Акбар Наме. Том 5 - Абу-л Фазл Аллами

Тарсун-хан поспешил принять управление Паттан-Гуджаратом. Сайид Хашим и Рай Раи Сингх расположились в городе На дот и привели к покорности зачинщиков смуты в тех краях. Пути въезда и выезда из земель раны были перекрыты.

Заметным событием стало отправление знамён миропокоре-ния в Гоганду. Священное сердце задумало осуществить управление теми землями путём проведения там охоты, чтобы непокорные навсегда превратились в скитальцев пустыни заблуждения, а благодать пришествия Царя Царей обратила бы обитателей к сиянию удачи. Таким образом лицезрение Божественных чудес упрочило бы просветление познавших, а неприятие зла и питание блага — наиболее утончённые формы поклонения Господу и источники совершенств духовных и земных — происходили бы в необходимой мере и без примесей, вызванных лестью торговцами этими услугами, а также без обращения к уловкам плутов. Дела внешние также уладились бы в соответствии с духовными соображениями. Сколь чудесен этот труд, лик которого осенён преданностью, ивто же время сколь велико его значение для развития дисциплины!

Хотя, на первый взгляд, кажется, будто доброжелательность обращена к достойным, однако при более внимательном рассмотрении становится ясно, что возможна и доброжелательность по отношению к порочным. И хотя, на первый взгляд, непокорным и мятежным адресовано порицание, однако в действительности оно — источник блаженства для тех, кто чист. Ибо силой глубокого исследования истинная сущность испытывается на пробном камне весов, дабы поощрение первой категории (добрых) и источник возвышения отпечатались в умах поверхностных приверженцев традиции. И очевидно, что совокупность обязанностей верховной власти покоится прежде всего на ответственности и глубоких способностях тех, кто занимает престол и обитает во дворце Верховной мудрости. С таким мнением благочестивый Царь Царей обращает свой священный дух к решению дел, кои его слуги не в силах исполнить наилучшим образом. Соответственно, в сию пору, что знаменовала собой восход светила влияния, когда [его] луч показал, что рана поднял голову, вознамерившись поднять бунт в южных, горных землях, а рай Нараян Дас17 вознёс стяг надменности в Идаре, а также, что головы ещё одной клики страдали чесоткой гордыни, он решил отправиться в те земли на охоту18. В день марисфанд, 29 михра, Божественного месяца, различные категории военачальников и многие слуги, имевшие счастье пребывать при Дворе, построились в отряды, украсились сталью и предстали для смотра.

Герои закованы в железо с головы до пят

И обликом с зеркалом схожи.

Муж каждый так покрыт железом,

Что ресницы похожи на иголки19.

В тот день царственный наездник ехал по большей части на 191 слоне Балсундаре, и, хотя и утверждали, будто поход представляет собой лишь увеселительную охоту и здесь находятся лишь несколько [ближайших] слуг Акбара, войско оказалось огромным. 31 михра, Божественного месяца (И октября 1576 г.), после поклонения Господу, заключавшегося в решении внешних дел, он выступил к Гоганде из отрадного места Аджмир. Прозвучал возвышенный приказ, чтобы ежедневно военачальники гвардии (у^ра-н -кишик)20, исполнив свою службу, спешили вперёд и созерцали просветление, а перед, тем как приступить к обязанностям несения службы в преддверии Присутствия, исполняли бы корниш. Когда знамёна удачи приблизились к месту назначения, многие спесивцы того края склонили чело покорности. Перед величием Шахиншаха рана укрылся в гористых землях презрения. Из предусмотрительности и прозорливости Кутб-ад-дин-хан, раджа Бхагван Дас и куар Ман Сингх вместе с иными царскими слугами были посланы в горные теснины, где они наложили руки на гнусных обитателей ущелий. Кулидж-хан, Ходжа Гияс-ад-дин Али Асаф-хан, Мир Гияс-ад-дин Али Накиб-хан, Тимур Бадахши, Мир Абу-л Гаис, Нурам Кулидж и многие иные стойкие

[воины] были посланы в тот день в Идар с задачей очистить тот край от сора неблагодарных.

Именно в это время у Его Величества возникло желание совершить паломничество в Хиджаз. Однако по просьбе военачальников верховной власти он отказался от своего намерения. Владыка Мира в безмерном сострадании и знании истины неуклонно стремится к исполнению воли Господней. [Однако при] всех своих достоинствах — земных и небесных, [при наличии] обширных дарований и полноте талантов он не считает достигнутое им удовлетворением (букв, «завтраком») своих желаний. А поскольку взор его преисполнен мироозаряющего света, [царь] не созерцает свою

красу, возрастающую день ото дня, но неуклонно устремляет взгляд искания из восточного придела своего сердца. Стопа гения постоянно ищет признака Того, кто лишён признаков (Господа). В сию пору несколько человек родом из земель простоты, не связанные путами21 (лавандан), ощутили стремление царственного всадника к земным проявлениям преданности — и особенно к посещению отдалённых гробниц мучеников22 — и вновь предложили сему отважному путнику дебрей исканий отправиться в паломничество в Хиджаз. Хотя в избытке мудрости ему было ясно, что паломничество является первым этапом (лишь) для ищущих истины аскетов, и те, кто отправился в подобные путешествия, а тем бсх^<е<е те, кто достиг пика своих желаний, отдёрнули свой подол от столь земного и формального почитания и обратили собственную деятельность к иным вещам. Великие мира земного имеют иные задачи, а их почитание носит иной характер. Особенно это относится к дарующим правосудие правителям, и тем паче сие верно для украшающего мир, принявшего на свои плечи бремя человечества [повелителя], который своими искусными планами и сверкающей саблей сделал владения стольких владык оплотом мира. Разве пригодна для него такая форма почитания? Тем не менее возлюбивший Господа повелитель чувс-192 твовал себя обязанным исполнить любое условие [необходимое для] единения, а потому вложил сие путешествие в подол своей энергии. Любимцы двора и мудрецы святых собраний описали обряды мирян и анахоретов — кои уже были ясны его искреннему уму — и в манере, в какой увещевают честные и искренние, объявили, что один из великих гениев, соткавших истину и установивших, что подобные посещения оправданны для священного класса подобных ему [правителей], поставил условием, чтобы ни одна пылинка неудачи не села на отрадную обитель, где происходит воспитание их подданных. Справедливый повелитель, в согласии с собственным возвышенным разумом и целью оберечь сердца искренних и цельных, стёр начертания своего желания со скрижали сердца.

Поскольку требовались необходимые приготовления23, его дарующий справедливость разум определил, что в тот край надлежит отправить прямодушного и закалённого мужа, ибо если бесценная жемчужина истины полируется духовным отказом (от намерений), то оно может быть исполнено внешне посредством такого посольства. Султан Ходжа Накшбанди — имевший сих качеств с избытком — в упомянутый день24 был назначен амир-и-хаджем и выступил. Он получил шесть лаков рупий и 12 000 хилатов, с тем чтобы раздать дары в соответствии с заповедями [распоряжения] собственностью, а также наградить тех, кто избрал ссылку в это