О войне. Части 1-4 - Карл Клаузевиц

Сражение при Росбахе представляет другой пример, поскольку главнокомандующий армиями союзников действительно не имел намерения атаковать Фридриха Великого.

О сражении у Соора король сам сказал, что он принял бой лишь потому, что отступление перед лицом неприятеля ему показалось опасным; впрочем, король приводит и другие основания для принятия этого сражения.

В общем, надо оказать, что, исключая подлинные ночные нечаянные нападения, такие примеры бывают крайне редко, а случаи, когда противник бывал вынужден к бою вследствие окружения, встречаются лишь по отношению к отдельным корпусам, как, например, по отношению к корпусу Финка у Максена.

Глава IX. Генеральное сражение

Решение его

Что такое генеральное сражение? Это бой главной массы вооруженных сил, но, конечно, бой не маловажный, не преследующий второстепенную цель, не простая попытка, от которой тотчас же отказываются, едва только убедятся, что достигнуть цели будет трудно, а бой с полным напряжением сил за подлинную победу.

И в генеральном сражении к главной цели могут быть примешаны цели побочные; и оно может принять разнообразные оттенки в зависимости от обстоятельств, которые его вызвали, ибо и генеральное сражение связывается с более крупным целым, частью которого оно является. Но так как существо войны есть бой, а генеральное сражение есть бой главных сил, то на него следует смотреть как на действительный центр тяжести войны. В общем, отличительной чертой этого сражения является то, что оно, более чем всякий другой бой, происходит само по себе.

Это влияет на характер его решения, на последствия одержанной в нем победы и определяет его ценность для теории как средства к достижению цели. Поэтому мы делаем его предметом нашего особого рассмотрения, и притом именно здесь, еще до упоминания о тех специальных целях, которые с ним могут быть связаны, но которые, если только бой заслуживает названия генерального сражения, не могут изменить существенным образом его характера.

Раз генеральное сражение происходит главным образом само по себе, то причины его решения должны заключаться в нем самом; другими словами, в генеральном сражении надо добиваться победы до тех пор, пока к тому представляется хотя бы малейшая возможность; отказаться от нее можно не из-за каких-либо частных обстоятельств, а лишь единственно тогда, когда выяснится совершенная недостаточность сил.

Как же ближе определить этот момент?

Когда известный искусственный порядок и расстановка войск, как это довольно долго имело место в новейшем военном искусстве, составляли главное условие, при котором храбрость войска могла добиться победы, то решением являлось расстройство этого порядка. Крыло, разбитое и расшатанное до основания, решало и судьбу еще державшихся частей. Когда в другую эпоху сущность обороны заключалась в тесном единении армии с местностью, на которой она сражалась, с ее неровностями и преградами, так что армия и позиция составляли одно целое, тогда захват важного пункта этой позиции являлся решением. Говорили: ключ позиции утрачен, а потому дольше защищать ее нельзя, дольше продолжать бой невозможно. В обоих случаях разбитые армии напоминали лопнувшие струны инструмента, не годные к дальнейшему употреблению.

Как первое, геометрическое, начало, так и второе, географическое, имели тенденцию создавать в сражавшейся армии состояние напряжения, подобное охватывающему все частицы кристалла, что не позволяло использовать все наличные силы до последнего солдата. В настоящее время эти начала по меньшей мере настолько утратили влияние, что не являются господствующими. И теперь армия вступает в бой в известном порядке, но этот порядок не составляет решающего момента; и теперь еще пользуются неровностями местности для усиления обороны, но они не составляют единственной точки опоры.

Во II главе этой части мы пытались окинуть общим взглядом природу современного сражения. Согласно картине сражения, которую мы себе составили, боевой порядок является лишь правильным расположением боевых сил для наиболее удобного их использования, а ход боя есть взаимное медленное истребление этих сил в их столкновениях друг с другом, имеющее целью выяснить, который из двух противников будет истощен раньше другого.

Таким образом, решение отказаться от продолжения боя исходит в генеральном сражении, более чем в каком-либо другом, из соотношения между уцелевшими свежими резервами, какими располагает та и другая сторона; ибо лишь они еще обладают всеми своими моральными силами, и с ними нельзя равнять выгоревшие вследствие действия разрушительной стихии боя шлаки, представляемые расстрелянными и расстроенными батальонами. Потерянное пространство также служит мерилом утраты моральных сил, как мы говорили в другом месте; с ним тоже следует считаться, но преимущественно как с признаком понесенной утраты, а не как с непосредственной утратой; количество же свежих резервов всегда остается главным пунктом, приковывающим к себе внимание обоих полководцев.

Обыкновенно сражение с самого начала принимает, хотя и довольно неприметным образом, известный оборот. Часто этот оборот уже заранее резко предопределен мероприятиями, имеющими в виду сражение; такой случай свидетельствует о недостатке проницательности со стороны того полководца, который начинает бой при таких неблагоприятных условиях, не отдавая себе в них отчета. Однако и там, где это не имеет места, ход сражения представляет собой по природе вещей преимущественно медленное изменение равновесия; вначале, как мы указали, оно неприметно, но позднее с каждым новым моментом все более усиливается и становится явным; такое понимание хода генерального сражения ближе к истине, чем уподобление его качанию маятника, колеблющегося справа налево, как обычно его мыслят под влиянием искаженных описаний сражений.

Пусть даже равновесие долгое время остается мало нарушенным или даже, будучи нарушено в одну сторону, оно снова восстанавливается, чтобы быть нарушенным в другую, все же несомненно, что в большинстве случаев побежденный полководец предвидит исход сражения задолго до отступления и что случаи, когда какая-нибудь частность влияет неожиданно и сильно на ход сражения в целом, по большей части встречаются лишь в тех измышлениях, которыми всякий старается скрасить рассказ о своем поражении.

Здесь мы можем лишь сослаться на суждение опытных и беспристрастных людей, которые, несомненно, подтвердят наши слова и будут отстаивать наш взгляд перед теми из наших читателей, которые не знакомы по собственному опыту с войной. Доказательство неизбежности такого хода сражения в силу его природы завело бы нас слишком глубоко в область тактики, к которой эта тема относится; мы же здесь имеем дело лишь с результатом тактических действий.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});