Последняя Инстанция - Том Клэнси

На деревянном полу перед ним лежали двое. Судя по неестественным позам, оба определенно были мертвы. Джек точно мог сказать, что у одного была сломана шея, так как голова была слишком сильно скручена вправо, тогда как остальное туловище — влево.

Лицо второго было разбито в кровь. Глаза были широко раскрыты.

Оксли с некоторым удивлением посмотрел на Райана, однако быстро успокоился и поднял чашку. Он провел ею в воздухе и спросил:

— Зашел на чай что ли?

Джек аккуратно поднял руки. Он понятия не имел, какого хрена здесь случилось, но должен был быть готов к тому, что этот немаленький человек сейчас вскочит со стула и наброситься на него.

Вместо этого, тот просто сделал еще один глоток.

Джек опусти руки.

— Что… Что здесь было?

— В смысле сейчас?

Райан кивнул, широко раскрыв от растерянности глаза.

— Ко мне на кухню приперся сын президента Соединенных Штатов.

Или Оксли был полным придурком, или же он был очень хитрозадой личностью. Точно Райан не был уверен, но, по крайней мере, тот сразу его не послал. Джек вошел в квартиру и закрыл за собой дверь.

— Я имел в виду до этого.

— А. Эти. Ударили меня головами об кастет, отлетели в угол, ударили снова и уже не встали.

Джек опустился на колени перед ними и проверил пульс, но не обнаружил его. Оксли просто смотрел на него, его лицо было наполовину заслонено чашкой чая. Затем он медленно опустил чашку на стол, и его голос стал темным, почти злым.

— Ты, парень, явно привел неприятности следом за собой.

— Я не приводил их.

— Угу. Сначала появился ты, а на следующий день они. Либо ты их навел, либо они пришли потому, что ты здесь был. Так как ты появился здесь первым, ты и виноват. — Он улыбнулся, но это была покровительственная улыбка. Улыбка сердитого человека. — Ветер ведь дует не потому, что деревья качаются.

Джек взял еще один металлический стул и сел напротив англичанина.

— Еще двое напали на меня этим утром. В Лондоне. Не эти же.

— Так сказать офуительное совпадение.

— Я как раз собирался выяснить, что это было не совпадение. — Джек посмотрел на этого тяжелого человека, а потом на два трупа. Он никак не мог принять тот факт, что Оксли удалось порвать двоих молодых и крепких парней.

— Вы их убили?

— Нет, они умерли от старости. Ты, е-мое, весь в своего папаню.

Джек скрипнул зубами.

Оксли поставил свою чашку на стол.

— Тем не менее, несмотря на твое происхождение, я должен был радушным хозяином и сделаю тебе чая. — Он поднялся на ноги, схватил чайник и поставил его на газовую плиту, открыв подачу газа так, что огонь охватил стенки чайника.

— Слушайте, не нужен мне чай. Мне нужны ответы. Что случилось? Как вы смогли…

Оксли не слушал его. Он достал из шкафчика кружку, дунул в нее, сдувая пыль, и бросил в нее пакетик чая. Чайник засвистел, и Оксли наполнил кружку кипятком. Затем достал из коробки два кубика сахара, бросил в кружку и протянул ее Джеку.

— По твоему виду, без молока. Без изысков, ага?

Райан не ответил. Голова медленно кружилось от осознания ситуации. Он, сын президента Соединенных Штатов, находился в крошечной однокомнатной квартире с двумя трупами и человеком, который убил их и явно не видел в этом особой проблемы. Каждый нерв и каждый мускул в теле Джека просто кричал ему хватать ноги в руки и нестись отсюда к чертовой матери.

Однако в мире было кое-что, чего Джек хотел в большей степени, чем просто убраться отсюда.

Ответы.

Он сел, ожидая, пока Оксли заговорит.

Большой англичанин поставил кружку чая перед Райаном и откинулся в кресле.

— Итак, дружище, пей быстрее, так как я намерен тебя отсюда выкинуть. А пока я решаю, выкинуть тебя в дверь или в окно, почему бы тебе не рассказать, что ты обо всем этом знаешь?

— Я думаю, у вас есть гораздо больше, что рассказать, — ответил Джек. — О ваших отношениях с британским правительством.

Англичанин покачал головой. Мимо.

— То есть, — добавил Джек. — Я хотел сказать о «Бедроке».

Оксли, похоже, не удивился, услышав свой старый оперативный псевдоним. Он просто слегка кивнул и сделал глоток чая.

— Вчера я приходил, чтобы поговорить с вами о том, что случилось тридцать лет назад.

— «Бедрок», парень, мертв и давно похоронен. И раскапывать это дело сейчас означает только плодить трупы. — Он взглянул на двоих убитых. — И не только русские.

