Маги - Jordy Rivers

Ведь Аарон рассказывал ей как-то, что Безмятежном Лесу были водопады, значит, и ручьи тоже были. И тут Ингрид поняла, что неясный постоянный шум, преследующий ее сегодня в Лесу по пятам, был шумом падающей воды.

– Водопады! – вскрикнула Ингрид, вспомнив, что именно их видела она утром в книге эльмаренских легенд.

Это озарение буквально воодушевило ее, она вскочила на тут же радостно встрепенувшегося единорога, и они вместе ринулись на звук водопада. Единорог взмыл вертикально вверх. И вскоре лес оказался далеко внизу. Теперь взгляду Ингрид предстала полная картина. По ее левую руку продолжал возвышаться достаточно пологий горный склон, который по мере того, как они поднимались, из зеленого и поросшего растительностью превращался во все более пустой и каменистый. Ели сменили невысокие, стелющиеся по земле редкими зелеными пятнами сосны. Справа же простирался Безмятежный Лес, звенящий от наполняющего его пронзительного солнечного света.

Ингрид всегда думала, что Безмятежный Лес не имеет ни конца, ни начала, но далеко-далеко за лесом она увидела светло – коричневую полосу точно такой же горной цепи как и слева от себя. Эти горы точно принадлежали Безмятежному Лесу, потому что в обычном амальонском лесу они не встречались.

По мере того, как они летели дальше, шум падающей с должно быть огромной высоты воды все усиливался и вскоре стал уже отчетливо различимым. Впереди показался большой пологий зеленый выступ, как щупальце осьминога устремляющийся вглубь Леса. За ним цепочка выстроившихся друг за другом горных склонов поворачивала влево.

Сердце Ингрид забилось быстрее. Они приближались к цели своих поисков, она чувствовала это. Этот выступ казался ей последней преградой на пути к ключу. Поэтому, когда единорог огибал его, усиленно взмахивая красивыми сильными крыльями, Ингрид затаила дыхание, в ожидании новой картины, должной предстать ее взору. И она не обманулась.

Внезапно деревья остались позади. А перед ними открылся огромный цветущий луг, раскинувшийся и вширь и вдаль на многие километры. Полукруг горных вершин обступал его с трех сторон. По лугу, рассекая его пополам ровной голубой лентой, бежала неглубокая, но бурная каменистая речка. Она устремлялась прямо в Безмятежный Лес, сверкая между деревьями. Ингрид подумала о том, что хотя Лес и был конечен, но все же он был огромен. Потому что и эту реку, которую не возможно было не заметить, в тот раз она не видела. И никто о ней не рассказывал. Сколько же еще тайн хранила в себе эта часть Долины.

Ингрид посмотрела вперед и поняла, откуда эта река брала свое начало. А еще она, наконец, увидела то, о чем жители Амальона и Гронга слышали только из древних легенд. Обе горные цепи, левая и правая, в лоне которых и лежал Безмятежный Лес, любящим объятием огибали луг, и там где они встречались, с огромной высоты, из под самого неба, могучими вертикальными потоками, походящими друг на друга как братья-близнецы, падали водопады. Ингрид насчитала их семь штук. У своего подножья они наполняли широкое изумрудное озеро, над которым на четверть высоты горной стены образовалось облако брызг, расцвеченное множеством радуг, сверкающих в острых вездесущих лучах солнца. Ингрид не могла отвести от этого зрелища глаз. Оно так походило на сказочное видение, сохраняя ощущение реальности только благодаря все нарастающему шуму воды.

Ингрид позабыла обо всем на свете. Компас внутри нее наконец-то заговорил. Ее неумолимо влекло вперед. Наконец, они приблизились настолько, что сам воздух стал влажным и наполненным исключительно горной свежестью, а шум падающей воды, оглушал, заслоняя собой все остальные звуки. Единорог взмыл вверх, оставляя внизу под собой радужное облако, и невольно замер, почувствовав изумление своей хозяйки.

В центре изумрудного озера брызги расступались, вода неожиданно успокаивалась, и посреди ровной прозрачной глади вверх на несколько метров бил подземный ключ. Но его вода казалась совсем другой. Она была чистейшего голубого, почти синего цвета. Ингрид не помнила, откуда у нее в голове возникли слова ее отца об источнике магии в долине, но она с трепетом почувствовала, что это было здесь. Затаив дыхание, с гулко бьющимся сердцем в груди, с оглушительным шумом тока собственной крови в ушах, потому что водопады как будто смолкли, предоставляя гостью самой себе, Ингрид на единороге опускалась все ниже и ниже, пока, наконец, небесно голубая струя выбивающегося из земли родника, не оказалась на уровне ее глаз. Время замерло вместе с ней. Ингрид знала, что запомнит это мгновение своей жизни навсегда. Она знала, что сейчас что-то происходит внутри нее, и она столкнулась с таким волшебством, которого не помнила даже в Эльмарене. Это место было священным, чистым, и в нем била жизнь. Такая настоящая и простая, и необыкновенная, и удивительная, и завораживающая.

Не помня себя и не понимая, что делает, Ингрид протянула руку вперед, пока кончики ее пальцев не коснулись самого верха ключа в том месте, где фонтан, достигнув своего пика, начинал падать обратно. И как только это произошло, она почувствовала удар в грудь, и ее выбросило в Амальон прямо над полем боя.

***

Не помня себя и не понимая, что делает, Ингрид протянула руку вперед, пока кончики ее пальцев не коснулись самого верха ключа в том месте, где фонтан, достигнув своего пика, начинал падать обратно. И как только это произошло, она почувствовала удар в грудь, и ее выбросило назад в Амальон прямо над полем боя. Сердце Ингрид в этот миг пронзило такое сильное и щемящее, ощущение потери, как никогда в жизни. Больше всего на свете сейчас она желала бы вернуться в Лес к источнику, чтобы любоваться его биением всю жизнь. Ничего другого она не хотела. Война была такой далекой и непонятной. События этого утра казались произошедшими много дней назад не с ней, а с кем-то другим.

Продолжая по инерции парить в воздухе, невидящим взглядом Ингрид смотрела на происходящее. Посреди равнины, по разные стороны которой находились две армии, росло огромное ярко желтое пламя. Она видела, что одна армия, в черных одеждах, застыла с напряженным ожиданием на лицах, а другая армия за исключением нескольких воинов пришла в полное смятение. Они, должно быть, кричали, но криков Ингрид не слышала. Она вообще ничего кроме оглушающей тишины не слышала. И уж точно ничего не чувствовала. Ни жалости, ни страха. Даже, когда различила среди магов в светлых одеждах лица, так напоминающие ее собственное.

Из самых глубин ее памяти всплывали обрывки прошлого, говорящие ей, что там внизу, среди сражающихся, есть ее близкие. Но на какой именно стороне, она не помнила. И это не имело для нее совершенно никакого значения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});