Музыка Макса (трилогия) (СИ) - Дюран Хельга

— Эй! — вмешался Тёма. — Хватит её накручивать! Ей выступать через 15 минут.

— Ладно! Не буду! — Лёха повернулся, чтобы уйти в зал. — Все равно мы ничего не можем сделать… Если только Федоровского завалить.

— Лёш! — окликнула я его. — Слушай, я книги и диски в машине забыла. Можешь съездить за ними? — Лёха остановился, протягивая руку. Он даже не колебался, настоящий друг! Я порылась в сумке, и отдала ему ключи от машины. — Мне даже людям подписать нечего после концерта… — пожаловалась я, как бы извиняясь за неудобства.

— Да, нет проблем, принцесса, — ответил он.

— У меня колесо спустилось… Я на свекрови приехала… Там в багажнике коробка, а на заднем сидении пакет с моим выступлением…

— Я мухой! — Лёха подкинул ключи и быстро удалился.

— Пиздец! Я сама не своя… — искала я поддержки у Тёмы.

— Успокойся и читай по книге, если что-то забудешь… — Я развела руками, показывая, что и книги у меня нет.

— Иди в зале попроси у кого-нибудь. Из пятьсот человек по-любому есть хоть один с книгой.

— Ты — гений!

Я шла по рядам, когда меня окликнули. Это был Алонсе. Он стоял в проходе и махал мне рукой. Я подошла, тепло его поприветствовала и проводила к столику, где уже сидела моя свекровь и Анабель. Быстро познакомив их друг с другом, я посадила Алонсе на свободное место.

— Наш ужин после концерта? — шепотом спросил француз. — Он в силе?

Я кивнула и, извинившись, поскольку мне пора было начинать, отошла к другим гостям. Девушка, у которой я попросила одолжить книгу, была очень польщена.

Я поднялась на сцену, и мы начали. Первая часть получилась скомканной, я пару раз запнулась, забыв свое же собственное стихотворение. Знаете, ощущение, когда тебе подсказывают зрители, ни с чем не сравнить. Поклонники знали мои стихи лучше меня, не это ли величайшее признание?

Приехал Лёха с коробкой и пакетом. Я готова была броситься ему на шею. Если бы Анабель не было в зале, я бы именно так и поступила. В перерыве администратор мне сообщила, что мои поклонники просто толпились у входа, создавая неудобства. Я вышла к ним и попросила разойтись, клятвенно пообещав дать дополнительный концерт в ближайшее же время. Это было еще одним моментом, весь спектр эмоций которого невозможно передать. Люди меня читали, люди меня слушали, люди меня любили. Как не ответить им взаимностью?

Вторая часть пошла, как по маслу. Я попросила включить в зале свет. Мне хотелось видеть не только первые ряды, но и лицо каждого, кто пришел. Меня поразило то, что в зале было много мужчин и парней, и даже старик. Лично я свою поэзию считала депрессивными страдашками малолетки, с яркими нотками начинающегося алкоголизма. Было приятно быть признанной в 21год более взрослым поколением.

Я поговорила на эту тему с залом. Диалог с залом, моя любимая часть выступления.

В зале, как я уже упомянула, были самые разные люди, самого разного возраста, некоторые даже из других городов. То есть, люди заранее купили билеты и специально приехали на мой концерт! Я смотрела им в глаза и снова, и снова мне становилось стыдно за то, что я чуть не лишила их этого концерта, попытавшись себя убить.

— А где Марина Горевая? — спросила я, вглядываясь в зал. — Есть у нас такая сегодня?

За барной стойкой поднялась пухленькая девушка лет 18. Она помахала мне рукой, смущенно улыбаясь, и поблагодарила за билет.

— Не благодарите, — попросила я. — Ваши родственники спасли мне жизнь. Дважды. — В зале наступила тишина. — Сначала ваш брат, а потом и ваша мама. Это самое малое, чем я могу отблагодарить вашу семью. Если бы не они, я бы просто тут не стояла.

Зал вместе со мной бурно поаплодировал.

— Подождите! — воскликнула Марина. — Я же еще вам ничего не пожелала….

Сегодня все пожелания поклонников сводились к одному — все хотели новых стихов и треков, то есть желали творческих успехов. Я сделала Марине знак рукой, чтобы она продолжала.

