Мешок с костями - Кинг Стивен

— Нет.

— Он сказал: «Вы еще слишком молоды». Мне показалось, что это прозвучало очень уж снисходительно, но он оказался прав, так?

— Мэтти…

— Что мне делать, Майк? Что мне делать? — Похоже, паника перебралась в трейлер на Уэсп-Хилл-роуд.

Я подумал более чем хладнокровно:

А почему бы тебе не стать моей любовницей? Официально я найму тебя «ассистентом по подготовке материалов», так что будет чем отчитаться перед налоговым управлением. Я тебя одену, дам пару кредитных карточек на текущие расходы, куплю дом, и прощай, ржавый трейлер на Уэсп-Хилл-роуд. А в феврале мы сможем слетать на какой-нибудь тропический остров.

Разумеется, Ки получит достойное образование, и каждый год на ее счет будет перечисляться приличная сумма. И я буду очень осмотрительным. Приезжать буду раз или два в неделю, и попозже, после того как девочка заснет.

Сейчас от тебя потребуется только одно: сказать «да». А потом позволить мне делать все, что я пожелаю всю ночь, не говорить «нет», не говорить «хватит».

Я закрыл глаза.

— Майк? Вы меня слышите?

— Конечно. — Я коснулся шишки на затылке и поморщился от боли. — Все у вас будет хорошо, Мэтти. Вы…

— Трейлер не оплачен! — Она едва сдерживала рыдания. — Я еще не оплатила два счета за телефон, и они грозят отключить его. В джипе барахлит коробка передач, гремит задний мост! Я смогу оплатить еще неделю пребывания Ки в летней библейской школе, миссис Бриггс выдала мне жалованье за три недели, которые я имела право отработать до увольнения, но на что тогда я куплю ей туфельки? Она так быстро из всего вырастает… у нее дырявые шорты и… чуть ли не все трусики…

Вот тут она зарыдала в голос.

— Я позабочусь о вас, пока вы снова не встанете на ноги, — успокоил я ее.

— Нет, я не могу допустить…

— Можете. И допустите, ради Киры. А потом, если захотите, сможете рассчитаться со мной. Если вам так будет угодно, мы будем вести счет каждому потраченному мною доллару. Но я обязательно позабочусь о вас.

И тебе не придется раздеваться в моем присутствии. Я тебе это обещаю.

— Майк, вам нет нужды брать на себя такую обузу.

— Может, и нет, а может и есть. Но я позабочусь о вас. И попробуйте меня остановить! — Я позвонил, чтобы рассказать ей о том, что со мной произошло, разумеется, с юмором, но уже понял, что об этом не стоит и заикаться. — С иском об опеке мы разберемся в самое ближайшее время, и если здесь не найдется человека, который взял бы вас на работу, я найду такого в Дерри. А кроме того, скажите мне откровенно — у вас еще не возникло желания сменить обстановку?

Ей удалось выдавить смешок:

— Скорее да, чем нет.

— С Джоном вы сегодня говорили?

— Да. На уик-энд он уехал к родителям в Филадельфию, но оставил мне их номер телефона. Я ему позвонила.

Он же сказал, что она ему приглянулась. Может, и он точно так же приглянулся ей. Мысль эта мне не понравилась, и я постарался отогнать ее.

— И что он сказал насчет вашего увольнения?

— То же, что и вы. Только его слова меня не успокоили. В отличие от ваших. Не знаю почему. — Я знал. Все дело в моем возрасте. Этим мы и привлекаем молоденьких женщин: с нами они чувствуют себя в безопасности. — Он приедет во вторник утром. Мы договорились встретиться за ленчем.

— Может, и я смогу составить вам компанию, — без запинки предложил я.

— Вот здорово! — По голосу чувствовалось, что Мэтти моя идея пришлась по душе. — А если мне позвонить ему и сказать, чтобы он приехал сюда? И вы приедете. Я поджарю гамбургеры. И Кира может в этот день не ходить в летнюю школу. Посидим вчетвером. Она надеется, что вы прочитаете ей еще одну сказку. От «Золушки» она осталась в восторге.

— Я только за. — И говорил я искренне. Присутствие Киры переводило все мероприятие в иную категорию. Я уже не становился третьим лишним. Их встреча не выглядела бы как свидание и Джона не смогли бы обвинить в том, что он проявляет к клиенту не только деловой интерес. Так что в итоге он, наверное, еще и поблагодарит меня. — Я думаю, нам с Кирой пора переходить к «Гансу и Гретель». Как вы, Мэтти? Вам полегчало?

