Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана

Все жители были согнаны на главную площадь перед домом собраний, окруженную людьми с нашивками карателей на рукавах форменных курток. Их старший стоял чуть поодаль, одетый в темно-бордовые одежды с гербом своего Великого Дома на плаще. Именно он поднял в небо первое пламя, именно он сломил сопротивление защитников деревни, вернул детей и молодых женщин, которых они пытались спасти, организовав их побег в ближайшее поселение Мюрджена.

Конн скосил глаза на реку, там ярче всех остальных построек горела недавно отстроенная мельница. Словно поминальный костер по всем их надеждам и вере в лучшую жизнь.

Сейчас благородный сэй зачитает им законы империи, которые они нарушили, и объявит приговор. Потом их свяжут и как животных поведут через деревни и поселения, и в ближайшем крупном городе сдадут на руки законников, где приговор приведут в исполнение.

Жаль было детей и тех, кто еще ничего не успел повидать на их коротком пути. Весь свой путь длинной в целую жизнь, он создавал этот мир, давал приют людям, нуждающимся в защите. Теперь пришла расплата в лице этого высокородного сэя, высокомерно, но в то же время равнодушно, без капли сочувствия или понимая смотрящего на них. Для него они все лишь кучка отступников, преступивших закон.

— Именем императора, — начал тот, — я объявляю людей, скрывающихся в этом поселении виновными в нарушении основного закона Астрэйелля и ослушании воли его императорского величества. Всех вас ждет суровое наказание в соответствии с порядками, установленными в государстве. Да свершится воля его императорского величества!

— На этой земле не властвуют законы императора! — звенящий от ярости голос заставил всех людей повернуть головы в его сторону.

Димостэнис вошел в круг и встал между карателями и жителями деревни. За ним шли девять ласов, которые, как только он остановился, легли рядом, положив лобастые головы на лапы, и замерли. Летуны карателей забили крыльями и гневно заурчали. Их наездники сделали шаг назад, чуть отступая от опасных созданий, которых многие уже считали тенями, ушедшими в прошлое.

Дим глубоко вздохнул, чуть прикрыв глаза, лишь частично соединяясь со стихиями, открыв себя для них. Огонь вздрогнул и замер. Стал уменьшаться. Нити истончились, вспыхнули сонмом искр, расползаясь по земле, исчезая в ней.

Каратели вытащили моргены, держа их наизготовку, усилили защитные плетения, отчего ласы угрожающе зарычали и стали медленно, тяжело вилять хвостами.

— Что ты себе позволяешь? — гневно выпалил старший. Он единственный кто не отступил, остался стоять на своем месте. — Что ты творишь?

Димостэнис открыто посмотрел на Лиарена. Обвел глазами, пришедших в деревню людей. Наткнулся на Кладиса и другие знакомые лица. Тех, которые когда-то встали на его сторону перед дверьми покоев раненного императора, обороняя от Совета Пята. Тех, с кем он бок о бок встречал смерть на стенах Эшдара. Тех, кто встал на его защиту в зале позорного судилища.

Они понуро молчали. В глазах боевых товарищей стоял укор, потрясение, обида. Отчуждение, идущее от них, било не хуже боевых плетений. По обе стороны стояли люди, которые поверили в него и сейчас он так или иначе должен предать кого-то из них.

Дим оглянулся на сидящих на траве защитников деревни, связанных по рукам и ногам. У многих были серьезные раны, кое-как перемотанные уже пропитанными кровью тряпками, а кто и вовсе был оставлен без помощи. Дим разрезал путы на руках Бренны и отдал ей нож. Мельком пробежался по измученным лицам. Он увидел не всех.

В воздухе явно ощущался запах гари. Запах беды. Боли. Невозвратимых потерь.

Нетерпеливо тявкнул вожак ласов, оглянувшись на человека. Забили крыльями ярхи. Щелкнули затворы моргенов.

Что хочет от него бывший друг? Тот, который так хорошо его знал. Что он не будет терпеть? Не выдержит? Как загнанный в ловушку зверь начнет убивать всех, кто встал на его пути? Прилюдно распишется в том, что он отступник, предатель, лжец. Оттолкнет, всех кто в него верил?