— Хельга, я подписана на ваш инстаграм. Я смотрела все ваши интервью, и Максима Глинского, поэтому знаю, как вы были счастливы вместе. — Я стояла на сцене с каменным лицом, как будто увидела призрак. — И я уверена, что ваша любовь такая огромная, что не может никогда закончиться. Так вот я желаю вам… Вам обоим, чтобы вы снова были вместе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Зал снова взорвался аплодисментами, похоже, воссоединения с Максом желала мне не одна Марина. Эта девчонка как будто воткнула мне в сердце кол и счастливая села на свое место. Закончить концерт у меня не было сил. Мне на помощь выскочил Лёха из зала.

— Давайте споем песню, на стихи этой гениальной поэтессы! — задорно призвал он зал.

Зрители его поддержали. Тёма подыграл на гитаре. Пели все. Репчик под акустику был неплох. Я уползла в гримерку. Сидя перед зеркалом, я вспоминала слова Макса о том, что такое шоу- бизнес. Не понявшая его в тот момент, сейчас я в полной мере ощутила, как обычный зритель, просто искренне пожелавший мне счастья, может просто вышибить меня из колеи. Одной фразой из зала мне перекрыли кислород. Я чувствовала, как тело немеет и я начинаю задыхаться.

В гримерку ворвалась Наталья Сергеевна. Именно ворвалась, потому что она, не говоря ни слова, подлетела ко мне, протягивая фляжку. Я даже не спрашивала, что это. Жадно отхлебнув пару глотков, я начала дышать. Это был виски. И это было то, что мне было нужно сейчас. Я отхлебнула ещё и вернула фляжку. Так же молчаливо моя бывшая свекровь упорхнула обратно, оставив меня одну. Этой паузы мне хватило, чтобы взять себя в руки.

Я всё же закончила концерт. За ним последовали автограф и фотосессия. Тёма остался, поскольку был моим соавтором и партнёром, он подписывал диски, а Лёху с его девушкой и бывшую свекровь я отправила по домам, погрузив в её машину охапку надаренных мне цветов. Только Алонсе остался терпеливо меня ждать.

— Что тут делает этот французишка? — спросил меня Лёха об Алонсе.

— Я его пригласила, — с улыбкой ответила я, видя, как Лёха брезгливо сморщил лицо. Я хлопнула его по плечу. — Да ладно тебе!

— Он очень плохой человек. Я бы сказал противный. — Лёха опять закривлялся, изображая манерность. — Он одно время всё о тебе расспрашивал. Держись от него подальше! — уже совершенно серьезным тоном предупредил он меня.

Леха обещал на обратном пути посмотреть, что там у меня с колесом.

— Занесу ключ тете Наташе. — Так он называл маму Макса.

У меня уже рябило в глазах от фотовспышек, и рука устала раздавать автографы — вот ради чего все собственно и затевалось.

Ко мне подошла известная блоггерша, писавшая на своем канале обзоры на концерты и очень тепло и лестно отозвалась о моем выступлении. Я подписала ей диск, счастливая до безобразия! Из клуба я ушла уставшая, но наполненная теплом и эмоциями. На парковке нас ждал автомобиль Алонсе. Он ездил с водителем и телохранителем. Они остались ждать нас в машине. В ресторан мы зашли вдвоем.

— Я не отниму у вас много времени, — заверил меня Вирьен. — Я понимаю, как вы устали.

Мы сделали совсем маленький заказ, и Алонсе сразу же перешел к делу:

— Хельга, вы, безусловно, в курсе, что происходит у вашего бывшего мужа?

— Вы о массовой отмене концертов? Да, конечно.

— Федоровский настроен решительно. Единственный путь исправить ситуацию, пока это еще возможно, это убрать Ивана.

— В смысле убить? — я наклонилась ближе к Алонсе, перейдя на шепот.

— Можно было бы и так решить этот вопрос. — Француз был абсолютно серьезен. — Но у меня есть… — он замолчал. Подошел официант. Он принес мой виски. Парнишка быстро удалился, и Алонсе продолжил. — У меня есть вариант, в котором все заинтересованные люди останутся в выигрыше.

Я отпила из стакана.

— Что же это? Алонсе, не томите меня.

— Как вы, наверное, знаете, я человек с нетрадиционной сексуальной ориентацией. — Я смутилась, не понимая, причем тут это. — Как это у вас говорят? Гей! У меня на родине к этому относятся абсолютно лояльно, но во многих странах, как и в России, с такими, как я, не хотят иметь серьезных дел. Мне нужна жена. Фиктивная жена. Мои настоящие и будущие партнеры перестанут разговаривать со мной, как со вторым сортом. Я предлагаю вам выйти за меня замуж. Фиктивно, само собой.