Мистерия убийства - Джон Кейз

— Это означает, что ты вершишь свои дела с помощью духов. Действуешь заодно с ними, становишься одним из них, и они работают на тебя, выполняя твои желания. — Он смежил веки и равномерно, словно метроном, закачал головой. — Вот что означает для меня реальная магия. Что она означает для Байрона, я не знаю.

— А его слова о замке…

— Мне не известно, о чём он говорит.

— А что означает «Карфур»?

— Я скажу тебе, что такое «Мэтр Карфур». Вы назвали бы его… святым покровителем.

— Святым покровителем чего?

Даймент поднял на меня глаза, покачал головой и почти неслышно ответил:

— Колдовства.

Глава 40

Я застал Пинки за завтраком в ресторане гостиницы. Он пил кофе и изучал сводку погоды в «Ю-эс-эй тудей». Карта погоды была ярко-оранжевой, и это означало, что вся страна охвачена сильной жарой.

— Что за чертовщина! — воскликнул он, когда я плюхнулся против него на стул. — Для похороненного заживо ты отлично выглядишь. Ну и что же ты там почувствовал?

— Там было темно.

Пинки захохотал, и все присутствующие повернулись в нашу сторону. Почему-то слово «темно» показалось ему настолько смешным, что хохот сменился кашлем.

— Ещё бы, — наконец выдавил он и, отдышавшись, добавил: — Надеюсь, ты узнал хоть что-то полезное?

— Если кратко, то Даймент не знает, где находится Байрон, — пожал я плечами.

— Не знает? Или не хочет говорить?

— Не думаю, что ему это известно. Близнецы имеют какое-то отношение к вуду, но какое именно, я так до конца и не уразумел. Но понял, что близнецы для них — нечто особенное. Мне кажется, он хотел помочь.

— Но не смог?

— Пару вещей он мне сказал. Теперь мы знаем, что после психушки Байрон работал иллюзионистом под псевдонимом Мэтр Карфур. Зарабатывал фокусами себе на жизнь.

— Карфур, значит… Ну что же, теперь мы можем, фигурально выражаясь, дать сигнал всем постам. Можем обратиться в ассоциации иллюзионистов, факиров и прочих магов. Пошлём запрос в театральные агентства. Что ещё?

— Байрон больше не выступает. Отправился на покой, так сказать.

— Так чем же он занимается?

— Даймент этого не знает. Если верить последним сведениям, Байрон сейчас практикует реальную магию.

— А это что за чертовщина? В чём разница между сценической и реальной магией?

— Даймент не сумел этого толком объяснить, или я не смог до конца понять его объяснение. Байрон прошёл специальный ритуал и стал хунганом — жрецом вуду. Все адепты культа верят, что завеса, отделяющая естественное от сверхъестественного, живых от мёртвых, имеет поры и подобные Байрону жрецы способны сливаться в единое целое с лоа и вершить магические деяния.

— Хм… Надо же. Что ещё ты сумел узнать?

— Байрон время от времени посылал Дайменту открытки. Последняя пришла из Калифорнии.

— Из какого места точно?

— Из Пойнт-Арены.

— Не похоже на большой город. И твой колдун думает, что Байрон живёт там?

— Байрон присылал и другие открытки, но Даймент выбрасывал их, когда приходила новая. Старик не обращал внимания на почтовые штемпели. Он хранит лишь последнюю, полученную три года назад.

Пинки нахмурился и побарабанил мизинцем по столешнице. На тонких белых волосках его запястья играл свет.

— Итак, что же мы имеем? — спросил он и тут же продолжил: — Мы имеем Мэтра Карфура и реальную магию. И ещё мы имеем почтовый штемпель на довольно старой открытке. — Пинки посмотрел на меня и покачал головой. — Для человека, проведшего всю ночь в гробу, это до омерзения мало, приятель.

По пути в Новый Орлеан Пинки попытался смягчить свой приговор:

— Из Карфура мы, пожалуй, сможем кое-что выжать. У тебя перед ним есть по крайней мере одно весьма важное преимущество. Ты о Байроне знаешь кучу вещей, включая имя, а он понятия не имеет, что высвечивается на экране твоего радара. Не исключено, что он сидит в местечке, именуемом Пойнт-Арена. Мы можем заняться этим немедленно. Этот парень настолько нагл и самоуверен, что может жить под собственным именем. Мы не узнаем, жил он в этой дыре или находился там проездом, пока не проведём специального расследования. Даже если он там и не живёт, то следы оставил непременно.

Я настолько устал, что не смог подавить зевоту.

— Наверное, мне стоит съездить в Пойнт-Арену, — промямлил я.

— Возможно, стоит, — согласился Пинки.

Я снова зевнул во весь рот.

— Похоже, ты не слишком мирно покоился в своём гробу. Наверное, насквозь пропитался кортизолом.

