Скобелев: исторический портрет - Валентин Масальский

Как видно из сказанного, Скобелев ясно представлял всю опасность Германии как потенциального противника. В то же время он хорошо разобрался в слабостях ее армии и понимал, как с ней следует бороться. Все это, несомненно, было им учтено в его плане войны с Германией.

План этот по причинам, которые будут указаны ниже, до нас не дошел. Но есть материалы, позволяющие хотя бы приближенно реконструировать его основные идеи.

Предвижу сомнения, но уже не со стороны скептика. Надеюсь, его уже нет. Прочитанное должно убедить читателя, объективного читателя, что скептицизм в оценке Скобелева неоправдан, ошибочен, неуместен. Вместо скептика в моем воображении выступает просто пытливый, вдумчивый читатель. И он может выразить недоверие к самой идее реконструкции. Он скажет: как можно восстановить целую систему идей, взглядов, расчетов, которые закладываются в такую сложную разработку, как стратегический план?

Разъясню свой метод. Есть разобранный выше отчет, письма, высказывания Скобелева, которые в совокупности дают путеводную нить, позволяющую проникнуть в его замыслы. Фантазий не будет. Все заключения будут строиться на основе документов. А свое мнение о том, насколько логичны мои построения, читатель может составить по ходу чтения.

К числу немногих имеющихся у нас источников относится прежде всего беседа, в которой на замечание, что в случае войны с Германией на ее стороне выступят австрийцы, Скобелев отвечал:

«— Не беда; справимся с обоими. Прежде всего надо разбить австрийцев, да хорошенько; они и отступятся от немцев. Это ведь дело им знакомое и бывалое не раз, а во-вторых, и тактика их нам поможет.

— А какая у них тактика?

— У них такое правило, что если во время сражения выбыло из строя десять процентов, надо отступать, иначе после трудно привести армию в порядок. А у нас хотя бы во фронте осталось десять процентов, — и то держатся. Кроме того, дух войска нашего и их разный: поколотить немцев (об австрийцах. — В.М.) два-три раза основательно, они сейчас же потеряют бодрость и веру в себя, а у нас этого бояться нечего: почешется солдат, покачает головой, ишь ты, скажет, как ловко вздул; ну да ладно, поколотим еще и мы — и действительно, кончит тем, что поколотит…»

Из приведенных слов Скобелева следуют по меньшей мере три вывода. Во-первых, он считал для России возможной успешную борьбу одновременно и с Германией, и с Австро-Венгрией; во-вторых, он исходил из необходимости в начале войны направить главный удар против Австрии, разбить ее армию и вывести ее из войны; и, наконец, в-третьих, он делал ставку на стойкость русского солдата.

Второй из такого рода источников — выступление Скобелева на собрании у Т.С.Морозова в Москве 2 апреля 1882 г. Здесь Михаил Дмитриевич, в частности, говорил: «Несчастье наше заключалось в прошлое царствование в том, что правительство не допускало мысли о возможности войны с немцами, почему мы и не обращали внимания на западную границу, тогда как Германия настроила целый ряд крепостей на нашей границе. Вопрос о защите наших западных границ от Германии и Австрии теперь рассматривается, и я настаиваю на проведении железной дороги с чисто военной целью из Минска на Белосток. В случае войны против нас могут выставить: Германия 460 и Австрия 300 хороших батальонов, мы же в конце второго месяца выставим им 1000 батальонов. Теперь я больше, чем когда-либо, убежден, что Австрия с Пруссией нас не одолеют… Если на границах наших нет крепостей, мы создадим Плевну… В качественном отношении хороши солдаты только германские, но не лучше наших, а австрийские солдаты, большинство именно славяне, будут на нашей стороне».

Эти идеи Скобелева вместе с идеями его отчета должны были быть положены в основу вышеуказанного плана. Прежде всего он обращал внимание на то, что западные границы России открыты для вражеского нашествия, не имеют крепостей. Вследствие этого он, во-вторых, считал необходимым строительство укреплений наподобие плевненских (подчеркнем: не крепостей!); в-третьих, что не менее интересно, — расчет сил, которые могут выставить центральные державы и, в конце второго месяца войны, то есть после завершения мобилизации, — Россия.

Следующий материал — письмо Михаила Дмитриевича неизвестному генералу, опубликованное Ж.Адан в ее книге воспоминаний о Скобелеве. «Несомненно, что организация немецкой армии превосходна; ее дисциплина и поведение выше всяких похвал; интендантство в своей организации достигло баснословного совершенства; но, несмотря на все эти преимущества, я все-таки полагаю, что в конце концов она не в состоянии будет победить нашу армию, — говорится в этом письме. — Мы, без сомнения, будем разбиты во всех или почти во всех генеральных сражениях, но вместе с этим мы уничтожим все полезные силы немецкой армии, которая, как все машины вообще, нуждается в постоянной смазке главных пружин. Во Франции она легко могла продовольствоваться; у нас же она не будет иметь даже самого необходимого, и время, более чем все наши усилия, доконает ее. Итак, я не боюсь войны с военной точки зрения; мы будем сперва разбиты, но в конце концов останемся победителями…»

Может показаться странным, что Скобелев так легко смиряется с неизбежностью первых поражений. Это допущение он, несомненно, связывал с более медленной мобилизацией русской армии, требовавшей двух месяцев (вспомним: «в конце второго месяца выставим 1000 батальонов»). Возможно, он допускал этот результат и из-за более активной подготовки немцев к войне и даже (ниже мы покажем это предвидение) — внезапности немецкого нападения. Но в отличие от немецких военных авторитетов, надеявшихся решить исход всей войны в одном или нескольких генеральных сражениях, Скобелев полагал, что первые сражения не решат судьбу войны и что она затянется. Прогноз этот в 1914–1918 гг. полностью оправдался. Немецкой стратегии молниеносной войны Скобелев противопоставлял стратегию затяжной войны на истребление и истощение, расчет на то, что немецкую армию «доконает время». Нельзя не заметить, что в этом письме дан точный прогноз хода и результатов Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.

Наконец, последний из этой серии материалов — находящееся в ЦГВИА подлинное письмо Скобелева о возможности войны с Германией «неизвестному лицу» (очевидно, И.С.Аксакову, так как в конце письма сказано: «Вам, нашему патриотическому публицисту, я счел полезным высказать вкратце глубокое убеждение о шансах возможного столкновения». (О близости Скобелева и Аксакова я расскажу ниже.)

В этом документе, впервые вводимом в научный оборот, в отличие от предыдущих, излагаются идеи непосредственно плана, по крайней мере, начального периода войны и в общих чертах. Как и в плане индийского похода, в нем содержатся смелые политические и стратегические решения, идущие вразрез с догмами и традициями официальной политики.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});