Военспец. Чужое лицо - Юрий Корчевский

Обмозговав все, Андрей решил идти на материк, к Азову. Пролив неширокий, в годы Гражданской войны в России его вброд переходили. А сейчас можно на судно сесть или лодочку нанять.

Андрей направился в Керчь – поесть надо, одежду сменить. Сейчас на нём одежда рыбацкая, надо что-то посолиднее. И не для комфорта или фарса – для свободного передвижения. Ведь подозрительно будет, если он, рыбак, начнёт искать лодку для перевоза.

Он поел горячей бараньей похлёбки с лавашом и отправился на торг. Там приобрёл себе шаровары и длинную, до колен, рубаху – в таком одеянии многие турки ходят. Ещё феску себе красную купил. В глухом переулке переоделся. Снятую одежду скрутил в узелок – вдруг пригодится. Осмотрел себя – вылитый турок! Вот теперь можно и на пристань, судно поискать, если повезёт.

Уже больше полудня он болтался у причалов. Судов в бухте было достаточно, но ни одно из них в Азов не шло.

Однако уже далеко за полдень нашлась парусная фелюга, которая направлялась в Азов. За три медных фельса его согласились подвезти. Судёнышко было небольшим, старым, с косым парусом на единственной мачте. Судя по тюкам и плутоватым физиономиям, это были либо контрабандисты, либо скупщики краденого.

Они прошли Керченский пролив и вышли в Азовское море. Двигались вдоль берега. Андрей с интересом разглядывал местность – где-то в этих краях потом Петром будет воздвигнут Таганрог.

Море мелководное, тёплое, чистое – видно все камешки и снующих рыбок.

Андрей сидел на полу фелюги, но боком. Плутоватым незнакомцам он не доверял: такие убьют за медный фельс, а тело сбросят в воду.

К вечеру судно подошло к Азову. Андрей увидел мощные крепостные стены, из амбразур выглядывают жерла пушек. Серьёзное сооружение! А выше по течению Дона видны на обоих берегах высокие башни-близнецы.

– А это что? – указал на башни Андрей.

– Каланчи. Между ними железная цепь протянута.

– Зачем? – удивился Андрей.

– Ни одно судно без контроля и разрешения в море из Дона не выйдет.

– Понял, полезная вещь!

– С купцов тамгу брать. У гяуров всё равно судов нет, они всё больше пеши и верхом на конях.

Андрей вздохнул. Верно говорит турок. И судов нет – как и команд обученных, и артиллерии, как у турок, мало.

Турецкие пушки и бомбардиры славились. Они были не хуже европейских, потому как учили их пушки лить и стрелять из них иноземцы – англичане и французы. Европе всегда хотелось иметь в подбрюшье России сильного врага. С севера Швеция нависает дамокловым мечом, с запада – Пруссия, с юга – Османская империя. Ногаи, крымские татары, Персия – только и успевала Русь отбиваться, а иногда приходилось и покупать мир.

Крепость стояла на берегу. Южнее, примыкая к ней, находился городишко – пыльный, с кривыми улицами. Кто только здесь ни проживал: турки, татары, ногаи, черкесы… Постоялые дворы видели купцов едва ли не со всей Европы и Азии. Войдя с моря в Дон, можно было, поднявшись, перебраться по каналу в Волгу и плыть хоть до Казани, хоть до Москвы либо на Каспий повернуть. Летом водный путь самый выгодный, почти в любую точку Европы и России на корабле добраться можно.

Андрей устроился на ночёвку в караван-сарае, как назывались у мусульман постоялые дворы. Поужинав, улёгся спать. И не знал, не ведал, что идёт уже к Азову армия молодого Петра. Со стороны Украины (Малороссии) – группа Шереметьева с союзниками, казаками Мазепы.

На Днепре русские взяли у турок три крепости – Кызы-Кермень, Эски-Таван и Аслан-Кермень. После этого группа направилась к Азову. Туда же в середине июня подошли русские войска, разбитые на три армии. Первой командовал Гордон, имевший 9500 воинов при 43 орудиях и 10 мортирах. Второй, в 7000 человек, командовал Головин, а третьей – Лефорт, любимец Петров. У него было 13 000 человек при 44 пищалях и 104 мортирах.

