Строгоновы. 500 лет рода. Выше только цари - Сергей Кузнецов

На каком-то определенном гарнире к бефстрогонов Голицына не настаивала, чередуя рис (сваренный в курином бульоне), картошку (уже порезанную и замороженную) и совсем уж прозаическую лапшу. От классического рецепта, который был приведен в первом (1998 г.) и втором (2008 г.) изданиях данной книги, данный метод отличается тем, что соус готовится отдельно. Не уверен, что этот нюанс существенно облегчает процесс, скорее, наоборот, он удлиняется.

Кроме того, в пищу употребляется жареное мясо с соусом, а не тушенный в сметане продукт, что, как мне представлялось, и есть сущность бефстрогонов. Александра Павловна резала и готовила мясо заранее, утром, и хранила затем в холодильнике до ужина, на приготовление которого отводила час после игры в гольф. Вероятно, в этом делении процесса на две части и состояла легкость рецепта. Заметьте также, что используется горчица, как у Е. Молоховец в самом первом опубликованном рецепте, а не томат, как впоследствии.

В первых строках интервью княжна Александра Голицына, к тому времени леди Лейстер, указала, что ее бабушкой была Строгонова. Эту неточность я оставляю на совести журналиста, который «делал сенсацию», стремясь заполучить семейный рецепт знаменитого блюда. На самом деле ее бабушкой являлась княгиня Мария Александровна Панина (1836?–1903), мать княжны Александры Николаевны Мещерской (1864–1941) и супруга князя Николая Петровича Мещерского (1829–1894). Более подробно об этой семье будет сказано в части об имении Марьино, которое перешло от Строгоновых к Голицыным. Вероятно, в Америке, где проходило интервью, речь шла об урожденной графине Наталье Александровне Строгоновой, жене князя Павла Васильевича Голицына, деда Александры Павловны.

На первый взгляд, именно княгиня Наталья Александровна кажется ближайшей Строгоновой для Алеки. Но княгиня умерла в 1853 году. Ее отец, князь Павел Павлович, был сыном от второго брака князя Павла Васильевича, с княжной Екатериной Никитичной Трубецкой. Связь с родом Строгоновых для Александры Николаевны проходит лишь через графиню Аглаиду (Аделаиду) Павловну, прабабушку и мать Павла Васильевича, которая скончалась в 1882 году. Родство очень отдаленное. В дальнейшем мы еще увидим примеры того, как высоко ценилась даже капля крови Строгоновых в XX–XXI веках.

Претензия на прямую передачу рецепта, увы, не подтверждается, хотя следует, разумеется, привести мнение Голицыной о его происхождении. В начале на языке оригинала: «I think the dish was either an invention of, or was named for, a cousin, Count Paul Stroganoff». Теперь перевод: «Я думаю, что произошло одно из двух — блюдо было придумано или названо в честь кузена графа Павла Строганова». И вновь препятствие. Остается понять, кого именно имела в виду княжна, которая являлась праправнучкой графа Павла Александровича и дальней родственницей графа Павла Сергеевича.

Первый из кандидатов, который уже фигурировал в числе претендентов на авторство, был бы тестем для князя Василия Сергеевича Голицына, отца Павла Васильевича, но умер раньше свадьбы его с графиней Аделаидой Строгоновой. Второй, Павел Сергеевич, приходился двоюродным братом, то есть действительно кузеном, но лишь графине Наталье Александровне Строгоновой. Он скончался в 1912 году, семью годами позже рождения своей дальней-дальней родственницы…

Понятие «Easy beefstroganoff» существует в мировой кулинарии.

Что же, кулинарное наследие Строгоновых, хотя оно и состоит в действительности только из одного блюда, оказалось не менее, если не более востребованным, чем художественное. Боюсь, что мировой бренд beefstrogonoff, оставаясь тайной, надолго, если не навсегда, заслонил замки своих изобретателей.

Глава 16

Римская трагедия

В этой книге раскрыто много семейных тайн, которые сами Строгоновы предпочли бы скрыть. Но они вынуждены допускать в свой круг гувернеров, некоторые из них были обижены и впоследствии рассказали об отдельных страницах жизни своих работодателей. Среди них был Ф.И. Буслаев, который не только указал на сущность претензии, как правило, это было высокомерие хозяев, но точно описал драматическую сцену: «Вероятно, многим из читателей „Моих воспоминаний“ бросился в глаза один очень видный пробел. Главным действующим лицом постоянно является в моих рассказах граф Сергий Григорьевич Строгонов, а о графине я упоминаю только вскользь и то редко. Несмотря на самое сердечное желание заслужить ее благосклонность ко мне, я в течение всего семилетнего проживания у них в доме не удостоился от нее ни малейшего знака внимания. Она не только ни разу не явилась в классную комнату своих дочерей во время моего с ними урока, но даже никогда и не спрашивала меня, что и как я им преподаю. Мне всегда казалось, будто ей обидно и противно, что какой-то учителишка проживает в ее доме и еще позволяет себе унижать ее дочерей, требуя он них внимания, сидя с ними рядом во время урока. Мне было очевидно, что она ставила меня ниже своих горничных и лакеев. С ними она говорила снисходительно и иногда даже ласково. Я ее видел только за завтраком, обедом и ужином, — когда я входил в столовую, отвешивал ей мой почтительный поклон, она же или не заметит, глядя мне прямо в лице, а то круто отвернется, будто от какой погани.

Как раз через год после моего вступления в должность наставника в дом Строгоновых <…> однажды после ужина, по принятому обычаю мы сидели в гостиной — графиня на диване, налево от нее на креслах две дочери с гувернаткой m-llе Дюран, а направо оба ее сына, их гувернер Тромпеллер и я. Это официальное сиденье продолжалось обыкновенно полчаса и было неимоверно скучно, потому что было решительно безмолвно. Но на этот раз безмолвие было нарушено самой необычной выходкою. Графиня привстала и громко проговорила, обращаясь ко мне: „Федор Иванович, ступайте вон, я не могу на вас смотреть“. Решительно не помню, как я вышел, как очутился на прекрасной вышке в своей комнате, что я чувствовал и как, наконец, лег спать. Помню только, что меня сильно била лихорадка, и я всю ночь не смыкал глаз. Это была только одна бессонная ночь во всей моей жизни».

Далее последовал отказ от преподавания, мучительная сцена извинения графини и, много позже, разъяснение ситуации, которое Буслаева не удовлетворило: по мнению Наталии Павловны, гувернер не имел права в ее присутствии смотреть на часы.

Казино или villino графа Г.С. Строгонова

В результате, гласности была предана одна из самых печальных историй рода Строгонова — история смерти графа Сергея Григорьевича, внука Сергея Григорьевича, основателя Рисовальной школы.

Во второй половине XIX века среди русской аристократии появился обычай подолгу жить за границей. К 1890-м годам, когда носителей фамилии Строгоновых осталось всего четверо — Павел, Григорий и Николай Сергеевичи, а также племянник каждого из них Сергей Александрович, — наибольшую известность из всех строгоновских домов приобрел тот, что был создан графом Григорием Сергеевичем в Риме. Его строитель, третий сын графа Сергея Григорьевича, родился в 1829 году в Петербурге. Начиная с 10 лет, он частично был под опекой Ф.И. Буслаева, который также преподавал ему русскую словесность, литературу и историю. Секретарь отца исполнял функцию воскресного гувернера, организуя прогулки по древней столице, ибо семья жила тогда в Москве.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});