Военспец. Чужое лицо - Юрий Корчевский

– Отобьёмся, по морю припасы и провиант из империи поступают. Гяуры сломают зубы о нашу твердыню, – говорили они.

Даже на глаз, без подсчёта, Андрею было видно, что осаждающих крепость русских было намного больше. Но в воинском деле численное превосходство не всегда переходило в качество, в одержанные победы. У русских было мало тяжёлых осадных орудий, крепость не была блокирована с моря, не прекращён подвоз провизии, а главное – не хватало опыта у командиров и рядовых. Одно дело – заниматься в Преображенском полку потешными играми, и совсем другое – реально воевать с опытным врагом. Османы имели богатый боевой опыт, сильный флот и подготовленную армию, одну из сильнейших в Европе. К тому же на протяжении длительного времени Османскую империю, почуяв соперника в возрождающейся Руси, постоянно подбивала к боевым действиям Англия. Кому нужен конкурент в торговых и морских делах? К тому же британцы, изощрённые в интригах, всегда старались загребать жар чужими руками. Восточные же люди, такие, как султан Ахмед II, правитель Османской империи, всегда были падки на лесть и золото. А золота и бриллиантов у Британии хватало, многочисленные колонии приносили хороший доход.

Деньги у Андрея подходили к концу, за караван-сарай и еду надо было платить, и он подумывал, как лучше перебежать. На нём турецкая одежда, в горячке боя его запросто могли принять за врага и зарубить. К тому же ему следовало придумать легенду. За бывшего у турок в плену он не сойдёт: одежда добротная, сам не измождён. И если вдруг начнут проверять, он и сказать не сможет, кто он и откуда. То есть географически ответит – из Рязани, к примеру. А кто сейчас правит в Рязани или Муроме – без понятия. А все невнятные ответы в условиях войны расцениваются однозначно: казачок-то заслан, шпион!

После долгих размышлений Андрей пришёл к единственно возможному, лучшему, как ему показалось, варианту. Пётр любит иностранцев, полагая, что они несут передовые мысли, технологии, воинские приёмы. Вот ему и следует прикинуться иностранцем, скажем – французом или англичанином. Видел же он, как под Керчью иностранцы руководили фортификационными работами. Точно, он скажет, что инженер-фортификатор. Тем более что опыт строительства у него за плечами есть, вуз как-никак закончил. А прикинется он не англичанином, а французом – англичане подстрекали османов к столкновениям с русскими.

Андрей продумал детали – имя и фамилию, где во Франции родился, как в Крым попал.

И подходящий момент подвернулся, когда казаки, а вместе с ними Преображенский и Семёновский полки 25 сентября захватили часть города. Горожане в панике бежали в крепость, под укрытие её стен.

Андрей же дождался, когда с улиц схлынут охваченные паникой толпы горожан, и стал перебегать по улице от дома к дому. Периодически он забегал во дворы через распахнутые хозяевами двери и прислушивался. Судя по звукам, бой шёл уже рядом, на соседней улице, – там громыхали фузеи, слышался звон оружия и крики. Лишь бы не попасть под горячую руку гренадёрам, а хуже того – казакам. Срубят на скаку, и объяснить ничего не успеешь.

Андрей перебрался через глиняный забор в соседний двор. Туда забежал гренадёр Семёновского полка и, увидев Андрея, выстрелил. Пуля ударила в стену совсем рядом, осыпав его глиняными крошками.

– Я свой! – крикнул Андрей и поднял руки. Из оружия у него был только кинжал на поясе.

Гренадёр приблизился и наставил на него штык:

– Снимай пояс.

Андрей расстегнул пояс с кинжалом в ножнах и бросил его на землю. Заодно скинул феску – теперь она ему без надобности.

Гренадёр подобрал пояс и перебросил его через плечо:

– А ну, шагай! Там разберутся, кто ты такой и откуда.

Мимо двора по улице пробежали солдаты с фузеями наперевес и криками «Ура!».

Андрей, сопровождаемый семёновцем, повернул налево.

На улице в нелепых позах валялись убитые – русские и турки. Трупов было много, на одном из перекрёстков – просто завал из тел. Видимо, бой был жестоким.

Гренадёр привёл Андрея к командиру. Непонятно было, кто он по званию, – до погон армия пока не додумалась, не переняла.

– Вот, в плен взял, – сказал гренадёр.

– И на что он мне сдался, башибузук твой?

– Я не башибузук, не осман, – подал голос Андрей. – Я фортификатор, подданный Его величества короля Франции.

– Да? – удивился командир. – А по одежде не скажешь.

Он внимательно осмотрел Андрея:

– И по-нашему лопочешь чисто. Веди-ка ты его к Апраксину или Лефорту, пусть решают, что с ним делать.

Гренадёр кивнул:

– Выходи.

Они вышли из палатки, и гренадёр задумался: бой в городе ещё продолжался, слышалась пальба пушек. Где искать Апраксина?

И солдат повёл Андрея к Лефорту.

В лагере у Лефорта был свой шатёр, вокруг – охрана из лейб-гвардии.

Конвоир доложил о пленном начальнику караула, тот кивнул и ушёл в шатёр. Вернувшись, сказал:

– Ожидай, занят Лефорт.

Понятное дело, боем руководить надо, не до пленного.

Мимо пробегали порученцы с донесениями, офицеры.

Неожиданно караул вытянулся во фрунт и поднял фузеи «на караул». Недалеко показался долговязый молодой человек с развевающимися тёмными волосами. Был он нескладен: длинное тело, ноги в высоких ботфортах, маленькие, не по росту, ступни. Лицо бледное, под носом топорщились короткие усики. За ним семенила, едва поспевая, свита.

Тёмные глаза молодого человека скользнули по Андрею. Ба, так это же сам государь Пётр!

Андрей не сразу узнал царя – на гравюрах и портретах он выглядел несколько иначе. Придворные художники явно приукрашивали, да и одежда на царе не была парадной: простой синий кафтан и шляпы на голове нет.

И Андрей решился – другой возможности могло не быть.

– Рад приветствовать тебя, царь Пётр Алексеевич, – громко сказал он.

Пётр, уже проследовавший мимо, остановился и повернулся к Андрею:

– Кто таков? Почему не помню?

– Мы не встречались ранее. Французский фортификатор Андрэ Мишель Куртени! – Андрей слегка, с достоинством, поклонился.

– Фортификатор? – заинтересовался Пётр. – Как сюда попал?

– Взят в плен в Азове вот этим гренадёром.

Пётр подошёл к солдату и хлопнул его по плечу:

– Молодец, хвалю! Иди к себе в полк. А ты со мной!

Пётр нырнул в шатёр, Андрей – за ним. Следом заторопилась свита из трёх офицеров.

Внутри, у походного стола, над которым висела масляная лампа, стоял Лефорт – в камзоле и с припудренным париком на голове. На столе – самодельная карта Азова и крепости, рисованная от руки и составленная явно по сведениям лазутчиков или пленных.

– Франц, смотри, какую птицу я тебе привёл! Фортификатор французский именем Андрэ. На османов работал, в плен взят.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});