Миры Роберта Хайнлайна. Книга 13 - Роберт Хайнлайн

— Он еще раз все обдумал и изменил решение, — ответил Граймс, не вдаваясь в подробности. — Давай-ка поедем назад.

Стивенс довез доктора Огастаса Граймса до дома и поехал к себе в офис. Припарковав машину, он вошел в туннель, ведущий в рабочую зону, и столкнулся со своим помощником. Мак-Леод был заметно взволнован.

— Шеф! Вот здорово! Наконец-то я вас нашел. Мне срочно нужно поговорить.

— Что на этот раз? — предчувствуя недоброе, спросил Стивенс. — Один из городов?

— Нет, с чего вы взяли?

— Ну рассказывай, рассказывай.

— Насколько я знаю, в наземном энергоснабжении все идет как по маслу. Я хотел вам сказать, что починил свою колымагу.

— Как? Тот самый корабль, в котором ты потерпел аварию?

— Аварии не было. У меня неожиданно отключился приемник энергии, но, слава Богу, аккумуляторы были еще полны. Пришлось переключиться на аварийную посадку.

— Ты исправил поломку? Снова приемник де Калба или на этот раз что-то другое?

— Де Калб. Теперь все исправлено, но я не занимался починкой. Понимаете…

— Что случилось? Расскажи толком.

— Толком я сам не знаю. Понимаете, я решил, что нет никакого смысла вызывать другой неболет, который, возможно, снова сломается и сядет где-нибудь на середине пути. Кроме того, мне было жаль бросить собственную машину в пустынном месте, захватив с собой только приемник де Калба. Мне показали одного парня, у которого был двенадцатитонный гусеничный трактор с прицепом, и мы…

— Ради всего святого, говори покороче. Что случилось?

— А я что делаю? Мы двинулись в Пенсильванию и уже довольно далеко отъехали от места, когда тягач сломался. Полетело ведущее колесо на правой гусенице. Ей-богу, Джим, дороги там просто ужасные.

— Неудивительно. Зачем тратить деньги на улучшение дорог, если девяносто процентов транспорта летает по воздуху. Ты сломал колесо. Что было дальше?

— Тем не менее дороги там отвратительные, — упрямо гнул свое Мак-Леод. — Я вырос в тех местах и знаю, что когда-то там были шоссе шириной в шесть рядов, гладкие, как попка младенца. Жаль, что их не содержат в хорошем состоянии. В один прекрасный день они могут нам понадобиться. — Поймав взгляд своего шефа, он заторопился: — Шофер связался со своим гаражом, и там пообещали послать ремонтную машину из ближайшего города. Короче говоря, на это ушло часа три-четыре, может быть, больше. А до тех пор мы торчали как раз в тех краях, где я вырос. «Мак-Леод, — сказал я тогда себе, — у тебя появился отличный шанс вспомнить детство и снова оказаться в комнате, освещенной первыми лучами солнца». Образно выражаясь, конечно, потому что в нашем доме не было окон.

— Не удивлюсь, если тебя воспитывали в бочке.

— Терпение, терпение, — невозмутимо проговорил Мак-Леод. — Я рассказываю так подробно для того, чтобы ты лучше понял, что случилось. Но боюсь, тебе это не понравится.

— Мне уже не нравится.

— А будет еще хуже. Я вылез из кабины и осмотрелся. Мы находились примерно в пяти милях от моего родного города — слишком далеко, чтобы отправиться туда пешком. Но мне показалась знакомой маленькая рощица на вершине небольшого холма в четверти мили от дороги. Я подошел поближе и обнаружил, что не ошибся: сразу за холмом стояла хижина, где когда-то жил Грампс Шнайдер.

— Грампс Снайдер?

— Не Снайдер, а Шнайдер. Старик, к которому мы часто ходили в детстве. Ему уже тогда было за девяносто. Я не сомневался, что он давно умер, но все же решил зайти посмотреть. Ничего подобного — жив как ни в чем не бывало. «Привет, Грампс», — сказал я. «Заходи, Хью Дональд, — ответил он, — только ноги вытри». Я вошел в хижину. Старик суетился возле кастрюли на плите, в которой что-то кипело. «Средство от утренней ломоты», — объяснил он. Грампса нельзя назвать знахарем…

— В каком смысле?

— Я имею в виду, что ему не заработать этим делом. Он держит цыплят, ухаживает за своим маленьким садом, иногда люди приносят ему кто пирог, кто еще что-нибудь. Но по части трав ему нет равных.

Он бросил хлопотать около плиты и отрезал мне кусок пирога. Я сказал: «Данке». «Ты стал взрослым, Хью Дональд», — проговорил он и спросил, как я учился в школе. Я ответил, что неплохо. Он снова взглянул на меня и заметил: «С тобой что-то стряслось». Это был не вопрос, а утверждение. Я ел пирог и сам не заметил, как стал говорить о своих трудностях.

Это оказалось нелегко. Грампс в своей жизни никогда нигде не был, а современную ядерную физику трудно объяснить простыми словами. Когда я совсем запутался, старик вдруг встал, надел шляпу и сказал: «Давай-ка пойдем посмотрим на твою машину».

Мы вышли на шоссе. Ремонтная бригада уже приехала, но трактор по-прежнему был сломан. Я помог Грампсу взобраться на платформу, впустил его в самолет, показал приемники де Калба и попытался объяснить их назначение — или скорее, наше представление об этом. Надо же было как-то убить время.

Старик указал на пучок антенн и спросил: «Вот эти пальцы тянутся за энергией?» Объяснение не хуже других, так что я не стал возражать. «Понятно», — кивнул он, вынул из кармана кусок мела и начертил на каждой антенне по линии. Я пошел посмотреть, как идет ремонт. Через некоторое время ко мне подходит Грампс и говорит: «Хью Дональд, эти пальцы теперь могут работать».

Мне не хотелось обижать чудака — я сделал вид, что поверил, и рассыпался в благодарностях. Трактор наконец починили, мы попрощались, и старик вернулся в свою хижину. Я решил на всякий случай заглянуть в машину. Не думаю, чтобы он мог что-то испортить, но мне хотелось удостовериться. Первым делом проверил приемники. Они работали.

— Что? — не выдержал Стивенс. — Не хочешь ли ты сказать, что старый колдун починил приемники?

— Не колдун, а знахарь. Но ты прав, починил.

Стивенс покачал головой.

— Простое совпадение. Иногда они начинают работать так же внезапно, как и ломаются.

— Здесь совсем другой случай. Но я только готовил тебя к самому главному. Теперь ты сам должен пойти и посмотреть.

— Что? Куда?

— Во внутренний ангар.

Пока они шли к тому месту, где Мак-Леод оставил свое «помело», рассказ продолжался:

— Я выписал чек водителю трактора и полетел домой. Здесь я не стал никому ничего говорить. Кусал ногти и ждал тебя.

Самолет выглядел обычно. Стивенс осмотрел приемники и заметил следы мела на металлических частях. Больше никаких изменений не было.

— Сейчас я их включу, — предупредил Мак-Леод.

Стивенс услышал слабый гул, свидетельствовавший о том, что система работает.

Антенны приемника де Калба, жесткие стержни толщиной с карандаш, начали подрагивать, сгибаться, извиваться, словно дождевые черви. Они, будто пальцы, тянулись к источнику энергии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});