Люди и Нелюди - Виктор Костин

Флаконы никто ведь не отменял, и если, а в ремонт упереться, я неделю, а то и две потеряю, а мне деньги нужны, даже странно правда.

Все, отмучился, собрания не было как такового, здесь все же строго, нельзя отпроситься просто, только если причина, но причины не было, вот и просидели вместе с Марти, все поулыбались нам. Сегодня ничего, общий доклад старшего, и все сваливают на боло. О, как я им завидую, честное слово, завидую.

Подъехал паровичок Бригиды, ее личный водитель и по совместительству владелец магазина мебели дворянин господин Лассино.

Это второй любитель паровичков и ездящий на них сам, для большинства, кому по карману это средство, ездят с водителем.

Вот едем втроем выбирать. Понятно, что с женщинами я несовместим вкусами, но не до такой же степени, как вышло. Хорошо, договорился, что для своего кабинета я выбираю сам. Для зала – там уже Марти сама, и для спальни мы совместно. Поэтому чтобы не тратить время, я для кабинета выбрал, мне хватило и полчаса, и нас Лассино отвез на занятия ко мне домой.

Я в шоке, скоро пешком разучусь ходить. Лассино уехал обслуживать Марти, что там осталась сейчас на двух девушек продавцов, как я им сочувствую, бедным. Она своим чарующим голоском: извините и пожалуйста, вы не правы, я так считаю. Кого хочешь в ступор введет.

Пока ехали, молчали. Зашли в квартиру, смотрю, все свое и как чужое. Бригида улыбается, что вернулся в свой дом, а он как бы и чужой.

Мысли мои читает, что ли.

Да, говорю, всего три дня как не был и так странно все.

Вот и я тоже у Лассино. Слуги кругом, только что в рот не подносят. Я первое время даже боялась, сейчас, ничего, привыкла. Вот Лассино партнерство предлагает, сначала он думал, я ищу кого побогаче, а сейчас извиняется за это недоверие.

Вот замаливает, а что, говорю, не отказывайся, бери долю, процентов 25 хватит, больше не надо и подозрительно будет. Да и нечестно это будет.

– Это да, он правда 33 предлагал, – делится со мной Бригида.

– Во-во, и ты так ему и скажи, что согласна на 33, но за его доверие к тебе тебя устроит и 25 процентов. Вот увидишь, только выиграешь со временем.

– Да откуда ты все это знаешь?

– Да понимаешь, я в боло играл.

– И что? – поднятая бровь у Бригиды.

– А там мячом по голове ударят, и она сразу работать начинает. Вот видишь, только почерк не улучшается что-то.

Вспомнили, что мы в общем-то учиться пришли, хотя на кухне мясо я нашел и даже разогрел.

Бригида не стесняясь поставила чайник. Ничего, только кивнула, что мол она хозяйничает. – Тебе можно, ты своя, – махнул рукой.

Поулыбались немного грустно, угостил ее кофе, оценила. Да, говорит, как, однако, живут дворяне, не чета некоторым бедным девушкам.

Ну да, – говорю, – сейчас прикуплю у этих «бедных» девушек на тысячу злотов мебели, и они тоже заживут ничего.

Она сначала: «– На тысячу?» – удивилась. Потом что-то прикинула в уме и говорит:

– Если уложишься. Твоя Марти, извини, конечно, но на мебели не экономит совершенно.

Да, с этим не поспоришь. Потом, ладно, это потом, достает из кармана 5 злотов, это наши дела.

– Спасибо, – достаю из сумки флакон в ответ.

– Да где берешь, не скажешь? – смотрит заинтересованно.

– Скажу, конечно, тем более тебе, контрабанда, а что?

– Да, вот чем ты мне нравишься, Витоли. Всегда честно все скажешь и ничего не скажешь в то же время.

Посмеялись, потом пообедали, сели пить кофе и как-то заговорили о делах. Вместе решили, что продолжать занятия смысла нет. Она помогла – смешок в ответ – и спасибо ей. За часть она взяла уже вот комод.

– Остальное, как понимаешь, мебель мне теперь не нужна, – комментирует. – Кто бы сказал мне это декаду-две назад, что я сама откажусь от мебели, – крутит рукой над головой, – я бы подумала на него: сумасшедший.

Поэтому договорились считать, что она обязательства выполнила, а я должен еще 100 злотов. Она хотела простить мне. Я отказался, но сказал, что выдам флаконами 20 штук, но постепенно только. Согласилась, заодно и этот уже пошел в счет и еще один с прошлого раза. Итого я должен ей еще 18 флаконов, и мы в расчете.

Посидели, и в три она уехала, на прощание поцеловав меня крепко в губы. Действительно на прощание, что-то мне грустно. Звала меня, сказал: подъеду сам. Еще дела у меня здесь, пусть передаст Марти: буду скоро, прямо в магазин.

Дела были простые, но важные, нужны просроченные флаконы и даже срочно. Остался один и тот затравка – половинка. Черт, и где брать?

