Шёпот безумия (СИ) - Уиллоу Мартин

     – У вас есть предположения, почему она так поступила?

     – Есть одно, но оно покажется вам слишком нелепым.

     – Расскажите, пожалуйста, – произнёс человек в халате.

     И Барбара рассказала о своей теории относительно того, что котёнок и её дочь познакомились в тот период, когда Сильвию похитили.

     – А вы спрашивали мужа, откуда он взял животное? – выслушав версию Барбары, задал вопрос доктор Патчелл.

     – Он сказал, что забрал его из приюта для животных.

     – Вы с лёгкостью можете выяснить, когда котёнок туда поступил.

     Барбара и сама об этом думала, но не хотела расставаться со своей теорией, потому что тогда поведение дочери утратило бы всякий смысл. Оно по-настоящему напугало бы и без того раздавленную последними событиями мать.

     – Если хотите, мы вместе сделаем звонок и узнаем… – предложил доктор, но Барбара перебила его.

     – Спасибо! У вас и без того очень много работы!

     – Пока медсестра с Сильвией заканчивают процедуры, мы могли бы набрать номер и получить нужную информацию. Скажите, как называется приют…

     – А вот и Сильвия! – ухватилась за спасительную соломинку женщина. Она с облегчением встретила вернувшуюся дочь. – Нам пора идти!

     Когда Барбара и Сильвия покинули кабинет, доктор Патчелл задумчиво посмотрел им вслед. Что-то с этой девочкой было не так. Определённо не так.

     * * *

     Барбара долго не могла уснуть. Её мучили сомнения: правильно ли она поступила, не рассказав Роберту о происшествии с Сильвией и Дасти? С одной стороны, он отец и должен знать, но, с другой, зачем его лишний раз тревожить, если он и так переживает? Хоть муж и старался не показывать виду, но женщина видела, как он беспокоится о дочери. К примеру, вчера он выкрикивал во сне её имя, чего за ним раньше никогда не водилось.

     "Мужчины только хотят казаться мужественными, но за внешней оболочкой, чаще всего, скрывается ранимое сердце", – подумала Барбара и с нежностью посмотрела на едва различимый в темноте профиль Роберта. Она вспомнила, как он впервые взял на руки дочь, и у него на глазах затрепетали слёзы. Это было так трогательно. Он стоял и не шевелился, боясь причинить вред крохотному существу. А когда Сильвия заплакала, Роберт испуганно посмотрел на Барбару в поисках помощи.

     – Я сделал ей больно? – испуганно прошептал он.

     – Нет, всё хорошо, – улыбнулась ему в ответ Барбара.

     – Но тогда почему она плачет?

     – Скажи ей что-нибудь ласковое.

     И Роберт принялся говорить самые нежные слова, на какие только был способен. Сильвия почти сразу успокоилась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

     Женщина растрогалась от воспоминаний.

     К реальности её вернул какой-то посторонний звук, нарушивший тишину дома.

     Барбара прислушалась. Почему-то ей стало очень страшно. Как будто в дом забрался кто-то посторонний.

     Она тихо выбралась из-под одеяла и на цыпочках подошла к двери комнаты. Снова постаралась уловить чужое присутствие. Короткий удар повторился. Женщина аккуратно повернула ручку и выглянула в коридор. Темнота выглядела ужасающей.

     Почему бы ей не разбудить Роберта? Здравый смысл подсказывал, что нужно сообщить мужу о подозрительном шуме, но что, если это проделки Дасти, и она понапрасну поднимет панику?

     Что ж, она сама пойдёт и проверит, так ли это.

     "А если нет? А если нет? А если нет?" – взволнованно выстукивало сердце у неё в груди.

     Судя по всему, звук доносился с кухни, и Барбара призрачной тенью проскользнула туда.

     Каково же было её изумление, когда она увидела у ящика с кухонной утварью силуэт дочери.

     – Сильвия? – окликнула девочку мать и включила свет.

     Та обернулась, и в руках у неё сверкнул огромный кухонный нож для разделки мяса. Во взгляде Сильвии читалось то же самое выражение, которое женщина заметила, когда Роберт принёс домой котёнка.

     – Что ты тут делаешь? – спросила Барбара.

     Девочка молча смотрела на неё и не двигалась, словно пребывала в трансе.

     – Положи это на стол, пожалуйста, – осторожно начала приближаться к дочери мать.

     Сильвия лишь ещё крепче сжала рукоятку ножа.

     – Где Дасти, милая? Ты его видела?

     – Я не хочу его видеть, – даже не прошептала, а прошипела дочь.

     Впервые с момента возвращения она заговорила, но Барбару это ничуть не обрадовало. Наоборот, слова Сильвии лишь ещё больше напугали женщину.

     – Солнышко, ты не хочешь, чтобы он жил с нами?

     – Не хочу.

     – Котёнок тебе не нравится?

     – Не нравится.

     – Мы с папой попробуем что-нибудь придумать, а теперь положи нож и пойдём спать, хорошо?

     Девочка угрюмо промолчала, не выпуская из рук холодное оружие.