— Кортизолом?

— Это гормон, вызывающий стресс. Я только что о нём прочитал, — постучал он пальцем по газете. — Очень вредно для организма.

Несколько минут мы ехали молча.

— О чём ещё, помимо реальной магии, было написано в открытке?

— Там было сказано: «Покончил с „Замком“. Занимаюсь реальной магией».

— Интересно. Что это за замок?

— Не знаю. Дайменту это тоже не известно.

— Хм… — произнёс Пинки. — В Калифорнии.

* * *

Когда ко мне пришло озарение, я пребывал в полубессознательном состоянии. Озарение было похоже на пузырь воздуха, неожиданно поднявшийся из глубин тёмного водоёма. Перед моим мысленным взором возник ресторан «Перечница» в Лас-Вегасе и сидящий напротив Карл Кавано.

Рассказывая об истории иллюзионизма, он упомянул, что в какой-то момент центр сценической магии переместился из Чикаго в Лос-Анджелес, где в то время открылся клуб под названием «Магический замок».

* * *

— Карл, говорит Алекс Каллахан.

— Как же, отлично помню. Вы снова в городе?

— Нет. Я в Новом Орлеане. Проверяю одну версию…

— Связанную с убийством сестёр Габлер?

— Да.

Я не помнил, что рассказал Карлу. Говорил ли я ему о своих детях? Кажется, нет.

— Как идут дела?

— Понемногу продвигаются. Я позвонил вам в связи с «Магическим замком». Вы о нём упоминали во время нашей встречи. Он всё ещё действует?

— Да, и весьма успешно. Представления идут каждый уикэнд одновременно на нескольких сценах. Ужин и магия. Или магия и ужин, если хотите. Если пожелаете посетить шоу, я буду рад вас рекомендовать.

— Разве это необходимо?

— «Замок», по существу, закрытый клуб, и купить билет на представление просто так невозможно. Если вы не состоите в Сообществе американских магов, то надо быть либо членом клуба, либо гостем одного из них.

— Не уверен, что смогу побывать на представлении, но за предложение благодарю. Дело в том, что парень, которого я ищу — убийца сестёр Габлер, — по-видимому, там работал.

— Неужели? И вы знаете его имя?

— Выступал он под псевдонимом Мэтр Карфур, но его подлинное имя — Бодро.

— Карфур. Бодро. — Он немного помолчал. — Имена мне ничего не говорят, но это не важно. Сообщество иллюзионистов Лос-Анджелеса держится замкнуто, практически в самоизоляции. И в последние годы я там бываю крайне редко.

— Может быть, вы знаете кого-то из членов клуба, с кем бы я мог поговорить?

— Конечно. Дайте подумать… Потолкуйте с Джоном Деландом — куратором заведения. Человека лучше вам не найти.

— Вы знаете его телефон?

Он сообщил мне номер и вызвался меня представить.

— Дело в том, — пояснил Кавано, — что мы, маги, являем собой, как бы это выразиться… замкнутую группу. И стараемся держать круговую оборону, если кто-то начинает задавать вопросы об одном из нас. Поэтому, если хотите, я могу проторить для вас путь…

* * *

Когда позвонил Кавано, я проверял электронную почту, сидя в арендованной мной крошечной клетушке, расположенной во Французском квартале неподалёку от офиса Пинки.

— Джон Деланд сказал, что будет более чем рад разговору с вами. Он помнит Карфура, выступавшего несколько раз в «Замке» пару лет назад.

— Отлично. Огромное спасибо! Номер телефона Деланда вы мне дали.

— Да… — Он помолчал немного и добавил: — Но, если вы мне позволите, я хотел бы дать вам один совет…

— Я вас слушаю.

— Мне неизвестно состояние вашего бюджета, но, если позволяют средства, я посоветовал бы вам слетать в Лос-Анджелес.

— Вот как? — сказал я, хотя намеревался сделать именно это.

Если Бодро работал в «Замке» на более или менее постоянной основе, он должен был где-то жить. Я мог найти его домовладельца, друзей или какие-то иные следы пребывания в Лос-Анджелесе.

— Джон — превосходный источник информации, но в «Замке» работают и другие иллюзионисты, которые знали Карфура. Джон при встрече скажет вам, кто именно.

— Очень хорошо.

— Кроме того, и сам Джон являет собой некоторую проблему.

— Что вы хотите этим сказать?

— Дело в том… — Он рассмеялся. — Дело в том, что Джону так и не удалось до конца выбраться из девятнадцатого века. Этот старикан орёт в трубку так, словно имеет дело с новомодным изобретением. Вы узнаете гораздо больше, если сядете с ним рядом. В личной беседе он… более открыт.

— Хм…

— Мы, иллюзионисты, лучше открываемся при личном общении. — Он помолчал немного и закончил: — Странная фраза получилась, если подумать.