Гром над Араратом - Григорий Григорьянц

Пришел Рштуни:

– Государь, этой крепости уже четыреста лет, она многократно перестраивалась, я не исключаю наличие в ней тайных ходов.

– Рштуни! – Глядя в глаза дворянину, Тигран произнес: – Ты, потомственный представитель знатного рода и правитель гавара, не смог обеспечить безопасность своего царя на одну ночь! Я разочарован.

Рштуни низко опустил голову: нечего сказать. Сообщили, что никого из чужих не нашли, дыру в полу завалили валунами, но заснуть до утра уже никто не смог.

– Я пойду с тобой! – Аревик нервничала, обратившись к Тиграну.

– Милая, это опасно. Я иду в неизвестность, да и подъем в гору будет нелегким. – Тигран пытался успокоить девушку.

– Нет, я здесь не останусь! Только рядом с тобой я чувствую себя в безопасности.

Видя, как испугана его любимая, и понимая, что сам бесконечно привязан к ней, он сказал:

– Ладно, милая Аревик, мы пойдем вместе! – Тигран поцеловал ее и произнес: – Твоя любовь, которой я не могу пресытиться вот уже несколько лет, придает мне силы и уверенность.

– А я люблю тебя всем сердцем и душой. – Аревик с восхищением смотрела ему в глаза.

С восходом солнца тронулись в путь на лошадях и, двигаясь по узкой тропе, начали тягучий подъем по камням. Дорога петляла, иногда теряясь в темных скалах, но опытный проводник, который на резвой лошади ехал впереди, уверенно вел за собой Тиграна и его спутников. За царем скакал Меружан, и вся эта затея ему совсем не нравилась: небо обещало недобрый день, да и вид Арарата был очень устрашающим. Рядом с ним был его верный воин Гурген, который после пережитого во Дворце власти ничего не боялся и был преисполнен решимости.

– Сегодня нас опять ждут приключения? – спросил он своего начальника.

– Зная характер царя, я не сомневаюсь, – ответил Меружан.

Чувства переполняли и Аревик, которая настояла на том, чтобы ее взяли в поход, и своей смелостью вдохновляла и Тиграна, и всю группу, придавая уверенность даже самым неуверенным мужчинам. Тигран ей улыбнулся и сказал:

– На этих склонах возделывали лозу много тысяч лет назад. Смотри, вон ползучая виноградная лоза, но не дикая, а культурная.

Она улыбалась царю, как бы говоря: «Все будет хорошо!»

– Сложный переход. – Голос Васака звучал тревожно.

– Сложности начнутся скоро, когда нам придется оставить лошадей и идти пешком. – Гнуни старался оценивать обстановку трезво.

Рштуни, ехавший впереди царя, обернулся и сказал:

– Погода ухудшается. Ветер гонит в нашу сторону тучи.

На уступе горы остановились, и Тигран посмотрел вниз. Перед ним в лучах восходящего солнца открылся невероятно красивый вид лежащей внизу долины: все было окрашено в цвета сочной зелени в обрамлении оранжевых линий дорог с золотистыми вкраплениями – сверкающими на солнце камнями. Он посмотрел на Аревик – в ее глазах отражалось счастье, – и улыбнулся. Длинные тени скал, вокруг которых, словно дым, вился белый туман, выглядели как молчаливые часовые, преисполненные желанием сохранить тайну горы.

Поднимались все выше и выше. Тропа уже извивалась по обнаженному хребту, по склону, покрытому скалами и грудами камней, становясь все более узкой и крутой. Ветер, который трепал одежды и затруднял движение, усилился. На очередном уступе горы пришлось оставить лошадей и начать пешее восхождение. Люди медленно продвигались вверх, цепляясь за валуны, камни и вслушиваясь в шум ветра. Тигран, заметив, что многие с трудом преодолевают препятствия, созданные природой, подзадоривая их, громко сказал:

– Это восхождение на самом деле является преодолением себя. Гора либо пустит нас, либо нет, но если мы взойдем на гору, то почувствуем себя победителями.

Сильный гром прозвучал в вышине, и казалось, что гора сейчас расколется на части. Все вздрогнули. Начался дождь, и идти стало еще труднее: каменистая тропа, скользкая и опасная, держала людей в огромном напряжении, и не было ни кустика, ни дерева, чтобы схватиться за ветви и устоять на камнях и валунах.

На отвесном склоне тропа перешла в узкий карниз. Проводник и Рштуни шли впереди, один за другим, за ними Тигран, держа за руку Аревик, а далее Меружан, Гурген и остальная группа. Шаг за шагом, рискуя сорваться в пропасть, люди пробирались к пещерному святилищу Ваагна, которое уже было недалеко. Удар грома сотряс небо и землю, молния ударила прямо в карниз, и выступ, на котором стоял проводник, обвалился вниз. Все произошло так быстро и страшно, что только Аревик успела вскрикнуть, остальные в испуге смотрели в пропасть. Проводник вместе с камнями падал в глубокое ущелье.

