Взвод - Андрей Ливадный

Он стрелял, стиснув зубы, выискивая среди людей фигуры ксенобиан, а время уже потеряло физический смысл, оно стало иным, тягучим и неподвластным рассудку…

Мимо промелькнула фигура Логинова, сбоку раздался вскрик — это Зотов упал на промежуточной площадке между двумя металлическими лестничными маршами, и Иван резко повел стволом, вынужденно выстрелив в ногу пожилому мужчине, который с тупым выражением лица перезаряжал автомат, чтобы добить упавшего сержанта…

Зотов все же встал.

Иван еще контролировал его, когда снизу хлестнула прицельная очередь. Пули наискось ударили в плечо и голову Лозина с такой силой, что лейтенанта отбросило от перил, на миг погасив его сознание…

Короткий провал небытия сменился кровавым туманом, застилавшим глаза. В горячке Иван вскочил, машинально срывая с головы изуродованный пулями шлем вместе с разбитым коммуникатором и порванной дыхательной маской.

В нос тут же ударил густой неприятный запах, наполняющий зал застойной вонью.

Это был запах Чужих, сложная смесь отдельных флюидов, которая, по утверждению Логинова, играла ключевую роль в общении ксенобиан.

Запах…

Иван отер струящуюся по лбу кровь.

Почему так смердит вокруг? Выключена вентиляция?.. Уж не запах ли контролирует шунтированных людей, передавая в их разум определенный приказ?

Он встал, пошатнувшись, и крикнул, едва ли надеясь, что его расслышат в грохоте, царившем вокруг:

— Прикройте меня!

Иван отчетливо видел, что зарешеченные зевы расположенных под сводами зала вентиляционных отверстий открыты, но огромные, расположенные за ними лопасти не вращались.

Он уже неадекватно воспринимал реальность, контуженый разум сосредоточился лишь на одной мысли — нужно дать свежий воздух, и, подчиняясь этому стремлению, глаза продолжали искать необходимый пост управления, пока взгляд не наткнулся на огромный распределительный щит с множеством механических переключателей, расположенный сразу под лестницей.

Вскочив, Иван рванулся вниз по гулким металлическим ступеням, не замечая, что автоматический огонь вдруг сосредоточился на нем, пули барабанили по стенам, в воздухе кружило пластиковое крошево разбитой облицовки, а он, добежав до площадки, на которой, отстреливаясь, лежал Зотов, перепрыгнул через перила, не приземлившись, а неловко упав с пятиметровой высоты, под спасительную защиту какого-то установленного под лестницей агрегата.

Не обращая внимания на боль, он встал, ухватившись рукой за открытую створку силового шкафа.

Перед ним стройными шеренгами располагались десятки различных переключателей, но, слава богу, тут все оказалось понятным, каждый из них был снабжен недвусмысленными указателями.

Система вентиляции.

Окровавленные пальцы Лозина коснулись механического переключателя, с усилием нажав на него, пока тот с характерным щелчком не встал в положение «включено».

Под сводами зала дрогнули и стали медленно раскручиваться огромные лопасти вытяжных вентиляторов. Через несколько секунд их утробное гудение перешло в вой, а затем звук исчез вовсе, и Иван, одновременно с потоком свежего воздуха, который пахнул в лицо, вдруг услышал тишину…

Пошатываясь, он вышел из-за укрытия и остановился, потрясенный открывшейся взгляду картиной: по всему залу в немом оцепенении стояли люди, разного возраста, национальности, пола, — их объединяло лишь одинаковое выражение на одутловатых лицах и полная потеря ориентации.

В тишине вдруг грохнул отчетливый одиночный выстрел, и лейтенант увидел, как в нижней части зала из неровной шеренги человеческих фигур внезапно выпал ксенобианин, оседая на забрызганный сукровицей пол.

Хотелось верить, что это был последний из находившихся в зале Чужих.

* * *

Наверху содрогалась земля.

Толчки от ракетных запусков ощущались даже тут, в глубине подземелий, но они воспринимались как отдаленное свидетельство того, что две боевые машины космодесанта, введенные в автономный режим, продолжают сдерживать чужие корабли.

Четыре человека, спустившись вниз, увидели страшную, обжигающую рассудок картину. Огромный зал главного поста управления напоминал гладиаторскую арену после массового побоища. Повсюду меж пультов в неестественных позах лежали мертвые ксенобиане, люди стояли тут же, рядом, кто-то с оружием в руках, кто-то выронив его, некоторые беспомощно лежали в лужах собственной крови, даже не пытаясь зажать полученные раны…

Первым, кого увидела Настя, был израненный, весь перепачканный кровью, потерявший сознание Багиров.

Задохнувшись, она склонилась к нему, но понять, куда ранен Паша, не смогла из-за порванной пулями, щедро залитой кровью брони.

Она на миг растерялась, но на помощь пришел Зарубин. Склонившись к распростертому на решетчатом полу товарищу, он ловкими, заученными движениями снял с него шлем и быстро расстегнул магнитные липучки, после чего две половины облегающей тело эластичной кевларовой брони разошлись по боковым швам.

Сняв окровавленную экипировку, они увидели три входных пулевых отверстия, в правом предплечье, нижней части живота и в груди. Ранения были тяжелыми, но, осторожно перевернув бессознательное тело, Настя с облегчением убедилась, что все пули прошли навылет. Она не могла с точностью определить, задеты ли органы брюшной полости, — рана в живот вызывала серьезные опасения, а у нее под рукой не было ни диагностической аппаратуры, ни хирургических инструментов, только перевязочные материалы да боевые препараты противошоковых инъекций.

Единственное, что давало надежду на благополучный исход, было отсутствие кровотечения. Кровь в ранах уже запеклась, и Настя понимала, что не последнюю роль в этом сыграли микромашины.

Перевязав Багирова, она сделала ему инъекцию и подняла взгляд, с неописуемым облегчением заметив, что остальные члены штурмовой группы находятся в сознании…

Их внешний вид вызывал невольную дрожь, но главное — живы, хоть и с трудом стоят на ногах, едва ли осознавая, что им удалось совершить…

Взгляд метался, скользил по бледным изможденным лицам — они все сейчас казались одинаково родными, близкими…

Подбородок Насти предательски дрогнул.

Она не имела права разрыдаться ни от внезапного облегчения, ни от дикой внутренней боли…

Иван подошел к ней, присел на корточки и вдруг хрипло проговорил:

— Мы в порядке… Перевяжемся… сами… Ты помоги людям…

Настя в первый момент не поняла его, пока Лозин жестом не указал на расположенный внизу зал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});