Олимп, штат Техас - Стейси Суон

без тебя знаю. Но повторю: мне наплевать.

Коул на нее не смотрит. Залезает в крошечный холодильник, вытаскивает коробку белого вина. Берет с сушилки у раковины еще один пузатый бокал, удерживает коробку над ним, открывает краник — вино льется, пузырясь.

— Оно довольно скверное. Лед я добавляю, чтобы забить вкус дешевки. Тебе льда положить?

— Не-а. Я в винах не разбираюсь.

Он доливает себе и садится с Юной рядом за стол, подталкивает к ней бокал.

— Сколько я должна выпить, чтобы тебя догнать?

Он смотрит на нее ровным взглядом.

— Боюсь, столько у меня не осталось. Разве что я остановлюсь на этом бокале, однако я не собираюсь. Ты меня нервируешь. — Он, впрочем, улыбается, будто бы расходившиеся нервы — это приятно.

Юна рассказывает Коулу о своей перепалке с Теей после похорон.

— Я знаю, что у меня миллион недостатков, и Тея лучше других умеет вытаскивать их на свет. Но это оказалось слишком даже для моего острого языка. Я это сделала с единственной целью — задеть ее. Что подумает Геп, если ему передадут мои слова?

— Почему именно Геп?

— Он всегда был усовершенствованной копией меня, этакая я в лучший мой день — лучший день, до которого, похоже, дело так и не дошло. Сострадательный, сообразительный. Он способен создавать из своих душевных смут материальные объекты, на которые люди готовы смотреть и даже платить за них деньги. А я из своих душевных смут создаю одни лишь сгустки желчи. — Юна отхлебывает вина, проводит пальцем по краю бокала, он скрипит. — Но эта усовершенствованная копия меня жената на изменнице. Ты слышал, что сказала Вера. Что я его искорежила.

— Тут нет твоей вины. Это просто любовь. Миллионы супругов прощают измену, будучи уверенными, что она не повторится.

— Но почему моя усовершенствованная копия наступает на те же гребаные грабли?

— Потому что гребаные грабли одни для всех? — Коул отхлебывает, позабыв, что наполнил свой бокал заново. Вино выплескивается ему в лицо, он вздыхает, ставит бокал на место.

— А ты забавный, когда пьян, — замечает Юна. При этом брови ее по-прежнему сдвинуты. — Короче, и чувство вины ты тоже пытаешься у меня отобрать?

— А что еще я у тебя отобрал?

Ей хочется ответить: «Душевный покой», вот только это неправда. Ей очень покойно здесь, в этом обшарпанном трейлере, хотя к тому никаких оснований. Поэтому она говорит:

— Ты отобрал у меня право на праведное возмущение.

Он ухмыляется:

— Велика потеря. — Снова берет бокал, чокается: — За красоту праведного возмущения.

Юна отпивает вина. Потом встает, пристраивается рядом с Коулом на скамейке, забирает у него из руки бокал, вкладывает на его место свою ладонь.

— Ты меня изменил, — говорит она.

А потом целует его, и хотя он даже не делает попытки ее обнять, руку ей сжимает все крепче. Целоваться с Питером для нее дело привычное, она давно это делает бездумно — это как заправить за ухо прядь или стереть пот со лба. Да, пожалуй, приятно, поднимает настроение, но это совсем другое. Поцелуи Коула она ощущает одновременно в десятке регистров: запах, вкус, нажатие.

— Пойдем в постель, — объявляет она, прижав губы к его уху.

Он пытается отстраниться, но скамейка крошечная, на ней просто некуда.

— Не сейчас: я пьян, а ты расстроена.

— Вовсе я не расстроена, — возражает она.

— Я достаточно хорошо тебя знаю и вижу, что ты не в себе.

— В этом нет ничего страшного. Мне требуются решительные меры. И упускать шанс я отказываюсь. — Она обхватывает Коула рукой за шею. — Можешь сколько угодно гнать меня прочь, я буду раз за разом отказываться. А сам ты слишком пьян, чтобы садиться за руль. Уйдешь пешком — увяжусь следом.

Она снова целует его, потом отстраняется, ждет, когда он заговорит.

— Тогда по крайней мере отгони машину на задворки. Я буду ждать тебя у изгороди.

Она оценивает его тон.

— Ты думаешь, что, выйдя на свежий воздух, я тут же одумаюсь. Сяду в машину и поеду домой.

— Я этого не исключаю. И не хочу лишать тебя этой возможности.

Больше он ничего не успевает сказать: Юна вскакивает, переступает порог и направляется к своей машине: стремительно пересекает задний двор, дальше идет размеренным шагом — на случай, если Бетти смотрит в окно.

Она не испытывает никаких сомнений, пока не садится в машину. А там смотрит на проигрыватель для дисков, и он напоминает ей об Арло, а Арло напоминает обо всех остальных чертовых членах ее семейки. Они здесь, с нею, и имя им легион.

ЧЕТВЕРГ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

После всего, что Юна высказала ему в машине, Питер предпочитает держаться от нее подальше. За вторую половину дня он услышал от жены лишь пару слов. Пытаясь поправить дело, приготовил ужин на двоих, пошел ее звать и выяснил, что Юны нет дома. Уехала куда-то, пока он был занят по хозяйству. От досады Питер один съел почти весь ужин, потом долго не ложился, смотрел телевизор — правда, вполглаза — до одиннадцати вечера. Не хотелось радовать Юну тем, что он ее дожидается, поэтому он пошел спать.

Помнит, как полчаса вслушивался, не подъезжает ли ее машина, поморщился, когда включился кондиционер, из-за которого снаружи ничего не слышно. А сейчас уже семь утра — непонятно, как это вышло. Он часто просыпается в одиночестве, но еще не было такого, чтобы на Юниной стороне бело-синее покрывало лежало нетронутым, подушки оставались взбитыми. Никакого запаха кофе. То есть Юна где-то провела всю ночь? Он хватает с тумбочки телефон, звонит ей — нужно было это сделать накануне, как только он заметил, что ее машины нет на месте. Ответа нет — два гудка, потом включается автоответчик. Питер разъединяется.

Внизу, заваривая кофе — впервые за много лет ему никто его не приготовил, — он пытается стряхнуть только что зародившиеся страхи. Пока кофе настаивается, звонит Марчу. Чтобы попросить сына об унизительной вещи, которую сам Питер сделать не в состоянии. После этого разговора мысль о том, что он будет бродить по дому, дожидаясь то ли звонка сына, то ли возвращения жены, кажется ему невыносимой. Нужно заняться чем-то полезным. И более того, его неудержимо тянет к человеку, рядом с которым он чувствует себя лучше, а не хуже обычного. Хотя бы ненадолго. Он говорит себе, что Арти наверняка ночевала у Ли, вот он и заедет проведать дочь. Выяснит, поговорили ли они с Арло после похорон. Проявит отцовскую ответственность, ведь именно за ее отсутствие Юна его и корила.

Через пятнадцать минут он