Тигран прижал к себе Аревик, тело которой сотрясали рыдания, и, перекрикивая шум бури, воскликнул:

– Милая, если нам предстоит погибнуть, пусть великая сила любви соединит наши души навечно, чтобы в утешении и радости пребывать на небе!

Собравшись духом, он стал вместе с ней продвигаться вперед, затем аккуратно передал возлюбленную в протянутые руки Рштуни, и тот над зияющим проемом в карнизе перенес ее на свою сторону, затем, убедившись, что ей ничего не угрожает, протянул руку царю, помогая ему перебраться на уцелевший участок тропы.

Попытка взойти на Арарат считается делом дерзким: бывает, внезапный ветер сдувает человека в пропасть, а молнии, которые здесь частые гости, взрывают целые скалы, и те, падая вниз, увлекают за собой смельчаков. В народе издревле сложилось мнение, что восхождение на Арарат сопряжено с большими трудностями и опасностью для жизни.

Тигран и Аревик двинулись по карнизу дальше, как вдруг молния в сопровождении сильнейших ударов грома с треском вонзилась в злополучный карниз, как раз в точку между царем и Рштуни, разрушив большой кусок тропы. Царь и Аревик остались на одной стороне провала, остальные, все невредимые, – на другой. О движении сопровождавших царя к святилищу не могло быть и речи: все в ужасе остановились и ждали развязки.

Тигран решил идти дальше. Взяв за руку Аревик, он медленно брел по карнизу, пока не оказался на ступенях, ведущих к святилищу, потом, махнув рукой Меружану, чтобы все спускались вниз, решительно направился к пещере.

Грозовые тучи заволокли небо над Араратом, сверкали молнии, гремел гром, разразилась страшная буря, сильный ветер порывался снести людей со скалы, мелкие камни потоком плотного воздуха понесло не вниз, а вверх, а огромные валуны с грохотом скатывались по склону горы. Сама природа взывала к царю, а он, веря в себя и свое предназначение, шел к цели.

Глава 47

Древнее святилище, которое жрецы причисляли богу Ваагну, находилось в пещере на склоне горы. В Армении многие храмы были полностью внутри скал или в пещерах. Тигран и Аревик вошли в квадратный, выдолбленный в скале зал с вырезанными рельефами на стенах. Никто не помнил, когда возвели это святилище, но старинные камни были почти черными, что говорило о его почтенном возрасте. В глубине помещения был небольшой алтарь – каменное сооружение с выступом, украшенное рельефом, на котором можно было разглядеть божество, поражающее мечом дракона. В жертвеннике алтаря горел огонь.

– Ничего не бойся! – эхом разнесся голос по темному залу, и Тигран с удивлением посмотрел на алтарь. Голос продолжал: – Бог изольет на тебя милость свою.

Из темного угла на свет вышел седой старик в штопаном длинном хитоне и, подойдя к алтарю, бросил в огонь ветку мирта, символ тишины, мира и наслаждения. Потрясая бородой, он произнес:

– Я отшельник, зовут меня Агни. Я удалился сюда, на гору, от суеты и благ мира и живу в уединении, непрестанно молясь.

– Ты служишь богу грома Ваагну? – спросил Тигран.

– Кому-то нужно постоянно поддерживать горение пламени на алтаре. Пока горит этот огонь, есть надежда, что злые силы не покинут гору. Что случится, когда я умру, не знаю.

– Агни, – произнесла Аревик, – народ Армении страдает от землетрясений и засухи, из Арарата, священной для нашего народа горы, выходит черный дым. Как это остановить?

– Боги и герои, Аревик, ведь так тебя зовут, заточили в подземелье этой горы самую темную силу на Земле в облике дракона-вишапа. Это жестокое и свирепое существо есть злой дух, готовый истребить человечество. Дракон вот-вот сбросит оковы, и, если он вырвется на свободу, настанет конец света.

– Ты знаешь это наверняка? – спросил Тигран.

– Давно я здесь живу. Дракон часто вопит и кричит, сотрясает эту гору, призывает бури, вихри и смерчи, изрыгает огонь и дым.

– Чего же ждут боги, подвига человека? – Аревик смотрела на старца с надеждой.

– Человечество живет неправедно на Земле, богам это не нравится, – уныло ответил старец.

– Но человечество, – воскликнул Тигран, – пытается преобразовать окружающий мир, совершенствуя и себя. По своей сути человек – творец, и рано или поздно он нащупает путь к праведной жизни!

– Не думаю. – Старец бросил в огонь еще одну ветку мирта, потом продолжил: – Человечество избрало такие пути развития, которые ведут его прямо к гибели. Оно выродилось духовно, разрушило добродетели, забыло традиции, в мире процветают пороки: высокомерие, зависть, тщеславие, похотливость, обжорство, пьянство, леность. Добро и зло уравнялись. Я умру, и гибель человечества будет предрешена.