Лекс Раут. Чернокнижник - Марина Суржевская

— Анни! Великий Дух Леса, Анни! Это ты! Но… — он обернулся. — Где Лекс?

Она уцепилась за его ладонь, пытаясь сфокусировать рассредоточенный взгляд.

— Армон… — и всхлипнув, прижалась к мужчине. Но лишь на миг. — Лекс у синекосого мага. Все очень плохо! Это я виновата! Я во всем виновата, понимаешь? Он спас меня, а я… Я не знаю, как помочь, не знаю, что делать! Ему плохо, Армон, ему очень плохо! Больно… — она снова всхлипнула. — Лексу больно. Невыносимо. Что нам делать?

Он затравленно оглянулся. Рыкнул на пятнистых, что окружили их кольцом. Те замерли, с изумлением рассматривая золотоволосую девушку, сидящую на траве и свалившуюся неизвестно откуда. Армон повернулся к Ромту.

— Я должен увидеть Первого.

— Я начинаю думать, что мы совершили ошибку, не прикончив тебя сразу, — хмуро отозвался пятнистый.

Армон одним шагом оказался рядом и оскалился в лицо Ромта.

— Я предоставлю тебе возможность попытаться, — прорычал он. — Позже. А сейчас я хочу увидеть вашего мага!

К чести пятнистого он не отшатнулся, лишь вздернул губу, показывая клыки. Но ответил почти спокойно:

— Дорогу сам найдешь, рихиор.

Армон кивнул. Указал на девушек.

— Тронете их — убью, — глухо бросил он

— Я позабочусь о твоих спутницах, — тихо сказала за его спиной Сойлинка. — Не беспокойся, Армон, с ними ничего не случится.

Он обернулся. Девушка-птица стояла рядом, и на юном личике застыла взрослая грусть. Ее пестрые крылья изменились, став руками, и она подала ладонь Одри. Та смотрела изумленно, но руку приняла и поднялась.

Дальше оборотень уже не смотрел, он пошел, почти побежал в сторону маяка.

Внутри, за толстыми каменными стенами, царили тишина и полумрак, словно это место находилось в каком-то другом мире. Здесь не было слышно птичьих песен, шелеста трав, голосов пятнистых обитателей. Ничего, словно звуки разом отсеклись и увязли в пустоте этого здания.

Армон взбежал по спиральной лестнице в уже знакомую круглую комнату. Здесь ничего не изменилось: пустота, стол, окно. Одним прыжком он оказался у стола, схватил колокольчик и яростно затряс. Высокий бронзовый звон ударил по ушам, заметался по комнате, отскакивая от стен.

— Где ты? Покажись!

Звон заполнял черепную коробку, колотился там хрустальной арией.

— Эй, где…

Армон осекся. Звук стих, словно его отрезали остро заточенным клинком.

«Что же ты замолчал, рихиор?» — и вновь этот безликий голос в его голове.

— Мне нужна твоя помощь, — он нахмурился, рассматривая бесплотную фигуру, задрапированную тканью.

Первый молчал, в голове у Армона было тихо и пусто. Он облизал губы.

— Мне нужен портал. Всего лишь портал к моему другу. Он попал в беду. Между нами связь крови, я чувствую, что ему плохо. Я должен его найти! И как можно скорее!

Тишина.

— Ты слышишь меня? Понимаешь?

«Слышу. А понимание… Ты ищешь не его, ты хочешь действий».

— Не надо придираться к словам! — поморщился Армон. — Ты поможешь мне?

И вновь тишина. От напряжения у рихиора вылезла на загривке шерсть, пожелтели глаза. Когти непроизвольно разрывали кожу пальцев, и он загонял их внутрь. Беспокойство требовало движения и меняло его тело, и удержать обращение становилось все труднее.

— Ты поможешь? — он уже почти кричал.

«Зачем мне это, рихиор? Ты чужеземец, случайный путник, потревоживший покой моего дома. Жители пристани смущены, я жалею, что тебе была оставлена жизнь… но я против убийств…»

— Смущены? Против убийств? Ты слышишь себя?? Не знаю, что тут у вас происходит, но ты немного отстал от жизни! И жителей твоей Пристани весьма активно убивают летающие воины в латах! На моих глазах только что положили шестерых!

«Ты ничего не понимаешь…» — голова в капюшоне опустилась ниже. — «И не имеешь права судить».

— Правда? Я здесь чужак, но пытался помочь. Хотя бы в благодарность за обед!

«Ты пытался найти способ миновать стену, — голос в его голове стал жестче. — Не думай, что можешь обмануть меня. Тобой двигало это».

— Раз ты видишь мои мысли, значит, увидел не только желание уйти, — твердо сказал Армон. — Я хотел помочь. Кто бы вы ни были, но я не желаю вам смерти.

«Ты благороден, рихиор. Это я вижу».

— Что насчет моей просьбы? — Армон шагнул ближе, опасаясь, что Первый вновь замолчит. А играть в молчанку у него не было времени. Да и не умел он. Вот Лекс в этом мастер, а оборотень предпочитает честную драку.

Лекс… Горло сжалось от дурного предчувствия.

«Я понимаю, почему ты рвешься к нему. Ваша связь слабеет. И с его смертью исчезнет. — Армон сжал зубы, оцарапав удлинившимися клыками губу. — Я могу связать тебя с кем-нибудь другим, рихиор…»

— Нет! — крик больше походил на рычание. Оборотень подышал, пытаясь успокоиться. — Мне не нужна новая связь. Помоги сохранить эту.

«В тебе больше чести и благородства, чем нужно для выживания, рихиор. И к сожалению, у благородства слишком высокая цена».

— Ты поможешь?!

«С одним условием».

— Я тебя слушаю, — Армон глубоко вздохнул.

«Ты вернешься в Пристань, если я тебя позову».

Рихиор прикрыл глаза. Но лишь на мгновение.

— Согласен.

«Это не все. Ты вернешься и сделаешь то, что я скажу… На благо Пристани»

— Сдурел? — зарычал Армон.

Первый качнул головой.

«Нам нужна новая кровь. Сильная. Горячая. Такая, как у тебя. Я ведь предупреждаю… У благородства высокая цена. Но выбор за тобой. Возможно, я никогда тебя не позову…»

— Хорошо, — пришлось сглотнуть тугой ком в горле, чтобы ответить. — Согласен.

«Вот как… — эмоций в этом голосе не разобрать. Словно и не голос, а шелест сухих листьев, треск поленьев, осыпающаяся труха… — Как причудливы игры Вечных. Иди за мной, рихиор Серебряной стаи Дубовых Крон, позабытый сородичами альфа. Иди, ты выбрал свой путь»

Фигура повернулась, скользнула к лестнице, проплыла над ступеньками. Армон застыл на миг, пораженный словами Первого, что вновь пробудили забытые воспоминания. Почти забытые. Почти…