Он еще раз оглянулся на неподвижно лежащие тела. Остановил взгляд на пятнах крови, пропитавшие песок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Стиснул зубы, сдерживая клокочущую в нем ярость и боль.

Воздух едва заметно дрогнул. Серебристый луч прорезал мглу. Над деревней образовался защитный купол, сотканный из энергий всех четырех стихий. Прочная стена, мерцая, переливаясь серебряными всполохами отделила одних людей от других. Каратели ударили силами всех четырех стихий. Преграда вздрогнула, пошла рябью. Втянула в себя энергетику ударов.

Димостэнис прошел сквозь стену, встал рядом с бывшими соратниками.

— Где Элени? — спросил он старшего.

В глазах Лиарена зажглось непримиримое пламя.

— Как ты смеешь даже произносить ее имя? Ты втянул ее во все это!

Аура брата вспыхнула. Он ударил, целясь в слабые места, в свежие раны. Прыгнул лас, забирая на себя большую силу энергетического выплеска. Однако того, что досталось Диму было достаточно, чтобы сбить его с ног.

Грозно затявкали ласы, выдвинувшись в сторону людей. Димостэнис напрягся, словно дергая за невидимые поводки. Звери остановились, но не вернулись на свои прежние места. Угрожающе замерли, повинуясь зову Серебряного.

— У меня есть приказ — доставить тебя в столицу, — зло произнес Лиарен. — И я исполню его во что бы то ни стало. Твои твари меня не остановят.

Он снова ударил. Легкий щит, который Дим выставил почти не смягчил удара. Его протащило по песку. Швырнуло об стену. Из последних сил он держал поводок, не давая сорваться ласам. Каратели застыли, держа на пальцах готовые плетения.

Очередная атака брата почти лишила сознания. Потемнело в глазах. Ласы жалобно скуля окружили его, защищая, не смея ослушаться приказа.

Дим попытался вытереть кровь с лица. Поднялся на колени, опираясь руками о землю. Лиарен с силой толкнул его в раненное плечо. Рука не выдержала подвернулась, он вновь упал на песок.

— Что ты творишь?! — в крике брата больше не было злости. Отчаяние. — Защищайся! Ты же можешь! Я вызываю тебя на дуэль!

Димостэнис покачал головой.

— Я не буду с тобой драться, — он опять попытался подняться. Лиарен недвижимо стоял рядом. Дим чувствовал волны силы, идущие от него. — Ни с кем из вас.

Он обвел взглядом потерянных людей, ощущая их боль.

— Потому что дорожу вашей дружбой и доверием. Но я не буду больше играть по чужим правилам. Вся наша жизнь и так — театр марионеток. Мы забыли, что значит — выбирать. Самим принимать решения, отвергать чужую волю, жить, так как мы сами этого хотим. Эти люди за моей спиной виноваты лишь в том, что они позволили себе выбор. Пусть даже между возможным и нет. Кто-то должен быть первым. Должен все изменить!

Лиарен закричал и швырнул очередной импульс силы. Энергия прошла над головой Дима и врезалась в стену. Полыхнул огонь, и преграда скрылась в пламени.

— Ты — не Зелос!

— Хуже, — еле слышно прошептал Дим, — я — Изменяющий!

Судьба накрыла его своим плащом. И жутко было осознать, что тот пришелся как раз впору.

Он шагнул назад в горящее пламя, возвращаясь за серебристую стену. Ласы подняли морды, тявкнули, величественно переставляя лапы, пошли за своим хозяином. Ярхи замерли, будто к чему-то прислушиваясь. Расправили крылья и взмыли вверх, подчиняясь известному только им приказу. Купол вздрогнул и распался. Вернулся дождь, заливая людей, горячий песок, смывая кровь.

— Перенесите раненных под крышу, — слегка обернувшись на жителей деревни, произнес Димостэнис.

Повернулся к карателям. Оставшись без своих верных летунов, люди растерялись. С опаской смотря на человека, который в одно мгновение оставил их без тех, с кем они были связаны казалось прочной нерушимой нитью. Дим бросил последний взгляд на брата.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я знаю, ты чувствуешь тоже, что и я. В нас живет одно наследие.

— Я не такой как ты, — с вернувшейся ненавистью процедил Лиарен.

— Разница лишь в том, что ты можешь отказаться от своей сущности, а я уже нет.