Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица - Павел Асс

— Будет тебе еще Крючков! — усмехнувшись, сказал председатель Верховного Совета. — В августе девяносто первого.

Товарищ Янаев повесил трубку и показал свои зубы Лукьянову. Старые коммунисты ехидно улыбнулись и оба посмотрели на Горбачева, который с грустью рассматривал окно, за которым по-прежнему шел дождь…

А иранцы все шли и шли… Санта-Барбарийцы выбрали нового мэра. Но и это их не спасло. Горстка защитников легендарного города обороняла старый форт Санта-Фе и готовилась отправиться к праотцам.

ГЛАВА 24. ВО ВЛАСТИ ВУРДАЛАКОВ

Не думал Йода, что на старости лет его будут бить. А ведь били Великого Учителя! И больно били! Заправлял мордобитием пастор Шлаг, профессионально нанося удары по корпусу Йоды. Не обмануло Видение Люка. Но в действительности все было еще ужасней. Череп девятисотлетней жабы был раскроен до основания. Старые конечности не выдерживали ударов. Из пасти сочилась кровь. И кто знает, чем бы все это закончилось, если бы у скалы Зердану не появился Штирлиц.

— Это что здесь происходит? — эхом пронесся голос штандартенфюрера. — Издеваться над несчастным животным! Да я вас под суд!

— Это не животное! — сказал провокатор Клаус. — Это Йода, штандартенфюрер. Учитель всех джедаев.

— Йода?! — удивился Максим Максимович. — А я думал жаба. Хотел уже было занести ее в «Красную книгу».

— Он противник нашей веры! — пробубнил пастор, отбрасывая палку.

— Холтоф! Да отпустите вы его, то есть, я хотел сказать «это», — приказал командир. — Оно и так еле на ногах стоит. Что же мне делать с тобой, джедай? — Штирлиц подошел поближе к стонущему телу и осторожно потрогал его пальцем. Оно что-то промычало и отчаянно заскулило как собака, которую не кормили дней десять и опускали в прорубь славного Дуная. — Хорошо, отправьте это на корабль. Приведите в порядок и накормите. Завтра я займусь им основательно…

Йода подчинился и покорно пошел впереди своих палачей. На Эндор опускалась тьма. И только далекая полоска Млечного пути сияла радужными огнями. Учитель посмотрел на небо и Мыслью позвал Великого Магистра. Магистр молчал, как и Эндор, как и вся Альфатагома, доживающая последние циклы свободы.

ГЛАВА 25. ОЛБИ ВАН КЕНОБИ И СИНЕМАТОГРАФ

Когда Люк кончил, принцесса Лея уже позавтракала. Она кокетливо посмотрела на своего брата и протяжно зевнула.

— Ну так, как мой план, Люк?

— План хорош! Но если они уничтожат «Звезду» или, не дай Магистр, захватят ее?!

— Тогда мы будем жить при социализме! — просто сказала принцесса.

— Онанизме, дура! Ты хоть знаешь, что это такое?!

— Что ты имеешь в виду?

Люк отмахнулся и надел штаны. Подойдя к Гласу, он вызвал адмирала Олби Вана. Через минуту вошел седеющий старик в рясе.

— По вашему приказанию, о Великий, прибыл, — отрапортовал он.

— Что сообщает разведка? — спросил главнокомандующий.

— Все в полном дерьме! — глухо произнес Олби Ван. — На Эндор проникнуть невозможно!

— Уведите эскадру к пятой планете и подготовьте «Звезду смерти» для захвата Эндора.

— Это самоубийство, ваше имперство! Они превратят в вакуум нашу последнюю надежду.

— Это приказ, адмирал! Извольте выполнять, а не рассуждать, как глупые вурдалаки.

— Люк, прости меня, но я старше тебя. И в этот трудный для нашей Системы цикл, позволь мне сказать…

— Ну, что же, — промолвил Люк, оборачиваясь к Лее, — я слушаю тебя.

— Позволь нашим людям начать переговоры с вурдалаками…

— Адмирал, мы будем опозорены на всю Вселенную. Жалкий корабль недоразвитых землян смог поставить на колени всю Альфатагому.

— Однако, они сильнее нас.

— Что ты предлагаешь?

— Ваше имперство, наши пеленгаторы записали странные сигналы с корабля пришельцев. Это видеосигналы, о Великий!

— Что это нам дает? — раздраженно спросил молодой джедай.

— Мы создали специальную группу и перевели эти сигналы в наш формат.

— Что же вы увидели?

— Нас, Люк.

— Я не понимаю.

— Дело в том, что цивилизация вурдалаков находится в начале своего развития. Мы тоже были такими же двести миллионов циклов назад. Жители Татуина в то время были помешаны на так называемом синематографе…

— Ты мне еще всю историю Альфатагомы расскажи! Ближе к сути, ближе! — произнес с нетерпением Люк.