— Конечно. До вашего звонка мне было так плохо!

— Волноваться вам не о чем. Все образуется.

— Вы мне обещаете?

— Уже пообещал.

Разговор Мэтти продолжила после короткой паузы:

— А с вами все в порядке, Майк? Голос у вас, не знаю, как и сказать… какой-то странный.

— У меня все тип-топ. — И эти говорил человек, который чуть не утонул полчаса тому назад! — Могу я задать вам еще один вопрос? Потому что он сводит меня с ума.

— Конечно.

— Когда мы обедали у вас, вы упомянули о том, что, по словам Дивоура, мой и его прадеды знали друг друга. И очень даже хорошо.

— Он сказал, что они срали в одну выгребную яму. Я еще подумала, что это оригинально.

— А еще он что-нибудь говорил? Попытайтесь вспомнить.

Она попыталась, но безуспешно. Я попросил ее позвонить мне, если она что-нибудь вспомнит или у нее вновь возникнет повод для волнений. Недавнее происшествие вспоминать не хотелось, но я решил, что должен обо всем рассказать Джону. Потому что пришел к достаточно логичному выводу: будет неплохо, если этот частный детектив из Льюистона, Джордж Кеннеди, пошлет в Тэ-Эр пару человек приглядывать за Мэтти и Кирой. Макс Дивоур обезумел, как и предупреждал меня мой сторож. Раньше я этого не понимал, теперь у меня открылись глаза. А если вновь возникали сомнения, я мог легко их прогнать, коснувшись шишки на затылке.

Я вернулся к холодильнику и вновь забыл открыть его. Руки сами потянулись к буквам-магнитам и начали перемещать их по передней панели, складывая слова, разрушая, складывая новые. Я как бы писал книгу… Потому что тоже начал впадать в транс, как и за пишущей машинкой.

Это полугипнотическое состояние писатель может вызывать и отключать по своей воле, во всяком случае, когда все у него идет хорошо. Интуитивная часть сознания раскрывается, когда ты начинаешь работать, и распрямляется во все свои шесть футов (случается, что и в десять). И посылает тебе магические послания и яркие образы. В остальное время она не дает о себе знать, разве что иногда помимо твоей воли вырывается на свободу, и тогда ты впадаешь в транс неожиданно для себя, в голове возникают ассоциации, не имеющие ничего общего с логикой, приходят внезапные видения. Конечно, это неотъемлемая, пусть и очень необычная часть творческого процесса. Музы — призраки, и иногда они приходят незваными.

В моем доме живут призраки!

В «Саре-Хохотушке» всегда жили призраки… Ты растревожил их.

Растревожил

написал я на холодильнике. Но чего-то не хватало, и вокруг слова я собрал окружность из фруктов и овощей. Так-то лучше. Постоял, сложив руки на груди, как складывал, сидя за пишущей машинкой, когда не мог подобрать слова или выражения, затем рассыпал «растревожил» и написал:

Призраки

— Призраки могут говорить только в круге, — изрек я, и тут же, как бы соглашаясь со мной, звякнул колокольчик Бантера.

Я смешал буквы, подумал, как странно иметь адвоката по имени Ромео… (ввел ромео в круг)

…и детектива, которого зовут Джордж Кеннеди. (ввел джордж в круг)

Задался вопросом, а не поможет ли мне Кеннеди с Энди Дрейком… (собрал на передней панели слово дрейк)

…может, я смогу наделить моего персонажа индивидуальными чертами Кеннеди. В моих романах еще не было частного детектива, а ведь зачастую именно деталями… (из последнего слова оставь д, добавь етали)

…достигается убедительность образа. Я повернул цифру 3 на спину, поставил под детали, словно надел это слово на вилы. Дьявольское — в мелочах.

Оттуда я двинулся дальше. Куда — знать не мог, потому что впал в транс: интуитивная часть моего сознания поднялась так высоко, что логическая не могла ее найти. Я стоял перед холодильником и играл буквами, собирал на передней панели обрывки мыслей, еще не успевших оформиться в мысли. Вы, может быть, не поверите, что такое возможно, но каждый хороший писатель знает, как это происходит.