Я, маг! - Дмитрий Казаков

Атака захлебнулась, это вскоре стало понятно. Не ожидавшие отпора военачальники скомандовали отход. Иссахар поглядел в сторону холма, где должен быть Свенельд. Оттуда сигналили белым флажком. Все ясно. Чтобы не дать сопернику перейти в контратаку, пока конница перестраивается для нового наскока, надлежит ударить по нему магией. И в данный момент это сделает Владетель Иссахар.

Он закрыл глаза, свел и развел руки, расслабляя мышцы. От звуков заклинания замерцал багровым заранее начерченный рисунок. Затем вспыхнул подобно сухому хворосту, и Иссахар ощутил, как жар бежит по телу, потоки пламени текут через мускулы, шевелят волоски на предплечьях, заставляют дергаться кончики пальцев. Он знал, что видят сейчас другие: фигуру Владетеля и бушующий вокруг нее, но не рискующий перебраться через черту круга пожар.

С рук мага сорвалась струя оранжевого пламени и понеслась над головами солдат союзников в том направлении, где находилось войско Харальда.

Иссахар открыл глаза, ожидая увидеть живые факелы, бьющиеся о землю в тщетной надежде сбить пламя, и разбегающихся в панике, тех, кого не зацепило. Но то, что предстало взгляду, заставило Владетеля очень сильно удивиться.

Да, можно отклонить поток чистой стихии, направленной другим магом, отстранив его либо той же стихией, либо создав преграду из иной, но уйти из-под такой атаки невозможно. Харальд, судя по всему, не предпринял никаких действий, сквозь колышущиеся вокруг желтые и красные языки Иссахар не видел ни малейших следов чужой магии, но прекрасно подготовленный и нацеленный удар зацепил всего несколько десятков солдат.

Продолжая пребывать в недоумении, Иссахар метнул еще один поток пламени, вобрав в себя почти всю силу бушующего вокруг огня. Затрещали волосы, по ладоням скользнула такая боль, что хоть кричи, но зато толстенная, пышущая жаром змея золотисто-пурпурного цвета помчалась вперед с увеличенной скоростью. Такой удар не отразить и Владетелю.

Пламенная стрела должна была попасть точно в скопление воинов противника, но в те краткие мгновения, пока она летела, солдаты Харальда непостижимо быстро начали разбегаться. Удар взрыл землю, заставив ее глухо застонать. Загорелся даже верхний слой почвы, но все опять ушло впустую, вновь лишь несколько десятков наиболее нерасторопных вояк превратились в кучки пепла. Остальные ускользнули. А Иссахар чувствовал себя, словно охотничья собака, впустую гонявшаяся день и ночь за увертливым зайцем. Силы остались только на то, чтобы стоять.

Но вновь запела труба, и Владетель со стоном опустил руки. Жалкие остатки прежнего пожара, что еще теплились вокруг, зашипели и благополучно потухли, наполнив воздух запахом гари.

Конные копейщики вновь шли в атаку.

Свенельд наблюдал за боем с вялой миной на лице. Ни один мускул не дрогнул под надвинутым, по обыкновению, капюшоном, ни одно резкое движение не выдало изумления ни в тот момент, когда захлебнулась первая атака, ни в тот, когда удары пламенем Иссахара не уничтожили отряд противника.

Войско союзников тем временем перестроилось, вновь превратившись в ощетинившегося иголками пик ежа, и двинулось по полю со скоростью, на которую не способен даже самый быстрый из колючих зверьков.

Понимая, что повторного лобового удара закованной в доспехи кавалерии им не выдержать, войска Харальда начали разбегаться, поспешно уступая путь наступающим. Но бегство это было какое-то странное, непоследовательное: солдаты отбегали недалеко и разворачивались.

«Они что, надеются атаковать с боков?» – мелькнула неопределенная мысль, и в этот миг конная лавина начала притормаживать. Вынужденно, ибо врагов спереди не осталось. И в этот самый миг, когда потерявшие скорость конные копейщики оказались наиболее уязвимы, на них набросились с флангов.

До слуха долетел какой-то рев, более всего похожий на звериный, и затем воцарилась свалка, где каждый бьется сам за себя, а результат столкновения обычно зависит от какой-либо дурацкой случайности

Нахмурившись, Свенельд махнул рукой стоящему неподалеку сигнальщику. Тот поднял красный флаг, сообщая расположившемуся на другом холме Иссахару, что сейчас не его время.

Бойня далеко внизу продолжалась, и словно наяву ощущался текущий оттуда сладко-соленый аромат – крови и пота, человеческих и лошадиных. Внизу, перед самым холмом, стояли войска союзников, не принимающие пока непосредственного участия в битве. Ровные шеренги лучников, плотные квадраты пехоты, рыхлые пока пятна конных отрядов. Где-то там Дан, ждет, пока прояснится ситуация на поле боя, чтобы ударить свежими силами.

Осмотревшись, Свенельд глубоко вздохнул и закрыл глаза. Привычно задвигались руки, складываясь в узор заклинания. Ведь язык магии универсален, он не всегда выражается словами. Он может быть и в узоре, нанесенном на камень или металл, в движении ладоней или всего тела, когда обыденный на вид танец заставляет содрогаться мир, и во многом, многом другом...

Магический круг вспыхнул ярким, нестерпимым для чужих глаз сиянием, и пространство внутри него начало заволакивать дымом. Только запах этот дым источал странный – хвои да еще, пожалуй, прелых листьев.

Сквозь дымные струи проглянули зеленые факелы гигантских глаз, а затем очертилась, будто нарисованная углем на сером полотне фигура. Четыре когтистые лапы, крылья за спиной и зловещий оскал о шестидесяти четырех клыках в аршин каждый – типичный демон, какими их изображают в сказках. Вот только в тех же сказках ничего не говорится, что бывают и другие демоны.

– Что? – проревел вызванный, пытаясь удержать рвущийся из огромного горла зевок. – Оп-п-я-я-ять драка?

– Да, – твердо ответил Свенельд, разглядывая давнего помощника и союзника. – Но ты, Абалидот, погоди маленько.

– Вот так всегда. – Демон разочарованно запустил острый коготь в рот и принялся там ковырять. – Спал я, никого не трогал, и тут на тебе! Что вы, люди, такие странные? Не выяснив, бодрствует ли нужное вам существо, выдергиваете в свой мир и лишь за тем, чтобы попросить подождать? Обидно!

Владетель лишь улыбнулся. К безобидной привычке убийцы из Нижнего мира потрепаться он давно привык и на болтовню его не обращал внимания.

Сквозь дым, потихоньку рассеивающийся, но все еще довольно густой, просматривалась картина происходящего на бранном поле. Небольшой отряд Харальда, внезапно превратившийся в своеобразный желудок, закончил переваривать остатки атаковавшей его конницы и собирался в кулак, готовясь, судя по всему, к собственному наступлению.

– Вон, видишь тех, – поднял руку и спросил Свенельд, досадливо откидывая другой рукой край капюшона, то и дело норовивший закрыть обзор, – которые против нас?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});