Обещание - Ольга Романовская

К ним подъехала одна из варинс и что-то прошептала на ухо своей предводительнице.

— Нам придётся попрощаться, — сказала Дианара. — Если когда-нибудь будешь в Дабаре, помни, что варинсы твои друзья.

— Спасибо. И ты знай, что в Лиэрне тоже будут рады тебя видеть.

— Вряд ли я когда-то там окажусь, — усмехнулась варинса. — Я даже не знаю, где это.

— Это главный город моей страны.

— Постараюсь запомнить, — улыбнулась она.

— Прощай, Дианара.

— Прощай, принцесса. Пусть сила Солнца всегда будет с тобой и озарит светом твой путь!

Дианара стегнула лошадь и повелела свой отряд на северо-восток.

А Круговая река сонно и неторопливо текла на запад; ее монотонное журчание напоминало бормотание матери над колыбелью ребёнка.

Где-то там, за горизонтом, мутные желтоватые воды омывали остров, на юго-западе которого находился Добис.

— Давай посидим на берегу, — предложил Маркус. — Признаюсь, я немного устал.

— И это говоришь мне великий и осторожный Маркус?

Принцесса скорчила смешную мину.

— Перестань!

Он не по-дружески толкнул её в бок и тут же получил сдачи.

Они напоминали детей, решивших поиграть во взрослых, детей, которые приоткрыли дверь в неведомое, страшное, до боли серьёзное, но ещё не видят притаившихся за ней чудовищ. Научившись убивать, они ещё не поняли, что такое смерть, не поняли, что переступили черту, не догадались, что убивают не потому, что ненавидят, а потому, что бояться.

— Нет, нет, ты не прав! — продолжала настаивать Стелла. — Подумай сам, отдыхать под самым носом у Маргулая, по меньшей мере, неразумно.

— Тогда, может, теперь нам и спать нельзя?

— Я этого не говорила.

— Тогда дай мне отдохнуть.

Маркус спешился и присел на краю речного обрыва.

— И кто из нас после этого ребёнок? — пробурчала принцесса. — Совсем забыл об осторожности!

После занятий с Дианарой тело гудело, и ей хотелось отдохнуть не меньше, чем принцу. Даже больше.

Погода была чудесная: солнце, лёгкие облачка… Пожалуй, это был один из тех редких осенних дней, когда холодные ветры Мамерры не приносили с собой дыхание зимы.

— Воды в этой реке такого же цвета, что и волосы Марис, — подумалось Стелле.

И, будто это имя притягивало беду, на землю тут же упала тень. Принцесса решила, что солнце закрыла туча, но, подняв голову, увидела стаю ирендов.

— Опять они! А я-то думала, что мы от них избавилась.

Маркус тоже заметил паривших над ними птиц.

— Что будем делать?

— Смотря, что им от нас нужно. — Честно говоря, ей не хотелось вставать и снова брать в руки оружие.

Иренды опускались всё ниже и ниже; их громкие крик пугали лошадей. Пришлось встать и обвязать головы животных шарфами.

Что-то просвистело возле уха Стеллы. Она запрокинула голову и увидела, как птицы одна за другой складывают крылья и пикируют вниз. Помянутая о том, что их клювы ничем не уступают удару копья, девушка перешла к активной обороне.

Облокотившись о дерево, принцесса сняла с ветки лук и принялась методично отстреливать птиц. Стрелы Аннона распугали их, и иренды, покружив немного над рекой, улетели.

Опасность миновала. Стелла сползла по стволу на землю; руки тряслись от напряжения. Волна усталости накатилась на неё; веки налились свинцом. Она задремала, но снов не видела.

Её разбудил ветер, холодный ветер, словно впитавший в себя все ледяное дыхание севера. Стелла чувствовала себя разбитой, будто и не спала вовсе

— Что это? — Она нашла в себе силы сесть. — Не похоже на простой ветер.

— Не знаю. — Принц поёжился и поджал под себя ноги. — Может, зима решила придти раньше срока?

— Значит, мы плохо моли Беарис о хорошей погоде. Нужно было подарить что-нибудь её храму.

— По-моему, мы и так пробыли в Ари слишком долго.

— Это не помогло. Какой же всё-таки холодный ветер! Такое впечатление, что мы в подземном царстве. Такой ветер бывает только на море; однажды в Санине…

— Лардек тут не причём. — Маркус предпочёл остановить поток её воспоминаний. — Может, — он помедлил, — это твое первое предположение?

— Какое?

— О подземном мире.

— Похоже, конечно, но мы сидим уже пять минут — а ничего не происходит. Если уж Мериад появляется, то не прячется. Так что это не он.

— Тогда кто?

— Думаю, либо Шелок, либо Марис. Мы ведь проехали мимо Монтере.

— Приносить дары Марис — это что-то новенькое.

— Дело не в дарах. Просто она напомнила нам о том, что мы находимся в её владениях.

По ту стороны реки раздался громкий смех — смеялась Марис. Она парила над мутными водами; бело-сиреневые волосы развивались по ветру, а платья цвета пожара хлестало по загорелым ногам. Видение было недолгим: всего две — три минуты.

Холодный ветер исчез, и солнце грело, как и прежде.

Решив здесь не задерживаться, друзья направились в сторону Фарендардуш-Гарда.

Стеллу терзали странные мысли: она думала о словах, произнесенных Мериадом в Джисбарле. "Иногда нужно пожертвовать другом, чтобы сдержать слово", — так, кажется, он сказал, и принцесса никак не могла понять, что имел в виду бог, и прав ли он. Прав ли бог? Кощунственный вопрос для смертной, но, тем не менее, он раз за разом всплывал в ее мозгу.

Так или иначе, они с Маркусом немного отдалились друг от друга. Они редко разговаривают о чём-то, кроме трудной дороги и убийства Маргулая. Он перестал шутить, вспоминать о Стране гор и великой Никаре; она всё чаще предпочитает общество других беседе с ним. Каждый из них молчит и смотрит куда-то в небо. И что они хотят там увидеть? Будто бы на небе написаны ответы на все их вопросы.

А сможет ли она пожертвовать дружбой ради достижения какой-нибудь цели? Стелла долго размышляла об этом и пришла к выводу, что не сможет. Это дело чести, а она принцесса. Стелла его подруга и по-прежнему дорога Маркусу, а его причуды — всего лишь игра ее воображения.

Кони остановились у небольшого ручейка. Принц соскочил на землю и осмотрел воду — чистая. Он достал фляги и наполнил их водой — путь не близкий.

Стелла отправилась на разведку — в последнее время она взяла за правило заранее узнавать, с кем придётся иметь дело. Нет ничего страшней неизвестности, а особенно вооружённой неизвестности.

Ручеёк стекал с небольшого холма, поросшего высоким кустарником; приглядевшись, принцесса заметила среди него малину. Не долго думая, позабыв о собственных правилах, сластёна слезла с головой погрузилась в мир пунцовеющих ягод. Ела она жадно, как будто никогда вовсе не пробовала малины. Будь её воля, девушка никогда бы не вылезла оттуда: в малиннике было так спокойно, по-своему уютно; там было одно блаженство, сладковато-кислое блаженство, заключённое в карминовых ягодах. Но тут появился Маркус. Как всегда, не вовремя. Наверное, у него талант.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});