Любовь без размера - Стефани Эванович

одержать верх, сказать последнее слово или что там еще тебе положено.

– Ты ошибаешься, Холли. Тебя это очень даже касается. Если бы я получил то, чего хотел, я бы никогда не встретил тебя. Продолжал бы вести свою идеально счастливую жизнь. И держался бы на почтительном расстоянии от женщины, которая заставила бы меня засомневаться во всех до одного аспектах моего существования и искромсала бы мою жизнь на лоскутки.

– Ты со мной сделал то же самое, – безысходно сказала она. – За исключением части о предыдущей счастливой жизни.

Он продолжал низким и тяжелым от чувств голосом, его взгляд растворялся в ней:

– Ты женщина, явившаяся ниоткуда и заставившая меня испытать сильнейшие чувства самыми увлекательными и невероятными способами, несмотря на то, что за плечами у тебя несчастье и разочарование. Ты отдалась мне с такой свободой, на какую только способен человек. Ты оказала мне полнейшее и незыблемое доверие. И хотя я понимаю, что временами все это не ценил, у нас было что-то хорошее. И я не могу поверить, что перестал интересовать тебя из-за какого-то глупого недоразумения с ревнивой и незначительной бывшей любовницей, которой во что бы то ни стало надо было нас всего этого лишить. Для такого ты слишком разумна. Это касается тебя, еще как касается, и какой смелый и решительный шаг тебе придется сделать, чтобы поверить, что ты того стоишь, заслуживаешь любить и быть любимой, чтобы рискнуть тем, что тебя могут обидеть или опять покинуть. Я тебя изучил, и дни твои «бей и беги» сочтены.

Холли пришлось отвернуться и, глядя невидящим взглядом в овальное окошко, смотреть на мохнатые облака, чуть ниже плывущие вдали. В его словах было много правды, которой она не желала признавать. С самого начала их романа она ждала, что он бросит ее. Холли накрыло неизвестно откуда взявшейся волной стыда. Она вообще не дала ему возможности ни защититься, ни объясниться. Сразу подумала самое плохое. Допустила, чтобы обида на предательство в рекордные сроки переросла в желание мести, и в конце концов додумалась, что могла ответить ему только одним способом: испортить идеальные физические данные. Еще днем раньше она испытывала праведный гнев и жаждала возмездия, теперь же осталось только чувство унижения. Из уголка глаза скатилась слеза, потом еще одна.

Он не мешал ей переживать этот момент ухода в себя и дал время своим словам дойти до ее сознания, потом мягко взял ее за подбородок и повернул к себе лицом.

– Я люблю тебя, Холли. Я раньше не встречал такого хорошего человека, как ты, – с нежностью водя большим пальцем по ее щеке, сказал Логан. – Когда представляю свою будущую жизнь без тебя, у меня болит душа.

– Почему ты не сказал мне всего этого вчера вечером? – спросила она нетвердым голосом, подбородок ее дрожал.

Логан устало улыбнулся, сжал и поцеловал ее руку.

– Я хотел, но когда нашел нужные слова, ты уже дала мне «отставку». При этом ты была такая спокойная, что мне стало жутко. Я не знал, как сильно ты в тот момент на меня злилась, а желания рисковать получить по яйцам не было.

Несмотря на полные слез глаза, у нее вырвался смешок. Они обменялись понимающими улыбками, когда им принесла завтрак стюардесса, которой Тина сообщила, что подруга опять пересела. Невозможно было не заметить восхищения в глазах стюардессы, когда она смотрела на Логана. И даже плохо скрытой зависти, когда она увидела, что он держит за руку Холли. Только на этот раз Холли не смутило ни то, ни другое. Ее все это даже обрадовало.

Смирись, девчонка. Он занят… и его избранница до смерти испугает куклу Барби, – с удовлетворением думала она.

Они сидели и молча ковыряли еду. Но молчание не было неловким. Оно было вдумчивым.

Тишину наконец нарушила Холли:

– Логан, кого ты во мне видишь?

Она уже однажды задавала этот вопрос. До того, как он понял, что жизнь с ней намного лучше одинокой жизни. До того, как он понял, что обязательства были не капканом, а драгоценным подарком. На этот раз он решил во что бы то ни стало дать верный ответ:

– Я вижу женщину, которая научила меня любить. И я не собираюсь ее отпускать.

– Ответ верный, – краснея, пробормотала она.

– Я рад, что ты одобряешь. – Он улыбнулся, в глазах появилось что-то бесовское. – Если хочешь, я встану и выкрикну свой ответ на весь салон.

– Знаешь, это не значит, что я позволяю тебе вернуться. Не думай, что можно расслабиться и увериться в себе. Возможно, я хочу проверить тебя на деле, – приврала она в попытке усмирить его самодовольство.

– У меня еще пять часов времени. Смотри, как бы потом не пожалеть, – ответил он и положил в рот клубнику. – Я с готовностью и с желанием могу заявить о своей любви к тебе, чтобы услышали присутствующие здесь шесть или семь человек, дополнив это печальным рассказом о том, как именно я заработал фингал. Потом с этим выступлением будут гастролировать по салону экономкласса. Может, даже зайду в кабину пилотов.

Они снова замолчали, не мешая друг другу. Но он только и ждал момента коснуться ее и часто это делал. Он прижимался ногой к ее ноге, нежно проводил рукой по руке. И каждый раз Холли все сильнее ощущала, сколько удовольствия ей доставляют эти касания и как бы ей их не хватало, если бы они больше не были вместе. Когда с завтраком было покончено и подносы убрали, он откинул спинку кресла назад и задремал.

Холли смотрела на него. Она думала обо всем, что он сказал, и в ней проклюнулись ростки чувства вины. Она вывела его из зоны комфорта, чтобы выставить его в нелепейшем свете. Он вывел ее из зоны комфорта, чтобы спасти ей жизнь и затем изменить ее, причем к лучшему. Исправить она уже ничего не могла. А что она могла, так это всю оставшуюся жизнь пытаться загладить свою вину перед ним. Это была прекрасная перспектива. Она увидела, что Тина оглянулась со своего кресла на несколько рядов впереди. Их взгляды встретились, они обменялись улыбками, Тина радостно подняла вверх большой палец и, повернувшись вперед, поудобнее устроилась в кресле. Холли еще секунду смотрела на Логана, потом протянула руку и нежно провела кончиками пальцев по его скуле, прямо под опухолью. Он шевельнулся.

– Все в порядке? – спросил он, открыв глаза.

– Тебе больно?

– Только когда моргаю, – поддразнил ее он и снова закрыл глаза.

– Наверное, в зеркало страшно смотреть, – серьезно сказала она.

– Не-а, – сонно