В аптеке, слава Всевышнему, сидела знакомая продавец, мне улыбается, что меня несказанно радует, особенно сейчас.

– Милорд, что-то хотели?

Спрашиваю: – Сколько?

Дает коробку, там пять штук – и то хлеб, кладу серебрушку и отчаливаю. Время, время.

Здесь хоть мне повезло, около аптеки высаживался какой-то тучный господин с женой. Спросил таксиста: – Свободен?

Он еще на меня посмотрел.

– Куда едем?

– В магазин в центре.

– Пять серебряков, – и улыбается, зараза жадная.

Говорю: «Гони, шеф, я спешу», он и выпал в осадок.

Всю дорогу молчал, правда той дороги, хотя смотря с чем сравнивать, если пешком – да пять раз в день.

Молча рассчитался и на том спасибо, может, надо было поторговаться – не знаю. В магазине меня все уже ждут, как бога, пусть не как бога, но как избавителя от фурии – точно. Марти не хочет, что предлагают ей, вернее, она хочет, но весь эксклюзив. Долго разговариваем отдельно. Все-таки она дворянка, что меня радует. Поэтому говорим тихо, но у у… очень долго. Все, от нас ушли, не выдержав. Когда аргументы логики кончились, сказал: будешь буянить, поцелую прямо здесь. Как ни странно, это помогло.

Засмущалась и сказала: – Хорошо, я согласна с тобой. Только зал оформляем, как я хочу, а остальное – ты, хорошо, хорошо.

Вынужден был согласиться. В итоге две мои комнаты, набитые мебелью, обошлись в 600 злотов, а ее одна в 500 злотов. Итого 1100 злотов я должен Видэл Сезови, и это со скидкой, что выбила мне Бригида лично, и еще я, как оптовик крупный, выпросил сам у хозяина. Все-таки мой аргумент, что не часто у Лассино берут на такую сумму, он подтвердил. Не часто, но скидки еще сверху не дал. Сказал, что привезет и соберет все бесплатно.

Здесь еще не было эксклюзива, что подвоз за счет магазина. Поэтому это пошло как скидка мне, а жаль, жаль. В магазине проторчали почти до закрытия, правда уже больше выбирали чисто для зала – кто бы сомневался в Марти. Когда приехали, дом было не узнать, его отмыли, в основном правда внутри, снаружи одно крыльцо промели, и все на этом.

Первый этаж – все в порядке, спасибо Валери, здесь всем она заправляла и только покрикивала на слуг Кастело и грузчиков, а также сборщиков из магазина Лассино. Когда ей Марти сказала, что она кричит на ее слуг, то была послана, ну словесно, конечно, и с объяснением, что ее слуги у нее дома, а здесь она заботится об этом доме – и что Марти не нравится.

На это Марти даже закашлялась от волнения или чего там, но аргументов против не нашла.

Меня радовало только то, что кабинет готов и к вечеру обещают уже и спальню доделать, хорошо-то как.

Под видом, что мне надо разложить свои вещи и мне не мешать, закрылся в кабинете и приступил к зарядке флаконов. О, как у меня быстро растут долги.

Итого, Кастело должен 1100 злотов, 18 флаконов должен Бригиде, еще одежду надо купить себе и Марти, подарок для Натали Сергеевны надо обязательно, а то нехорошо. Продукты закупить?

О нет, это не ко мне, точно зашлю Марти, продукты пусть на ней будут, а я все остальное.

Разлил в два флакона затравку, заправил один. Пока силы есть, восстановил затравку. Все, хватит мне еще бегать. Так ничего хорошо чувствую, прошелся, проверяясь, по кабинету. Пошел вниз, зря я закрывался, всем не до меня, но береженого… Сказал, что кому делать, ну и все на этом, некоторые – про слуг говорю – даже выслушали меня внимательно.

Марти занимается продуктами. Она не поняла вначале, объяснил: не готовить, достать, выбрать какие, купить. Дескать, она умница, она знает качественные и вообще мастерица в этом. Номер почти прошел. Она правда чувствовала, что-то хотела сказать, дескать, она никто и никак, но потом себя пересилила и сказала: да, она все сделает, как я прошу.

Когда уходил, лицо ее было задумчивое-задумчивое. Как хорошо: на улице весна, тепло, птички, правда, не поют, нет здесь воробьев и вообще зимних птиц нет. Должны прилететь через месяц, только или около этого.

Прогулялся, отдохнул, после одного флакона не устал я. Это хорошо, это радует. Зашел в аптеку, там знакомый продавец, она вежливо здоровается. Первой извиняется и опускает глаза.

– Извините, милорд, я виновата перед вами.

Вопросительно смотрю:

– Ну я тогда с флаконами просроченными.

Машу рукой: ладно, забыли. Она улыбается, благодарит меня, потом вспоминает.

– Это господин Кастело вам передал. Вот две упаковки. Просрочки три дня – одна и вторая – пять, ничего, вам пойдет? – смотрит вопросительно.