— Не сердись, молодой джедай. В общем вурдалаки, когда на Эндор опускается Мрак, включают так называемые «Ящики» и c помощью «видака», прости, о великий, мы еще не полностью знаем их язык, следят за событиями, которые происходят сейчас с нами…

— Какой же вы глупый, адмирал! — вмешалась принцесса Лея. — Вы хотите сказать, они смотрят кино.

— Да, ваше высочество, я восхищен вашими знаниями нашей истории.

— А что за фильм? — поинтересовалась принцесса.

— «Звездные войны», — ответил Олби Ван. — У них три эпизода: «Новая надежда», «Империя наносит ответный удар» и «Возвращение джедая».

— А куда возвращаются джедаи? — глупо спросил Скайуокер.

— На планету Валкам, — ответил адмирал.

Люк подошел к нему и посмотрел в глаза старого адмирала. Олби Ван отвел взгляд и незаметно усмехнулся. Скайуокер сделал вид, что ничего не произошло, и присел в кресло.

— Да вы над нами просто издеваетесь, адмирал. Валкам — из другого сериала.

— «Звездный путь», — напомнила Лея.

— Я не издеваюсь над вами, о великий! И предлагаю вести дальнейшую борьбу по сюжету Джорджа Лукаса. Это прекрасный режиссер, он снимал не только эти фильмы. А вообще-то, я сошел с ума. Доконали меня эти проклятые вурдалаки!

Люк громко засмеялся, принцесса последовала его примеру, Кеноби вышел, забыв закрыть за собой дверь.

— А что, неплохой фильм! — сказала дочь Всемогущего Вейдера, целуя своего возлюбленного. — Представляешь, дорогой, вурдалаки смотрят нас по Ящику!

— Ты там совсем в другом облике, дорогая! — протянул Скайуокер, подтягивая под себя девушку.

ГЛАВА 26. ЙОДА И ТОВАРИЩ ШТИРЛИЦ

— Do you speak English? — спросил Штирлиц на ломаном английском. Йода отмахнулся.

— Sprechen sie deutsch? — повторил свой вопрос Максим Максимович на чистом немецком языке.

Великий учитель пожал плечами и сказал:

— Да по-русски я говорю, о глупцы!

— Наш человек! — сказал Мюллер. — Штандартенфюрер, а может пытку носками?

— Да он у нас и так заговорит. А будет рыпаться, заставим смотреть «Семнадцать мгновений». Я думаю, расколется на пятой серии! — протянул пьяный Холтоф.

— Хватит издеваться над моим любимым сериалом! — воскликнул полковник Тихонов.

Учитель всех джедаев плохо понимал русский, но его тело почувствовало, что сейчас начнется мордобитие и возможно даже дубинкой палача Плятта. Поэтому он решил, что сопротивление смерти подобно и сказал:

— Я все скажу! Вы великий народ! Вы сломили Великого Йоду. Мне не помог даже Великий Магистр. Что вы хотите знать?

Штирлиц усмехнулся и спрятал свой любимый кастет, приготовленный для Холтофа. Он взглянул на Йоду и задумался. Прошел час и генерал Исаев сказал:

— А ничего мы не хотим знать! Ты — Великий! Я — Штирлиц! Вместе мы будем править Эндором. Ты слышал что-нибудь о диктатуре пролетариата?

— Немного, — подумав, ответил старый джедай.

— Вот, что значит сила мировой революции! — пролепетал пастор Шлаг. — Дети мои, это чудо, что наши идеалы дошли и до Альфатагомы!

— Оставьте ваши проповеди для Евы Браун! — воскликнул Штирлиц. — Ну так что, Жаба, ты согласен?

— Да, товарищ штандартенфюрер! — покорно вздохнул Йода. — Социализм, так социализм. Но только без Великого Октября. Татуинцы не переносят революций.

— Он еще и условия ставит! — сказал Куравлев. — Дать по морде и в болото!

— Так. Все, — оборвал его Максим Максимович. — Не будем поддаваться предрассудкам. Все-таки, дорогие друзья, мы гости в этом уголке Вселенной. Будем же культурны и внимательны!

Йода покосился на Штирлица и покачал разбитой головой. «Издевается, сволочь!» — подумал он и хмыкнул.

«Я над жабами не издеваюсь! Я их, как правильно сказал Айсман, в болоте топлю!» — улыбнулся командир и закурил «Беломор».

Из-за горизонта медленно поднималось древнее светило. Эндор, объятый мраком, постепенно оживал. И лишь корабль пришельцев напоминал о присутствии Подлого Зла, обрушившегося на процветающую Альфатагому.

ГЛАВА 27. ГКЧП

Солнце Крыма нежно ласкало брюшко генсека и подмывало его на великие творения во имя перестройки и нового мышления. Михаил Сергеевич буквально купался в обрушившемся на него счастье. Подлый московский дождь, который постоянно напоминал о себе ноющим ревматизмом, был окончательно забыт, и прораб перестройки счастливо улыбался, периодически подставляя различные части тела под раскаленные лучи.