Джек посмотрел на два трупа.

— Русские? Откуда вы знаете, что это русские?

Англичанин бросил на Джека взгляд, а затем с явно заметным усилием поднялся со стула, опускаясь на колени. Он двигался неловко, но Джек не мог точно понять, где у него что болело. Джек поставил чашку и вскочил со стула, намереваясь помочь немолодому уже Оксли, пока он не упал плашмя.

Но Оксли благополучно опустился на колени, а затем потянулся к одному из трупов и начал стаскивать с него куртку. Джек подумал, что он хочет поискать какие-то документы, но Оксли отбросил куртку в сторону, повернулся обратно к убитому и расстегнул ремень на его штанах.

— Господи, что вы делаете?

Оксли не ответил. Он распустил ремень и начал стаскивать с убитого рубашку и майку, с силой пытаясь стянуть их с мертвого тела.

Джек не выдержал.

— Оксли! Какого черта вы…

Он замолчал, увидев татуировки.

Человек был покрыт ими весь — грудь, живот, шея и руки.

На плечах были набиты эполеты, на левой стороне груди — Богородица с младенцем, ниже кадыка — «железный крест», шею пронзал нарисованный кинжал.

Райан не понимал значения ни одной, но предположил:

— Русский бандит?

— Я бы сказал, что да, — ответил Оксли. Он указал рукой на живот человека. На нем была большая татуировка изображающая какое-то скопление камней, всего семь, на весь живот.

— Он из «Семи сильных людей»[50].

Оксли указал на другие татуировки.

— Кинжал на шее означает, что он убил в тюрьме. Эполеты — что он имеет — имел — некий ранг в «Семи сильных людях», вроде лейтенанта. Железный крест — что они никогда не спустит никому никакого дерьма. Богоматерь означает, что он верующий, русский православный, хотя верующий русский убийца, я думаю, на деле не слишком религиозен[51].

Оксли переместился к другому телу:

— Твоя очередь, парень.

Джек поморщился, но осмотрел второго убитого, также стащив с него куртку и рубашку. Этот, как и первый убитый, тоже весь был покрыт татуировками, и у него была такая же татуировка «Семи сильных людей» на животе.

— Зачем этим «Семерым сильным людям» вы? — Спросил Джек.

— Затем же, зачем и ты, я полагаю.

— То есть?

— Парень, я у них не на долбаных побегушках. У меня нет никаких связей с русской мафией. Совсем никаких.

— Думаете те, что набросились на меня, были из той же группы?

— Какие-нибудь маленькие ножи у них были?

— У одного был небольшой нож-крюк. Вы это имели в виду?

— Ага. «Семь сильных людей».

Джек растерялся.

— Здесь? В Великобритании?

— Конечно здесь. Лондон теперь Лондонград. Господи, только бы ты не был таким же лопухом, как твой папаша.

Джек откинулся на спинку стула.

— Слушай, что с тобой такое? Почему ты такой засранец?

Оксли просто пожал плечами и сделал глоток чая.

Джек все еще пытался найти какую-либо связь между своей работой в «Кастор энд Бойл» и прошлым Виктора Оксли. То, что за ним следили еще до того, как отец упомянул о «Бедроке» означало, что эти две ситуации или как-то связаны, или это чертовски удачное совпадение. Джек был в игре достаточно долго, чтобы знать, что именно. Но один вопрос пришел в голову сам собой.

— Откуда вы столько знаете о русских тюремных татуировках?

Оксли посмотрел на Райана. На несколько секунд воцарилась гробовая тишина, нарушаемая только тиканьем каких-то невидимых часов, но затем седой англичанин пожал плечами, и стащил с себя потертый свитер.

Джек все понял. У Виктора Оксли не было татуировки «Семи сильных людей» на торсе, но он, тем не менее, был сильно расписан. Звезды, кресты, ножи, череп со слезой, дракон[52], и все это только на небольшой части груди и живота, которые он показал Райану.

— Вы были в ГУЛАГе? — Спросил Джек.

Оксли натянул майку и потянулся за чашкой чая.

— А где, как ты, черт возьми, думаешь, я нахватался тех плохих манер, на которые ты все время жалуешься?

ГЛАВА 62

Оксли допил чай над двумя мертвыми русскими киллерами, а затем поднялся из-за стола и начал медленно ходить по комнате, глядя в окно сквозь занавески всякий раз, как проходил мимо. Чашка Джека уже успела немного остыть, но он к ней и не притронулся.

Следующие несколько минут Джек потратил на попытки расспросить Оксли. Ответы англичанина были краткими и емкими.

— Когда вы ушли из SAS?