультитулу, поэтому он ступил на территорию, где, по идее, должна была располагаться одна из самых чувствительных линий пси-поля. Вдруг вокруг рассвело, он мог увидеть, что «Монолитовцы» собрались и ушли таким же строем дальше, вдоль саркофага.

— Как это возможно? — спросил Петр, приблизившись.

— Все потом. Я его чувствую…

Около двух минут они шли по небольшому выделанному тротуарчику вдоль саркофага, после чего знахарь юркнул в щель между третьим и четвертым энергоблоком. Заглянув туда, Шрам понял, что ему тоже хватит места сюда протиснуться.

Щель была шириной около полутора метров, и справа, на покрытии четвертого энергоблока, виднелась дверь с чем-то вроде крана для открытия. Рядом валялись два противогаза без фильтров.

— Надевай противогаз. Быстро, — проговорил знахарь и полез за чем-то в карман плаща.

Шрам подвинул респиратор, не без труда натянул противогаз, протер рукавом запотевшие линзы. Провидец достал из кармана два фильтра, один вставил в противогаз наемника, другой — себе.

— И как нам теперь переговариваться? — прогудел Петр.

— Вот так, — раздался голос у него в голове. Шрам вздрогнул. — Ха-ха-ха.

«Черт… Что это такое?» — подумал наемник. — «Галлюцинация или шизофрения?».

— Нет, Петь. Это я.

Петр посмотрел на Мультитула. Тот помахал ему рукой.

— Это ты балуешься? — проговорил он, но за пределами противогаза все слилось в однообразный гул.

— Не напрягайся, — вновь раздался голос знахаря. — Просто думай о том, что хочешь мне сказать. Так правда легче. А теперь открой, пожалуйста, дверь. У меня силы не хватит.

Шрам повернулся к крану, с силой провернул его три раза по часовой стрелке. Дверь распахнулась.

— Заходим и идем до конца коридора. Он длинный.

Они зашли в саркофаг и прикрыли двери изнутри. Металлический блеск стен не навевал радости. Наемник чувствовал себя лабораторной мышью.

Коридор был действительно очень длинным. Они шли ещё около минуты, но свет фонарика не доставал до дальней стены. Его заряд давно кончился, и, чтобы получать драгоценный свет, приходилось крутить ручку.

— И что? — решил «проверить связь» Петр. Он очень отчетливо услышал свой