Золотой холм - Светлана Крушина

Травянистая свежесть волнами разливалась в воздухе. Нэль отбросил все сомнения, и просто дышал и не мог ею надышаться. К нему вдруг пришло понимание, что здесь все точно такое же, как там, откуда он пришел: и трава, и земля, и воздух, — а бесконечная лестница — всего лишь иллюзия. Ему сразу стало спокойнее.

Светловолосый шел, не оглядываясь. Наконец, с последней ступени он шагнул на ковер из ласковой зеленой травы. Только тогда он повернулся к Нэлю.

— Мы почти пришли, Лионель из Аркары. Я надеюсь, ты хорошо подумал, прежде чем выразить желание встретиться с нами. Потому что пути назад для тебя нет.

— Я знаю, — ответил Нэль.

Светловолосый, склонив голову набок, взглянул магу в лицо. У этого жителя изнанки были удивительные глаза: они переливались и меняли цвет от светло-зеленого до черно-синего, словно грозовая туча. Зачарованный, Нэль никак не мог отвести от них взгляд. Казалось, светловолосый чему-то удивился. Он приподнял брови, слегка улыбнулся и кивнул.

— А теперь пойдем.

До светлого здания на вершине холма было рукой подать. Нэль силился и никак не мог хорошенько его разглядеть — оно все мерцало и переливалось. Он не мог даже понять, на что оно больше похоже: на огромную жемчужину или на кусок янтаря. Свечение, которое исходило от здания, ежесекундно меняло оттенок с золотого на серебряный — и обратно.

И очертания этого удивительного дворца не были постоянными. Нэль подумал, что строили его с помощью чистой магии, поскольку человеческим рукам не под силу создать нечто столь прекрасное, изменяющееся и текучее. Ему очень хотелось подойти поближе и рассмотреть дворец до мельчайших деталей. Может быть, даже прикоснуться к нему, чтобы убедиться в его реальности. Слишком уж эфемерным он казался.

А вот трава, в которой утопали ноги Нэля, была самая обычная, земная. Ласковая. Так и хотелось скинуть башмаки и пройтись босиком. Искушение было так велико, и он так устал от снега и холода, что на минуту все же остановился, чтобы разуться. Он совершенно не стыдился войти во дворец босым. Светловолосый обернулся к нему и улыбнулся ясной улыбкой.

Внутри дворец был ничуть не менее эфемерным. Нэль никак не мог избавиться от чувства, что его окружают иллюзии, хотя его ноги ступали по твердому полу, а его знания мага говорили: вокруг тебя реальность. Впервые Нэль испытывал подобную раздвоенность. Он не знал, чему верить.

Стены постоянно изменяли свой вид. Это происходило почти незаметно для глаз, и именно это почему-то особенно беспокоило Нэля. Он старался не смотреть по сторонам, заставлял себя держать глаза опущенными. Пол казался наименее обманчивым из всего, что его окружало. Он был выложен разноцветными мраморными плитами, которые приятно холодили босые ступни, и выглядел таким же настоящим, как зеленая трава на склоне холма. Глядя в пол, Нэль думал, что это последняя зацепка, удерживающая его рассудок в рамках здравого смысла.

Анфилада арочных проходов, через которую они шли, на первый взгляд казалась совершенно прямой, однако Нэль мог поклясться, что они поворачивали влево и вправо уже раз десять. Потом коридор оборвался, и Нэль почувствовал, что вокруг образовалось обширное пустое пространство. Он поднял голову. Он стоял у входа в просторную залу, стены которой уходили в невообразимую высоту. Каждый квадратный дюйм их поверхности украшали росписи. У Нэля не было времени разглядывать их подробно, но ему показалось, что в основу сюжетов легли канонические храмовые предания. Откуда-то сверху лился дымчато-золотистый призрачный свет. Отражаясь от гладкого пола, он придавал всей зале таинственный вид.

Нэль настолько был захвачен новыми ощущениями, что даже не заметил, куда пропал его провожатый. И удивился, когда услышал глубокий повелительный голос:

— Смертный, посмевший явиться в Божественный Дом! Подойди, чтобы мы могли видеть тебя и говорить с тобой.

Нэль прошел вперед. Зала была круглой; с противоположной входу стороны Нэль увидел возвышение. На нем стояли троны, числом ровно двенадцать. Нэль не обратил никакого внимания на их отделку, гораздо больше его занимали те, которые восседали на этих тронах. Их было шесть мужчин и шесть женщин. Внешне они казались совершенно разными, но, если приглядеться, можно было заметить какое-то трудноуловимое сходство во всех лицах.

Нэль снова испытал неприятное чувство раздвоенности. Мужчины и женщины выглядели как обычные люди, но имелась в них какая-то странность. Если бы Нэль увидел вместо человеческих лиц звериные морды, он и тогда не был бы так обескуражен. Далеко не сразу он понял, в чем дело.

Да разве же сообразишь в одну минуту, что в одном человеке видно сразу двоих?

У каждого было по два лица, два образа. Они проступали друг сквозь друга, и не составляло труда догадаться, который из них истинный, а который — маска.

Нэль вдруг понял, что, по задумке хозяев Холма, он должен был видеть только одну сущность, обманку, которая соответствовала храмовым канонам. Но Двенадцать, очевидно, допустили какую-то промашку, и Нэль видел те их лица, которые они предпочитали скрывать от смертных.

А может, дело было в том, что Нэль уже видел эти лица на фресках в храме Безымянного.

Он легко догадался, кто есть кто. Довольно долго он и Двенадцать разглядывали друг друга в молчании.

Все троны казались одинаковыми, ни один из них не выделялся ни размерами, ни богатством отделки. Однако же в самой их расстановке проглядывала жесткая иерархия. В самом центре сидел Прайос, почитаемый выше остальных в мире Нэля, особенно у него на родине, в Медее. Бог-Солнце, Бог Справедливого Суда, Правдивый и Немилосердный — вот как его называли. За обликом крепкого седоволосого старца с ледяными синими глазами Нэль видел совсем другое лицо. Очень смуглый, худощавый мужчина средних лет с волной черных блестящих волос и с темными слегка раскосыми глазами — южанин, такой же, как Китаро. Нэль вспомнил его настоящее, неискаженное имя, вычитанное в черной книге: При-Осси. Так называли его когда-то очень давно, много тысяч лет назад, когда он был еще простым смертным.

По правую руку от Прайоса сидела Рондра-Воительница. Женщина, удивительным образом сумевшая соединить магию и искусство войны. Нэль не знал ни одного мага, который владел бы холодным оружием; впрочем, у Рондры было достаточно времени, чтобы научиться обоим искусствам. В храмах ее обычно изображали облаченной в кольчугу, коротко остриженной, с раскрашенным свирепым лицом. Нэль же видел высокую, статную женщину с гладким широкоскулым лицом. Волосы ее были заплетены в косы и уложены в виде короны.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});