Темнее дня - Чарльз Шеффилд

— И капитан Кондо это безобразие разрешил? — Яна с трудом представляла себе, как невысокий, но исполненный необычайного достоинства капитан участвует в дурачестве, которое описывал Пол — или даже просто его допускает.

— В течение всего праздника капитан Кондо оставался у себя в каюте. Так он каждую юпитерианскую пертурбацию поступает. Его позиция такова, что о том, чего он не видит, он докладывать не обязан.

— А ты? Ты-то что делал?

— В прошлый раз? Мне тогда повезло. Я был на вахте. Кто-то ведь должен и кораблем управлять. Вахтенным офицерам не разрешается присоединяться к общему разгулу. На сей раз меня такая удача не ждет. Я буду приписан к пассажирской обслуге. Моя официальная обязанность, как записано в корабельных приказах, «предлагать и обеспечивать пассажирам все формы законных развлечений, какие они только пожелают». Ты просто себе не представляешь, чего некоторые люди порой желают.

— Могу тебе совершенно точно сказать, чего им желать не стоит. А когда начинается праздник?

— Не так скоро.

— Но когда?

— Мы так здесь славно лежим, а ты хочешь насчет времени дергаться? В общем, часов через десять. Как, достаточно скоро?

Яна прижалась к Полу поближе и подула ему на грудь. Ей нравилось наблюдать, как волоски шевелятся, а соски напрягаются.

— Годится. Десяти часов вполне хватит, чтобы что-нибудь такое придумать. Что-нибудь законное. Что-нибудь такое, от чего тебе будет непозволительно отказаться...

Пока время подходило, Яна понемногу теряла уверенность. Она знала, чего ей хочется, но Пол обладал определенной природной стыдливостью и деликатностью. Например, он предпочитал мыться сразу же после любовных занятий, тогда как Яне нравилось, как она к его мягкому неодобрению однажды сказала, «хотя бы на несколько часиков в этом погрязнуть». Игра после соития, с запахом и ощущением мужской сексуальности, не потеряла для нее своей новизны и привлекательности, и Яна сильно сомневалась, что когда-нибудь потеряет.

Станет ли Пол ей содействовать? Если станет, шанса помыться у него довольно долго не будет. С другой стороны, Яна слышала все больше и больше разговоров о предыдущих праздниках пертурбации, и все это звучало как разгул по типу «все дозволено». Пол вполне мог иметь проблемы с поддержанием своего достоинства, даже если бы Яны рядом не оказалось.

Тем временем приготовления к празднику шли полным ходом. Момент ближайшего подхода к Юпитеру, когда «Ахиллесу» предстояло достичь максимальной глубины проникновения в атмосферу Юпитера, после чего помчаться наружу для своего рандеву с Ганимедом, должен был наступить через три часа с небольшим. Перед этим следовало подать ранний обед, чтобы столовую успели убрать и разукрасить для праздника. Насколько поняла Яна, столовой предстояло послужить фокальной точкой проведения торжеств, а в целом пассажиры и члены команды собирались веселиться во всех частях корабля, не считая запретной зоны на корме, где находились каюты экипажа и моторное отделение.

Маленьким служебным роботам было позволено в темпе приступить к исполнению своих обязанностей. Когда гонг на обед прозвучал по общей коммуникационной системе корабля, Яна, пройдя в столовую, нашла ее уже наполовину заполненной, с украшенными столиками. Свежие цветы, невесть как сохранившиеся с тех пор, как «Ахиллес» покинул земную орбиту, окутывали своим ароматом все столики, а в каждом столовом приборе имелся какой-то особый предмет, подобранный в соответствии с происхождением того, кто там сидел. Взглянув на свое место, Яна обнаружила там маленькую копию платформы «Глобальных минералов», на которой она десять с лишним лет проработала.

Она быстра прошла по залу, высматривая карточку с именем Себастьяна, и вскоре обнаружила сходную копию платформы в его столовом приборе. У него также имелось кое-что еще. На том месте, где Себастьян должен был сидеть, Яна увидела маленький шарик на опорной стойке. Шарик был, наверное, сантиметров пять в диаметре, и когда Яна присмотрелась получше, она поняла, что это вовсе не земной шар, как она вначале предположила. Маленькая сфера была Сатурном, и прямо у нее на глазах по лицу планеты перемещались облачные системы. Это, как тут же догадалась Яна, был особый подарок Себастьяну от Вальнии Блум.

Яна вернулась к своему столику. Садясь, она увидела, как в столовую рука об руку входят Себастьян и доктор Блум. Вальния выглядела озабоченной — впрочем, разве она когда-то выглядела иначе? — зато Себастьян помахал Яне и улыбнулся. Он казался немного другим — повзрослевшим и более уравновешенным. Его лицо стало тоньше, и на нем появилась сосредоточенность. Яна впервые в жизни увидела перед собой не просто Себастьяна, а зрелого мужчину тридцати пяти лет. Что бы Вальния Блум с ним ни делала, это, похоже, работало. Яна улыбнулась в ответ и показала Себастьяну поднятый кверху большой палец. Они уже находились менее чем в сутках пути от Ганимеда и всего в нескольких неделях от их конечного места назначения на метеостанции, расположенной на Атласе, одном из меньших спутников Сатурна.

Яна встала, намереваясь подойти и поговорить с Себастьяном, но в этот самый момент за ее столик прибыл капитан Кондо. Он кивнул в знак приветствия и помахал рукой, указывая, что ей вовсе не следует из-за него вставать.

Яна этого делать и не собиралась, но чем объяснять, предпочла опять сесть.

— Немного удивлена видеть вас здесь, капитан, — сказала она. — Вообще-то я думала, что вы не станете... гм...

— Не стану присутствовать на празднике? — Капитан Кондо не улыбнулся, но глаза его определенно заискрились. — Не бойтесь, мисс Яннекс, как только обед закончится, и задолго до пертурбации, я отсюда уйду.

— Я так понимаю, вам подобные вещи не очень нравятся.

— Я бы так не сказал. Скорее я беспокоюсь о том, как бы мое мрачное лицо не испортило радостное настроение остальным. Хотя кто знает? Возможно, я бы поддался общему веселью и оказался втянут в такие действия, о которых бы после пожалел.

В таком игривом настроении Яна капитана еще никогда не видела. Очевидно, ни один человек на борту не обладал иммунитетом к праздничной атмосфере. Этот давало Яне надежду на то, что Пол присоединится к тому, что она задумала. Она видела его в другом конце столовой, садящимся за далекий от нее столик.

Это было не важно. Яна не предполагала делать свое предложение во время обеда, пока вокруг были другие пассажиры — и уж совершенно точно не в присутствии капитана Кондо.

Столовая рано заполнилась, причем никаких запоздавших и отбившихся на сей раз не оказалось. Еда была исключительной и по качеству, и по разнообразию. Яна заметила кое-что с Земли, кое-что с глубинных ферм Ганимеда и Каллисто и даже кое-какую экзотику с Марса. Одно блюдо она вообще не опознала — лишь заподозрила, что его содержимое было выращено на решетках теплокровной растительности спутника Сатурна Тефии. Участники трапезы, разодетые, за исключением команды, в самые свои лучшие и праздничные наряды, уделяли мало внимания еде. О моменте ближайшего подхода к Юпитеру должны были просигналить склянки по всей коммуникационной системе корабля. До него оставалось уже менее двух часов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});