Ранним утром Андрей проснулся от шума и далёкого громыхания. Сперва он подумал, что это гроза, гром громыхает, да только странно – гром есть, а дождя нет.

Внезапно в городе поднялась паника. Забегали, засуетились жители, потянулись со скорбным скарбом в крепость – это русские войска осадили и город, и крепость.

Гордон с войсками встал с юга, Лефорт – слева от него, Головин с Петром, числящимся бомбардиром, – справа.

В турецкой крепости им противостоял семитысячный отряд турок бея Гассан-Араслана. Стены крепости были мощные, крепкие, и бей был спокоен. Осаждённым не грозил голод: русские не имели судов, не могли блокировать город с моря и тем самым прервать подвоз провизии и пороха.

2 июля русские войска начали осаду, а 14 и 16 июля им с большим трудом удалось занять обе каланчи, стоявшие выше по течению.

5 августа пехота Лефорта начала штурм крепости. Андрей видел издалека дымы от выстрелов, набегающие на крепости синие мундиры Преображенского и зелёные Семёновского полков.

Но штурм оказался неудачным. Потеряв полторы тысячи убитыми и ранеными, русские отошли.

Город и крепость начали обстреливать из немногочисленных пушек и мортир. Но пушки были слабы и больших разрушений не нанесли.

25 сентября Апраксину с преображенцами и семёновцами при поддержке тысячи казаков удалось захватить часть укреплений и ворваться в город. Однако неорганизованность и несогласованность действий привели к тому, что Апраксин не был поддержан другими войсками, и успех развить им не удалось. В результате он под нажимом турок отошёл.

Едва Андрей осознал, что видит войну, он решил перебежать к своим. Надо было только выждать удобный момент и в сумятице боя перейти на русскую сторону. А до этого осмотреться, собрать сведения: где у турок пушки, какова численность их гарнизона.

Он взял в караван-сарае плетённый из ивы поднос – на время, как он заверил хозяина, купил в лавке десяток ещё горячих лавашей и пошёл в крепость. Просто так слоняться было нельзя: время военное, турки могли что-нибудь заподозрить.

Прикидываясь торговцем, он стал обходить бастионы и предлагать хлеб. Не задарма, конечно, – за деньги, иначе сам в два дня прогорит.

Рядовые солдаты вскладчину покупали лаваш и делили его на двоих-троих, Андрей же кидал вокруг быстрые взгляды: где расположены пушки, сколько их, каков запас ядер в пирамидках, расположенных рядом с орудиями. Уходить с позиций он не торопился, разговаривал с воинами: ему интересно было узнать моральное состояние турок – настроены ли они на победу, на битву до конца или охвачены пораженческими настроениями. Но турки были сыты, добротно одеты и хорошо вооружены, а потому настроены решительно.

– Отобьёмся, по морю припасы и провиант из империи поступают. Гяуры сломают зубы о нашу твердыню, – говорили они.

Даже на глаз, без подсчёта, Андрею было видно, что осаждающих крепость русских было намного больше. Но в воинском деле численное превосходство не всегда переходило в качество, в одержанные победы. У русских было мало тяжёлых осадных орудий, крепость не была блокирована с моря, не прекращён подвоз провизии, а главное – не хватало опыта у командиров и рядовых. Одно дело – заниматься в Преображенском полку потешными играми, и совсем другое – реально воевать с опытным врагом. Османы имели богатый боевой опыт, сильный флот и подготовленную армию, одну из сильнейших в Европе. К тому же на протяжении длительного времени Османскую империю, почуяв соперника в возрождающейся Руси, постоянно подбивала к боевым действиям Англия. Кому нужен конкурент в торговых и морских делах? К тому же британцы, изощрённые в интригах, всегда старались загребать жар чужими руками. Восточные же люди, такие, как султан Ахмед II, правитель Османской империи, всегда были падки на лесть и золото. А золота и бриллиантов у Британии хватало, многочисленные колонии приносили хороший доход.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});