Скобелев: исторический портрет - Валентин Масальский

В этом документе, впервые вводимом в научный оборот, в отличие от предыдущих, излагаются идеи непосредственно плана, по крайней мере, начального периода войны и в общих чертах. Как и в плане индийского похода, в нем содержатся смелые политические и стратегические решения, идущие вразрез с догмами и традициями официальной политики.

Большое внимание уделено политическому и моральному обеспечению войны. Важно отметить, что Скобелев хотел избежать войны, но «не унижением своего Отечества, а напротив, солдатскою твердостью и стойкостью». В этом документе он прямо указывает на возможность поддержки со стороны Франции: «К тому же Франция, в конце концов, все-таки за спиною». Для завоевания поддержки польского народа Скобелев считал необходимым предоставление самостоятельности Польше. Об этом говорит примечание карандашом неизвестного лица (очевидно, прежнего владельца документа), сделанное, вероятно, вскоре после революции, поскольку писано смешанной, дореволюционной и пореволюционной орфографией: «Намек на поданную им записку о даровании автономии Польше с обещанием присоединения к ней Кракова и Познани». Документ этот неизвестен. Хотя степень самостоятельности этой автономии неясна, можно не сомневаться, что, добиваясь привлечения симпатий поляков к России, Скобелев должен был предложить удовлетворявшие их условия. Скобелев считал также необходимым использовать симпатии к России славянского населения Галиции, Карпат и других районов Австро-Венгрии.

Какими средствами Скобелев мыслил добиться этого последнего результата, дает представление другой документ — письмо его Немировичу-Данченко. Текстом мы не располагаем, но о задуманных Скобелевым мерах говорит обращение писателя в Главное управление по делам печати от 15 сентября 1914 г., когда уже шла мировая война. Предлагая опубликовать письмо к нему Скобелева, Немирович-Данченко писал: «В архиве моей переписки с покойным М.Д.Скобелевым есть прилагаемое письмо его ко мне о войне с Германией и Австрией. Этому историческому документу — 35 лет от роду. Я предъявлял его Николаю Августовичу Монкевицу (Главный штаб), и генерал нашел печатание его крайне желательным. Я все-таки не решаюсь поместить его листки в «Русском слове» ранее Вашего авторитетного согласия». В своем ответе начальник управления граф С.С.Татищев не возражал против публикации письма, но считал необходимым исключить то место, где Скобелев предлагал на занимаемых армией территориях врага наделять крестьян землей местных землевладельцев и казны. Это, писал граф, «может поселить вполне понятную тревогу среди землевладельцев занятой нами ныне Галиции… и породить нежелательное брожение и среди наших крестьян, возбудив в них ни на чем не основанные вожделения». Как видно, для достижения успеха в войне Скобелев был готов на очень крутые социальные меры, на демократическую ломку аграрных отношений. Позицию, которую следовало занять во время войны в социальной области, он выразил в следующем положении: вести войну под лозунгами свободы, демократии и народности, вдохновляя армию и народ «принципами 19 февраля 1861 года в самом широком, абстрактном приложении».

Не менее решительными и в социальном отношении такими же неприемлемыми для правящих верхов были его планы на случай, если бы германская армия в начальный период войны вторглась на русскую территорию (возвращаемся к первому письму). Для отражения вторжения Скобелев считал необходимым организовать всенародную борьбу наподобие борьбы испанского и русского народов против Наполеона, повторяя мысли, высказанные в цитированном письме из книги Ж.Адан. Как всегда, он обосновывает свои предложения историческими примерами. В конце письма он цитирует по-французски диалог между Наполеоном и испанским послом Камвасом, который в ответ на угрозу вторжения французов в Испанию заметил императору, что ему придется иметь дело с испанским народом. «И Швейницы, и Лигницы, и Вердеры, поверьте, не глупее Камваса», — заключал Скобелев, имея, очевидно, в виду, что эти немецкие военачальники и дипломаты понимают опасность для Германии такого характера войны с русской стороны.

Военно-политические расчеты Скобелев формулирует в следующих положениях. «Я верую в окончательный успех войны потому что:

а) Мобилизация и средоточие наших сил в 60-дневный срок, по характеру театра действий, не позволят неприятелю извлечь из быстроты своей мобилизации решительной выгоды.

б) Мы будем представлять однородную армию, противопоставленную армии союзной… К тому же численность нашей армии на данном стратегическом районе в начале третьего месяца войны не будет уступать противнику. О качествах австрийских солдат, опирающихся на враждебную Галицию и еще более враждебные Карпаты… не говорю.

в) Симпатии Царства Польского могут быть направлены…» в пользу России. Скобелев высказывает и следующую мысль: риск войны для России и центральных держав не одинаков. «Для Австрии и Германии это значит быть или не быть. Для нас ничего подобного» (предвидение, оправдавшееся почти полностью: хотя Германия после поражения и избегла оккупации, Австро-Венгерская империя под ударами русской армии развалилась).

Далее Скобелев переходит непосредственно к стратегии. «Необходимо… не растеряться в случае внезапного coup de tete Bismark'a, обдумать теперь же план действий. Я бы положил в его основание: Удержание линии Вислы устройством Варшаво-Новогеоргиевск-Глубо-Наревского плацдарма наподобие Плевны». Подчеркнув, что «на войне сердце суть», Скобелев продолжал: «Каково же будет состояние сердца… когда Адольф и Фриц, образованные бюргеры, утопая в грязях между Вислой и Бугом, узнают от молвы, что под Франкфуртом, Кюстрином и (неразборчиво. —В.М.) живьем сожгли целые округа, что все для него святое и милое гибнет??… Средствами к достижению этого первенствующего результата против Германии… являются в первый период кампании А) Туркмены текинского племени Ахала и Мерва: 20–30 тыс. первой в мире кавалерии. Путь следования: Кизил-Арватская железная дорога. Петровск — Владикавказ — Минск. Вооружение винтовками по пути. В) Адаевцы и киргизы Мангышлака: 6—10 тыс. отличной конницы. Посадка на суда: ф. Александровский — далее или Владикавказ — Минск по ж. д. или Астрахань — Царицын. Вооружение по пути. С) Киргизы бассейна Ори около Орска на Оренбургской ж. д. Около 15 тыс. Пункт посадки — Оренбург. Вооружение по пути». В итоге все это составит, по расчетам Скобелева, 40–50 тыс. неподражаемой конницы. Кавказских горцев он не упоминает, так как «они входят в соображения министерства». Указанные действия Скобелев связывает с суворовским принципом «удивить значит победить». Они обеспечат нанесение первого удара буквально через неделю после объявления войны. После этого в борьбу вступят главные силы отмобилизованной армии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});