Обещание - Ольга Романовская

Стол был накрыт в башне и по пышности мог соперничать с обедами богачей Деринга. Посуда была посеребренной — ещё один штрих к портрету хозяина.

Принцесса купалась в лучах мужского внимания. Она смеялась, томно хлопала ресницами и словно нехотя подавала руку кавалерам, смиренно приглашавшим её на танец. Но предпочтение девушка отдавала сеньору Матею — он-то знал, что танцевать — это значит танцевать, а не смущённо топтаться на месте, боясь наступить на длинный подол её платья!

Он всегда знал, о чём поговорить, знал, как делаются комплименты, и даже умел отгадывать её мелкие желания по еле заметным жестам и кивкам головы.

Манхед оказался не таким уж дурным городишком, во всяком случае, здесь были танцы, музыка и кавалеры, знакомые с двуличным куртуазным этикетом. Вернее, всего один кавалер с замашками светского льва. Несомненно, он станет губернатором.

Маттей пытался ухаживать за Стеллой, забыв о присутствии Фавии, а она выводила причудливые рулады очередной печальной баллады о любви, предательстве, ненависти и долге, вкладывая в это всю свою душу, и с тоской краем глаза наблюдала за его формальной изменой (но, в конце концов, он ей ничего не обещал).

В тот день она легла далеко за полночь, счастливая и довольная. До постоялого двора её проводил кортеж из шести вооружённых солдат во главе с будущим губернатором.

В общей сложности девушка провела в Манхеде четверо суток, и все эти четыре дня провела так же приятно, как и первый. Даже ещё лучше.

* * *

Стелла стояла на берегу Дикса и смотрела на воду, бликами света слетавшую вниз с небольшой плоской каменной гряды; весь воздух был пропитан влагой.

Малый Дикс — камерный водопад, зато течение воронки и коварное течение реки, завихрившееся в том месте, где вода с брызгами срывалась с камней, ударяясь о неровное дно, представляли серьезную опасность для неосторожных путешественников. Неподалёку от водопада был деревянный мостик. В летние месяцы, когда Дикс мелел, он высоко нависал над бурлящим потоком, но теперь, после обильных осенних дождей, находился в опасной близости от бурлящего водного котла.

— Красиво-то как! Я и не думала, что тут может быть что-то интересное — и вдруг такой сюрприз, — восторженно прошептала принцесса.

— Говорят, озеро Фаэр ещё прекраснее.

— Может быть, но я его пока ещё не видела.

— Увидишь.

Девушка спешилась и присела на корточки, стараясь уловить все нюансы нового для нее явления природы: вид, запах, звук.

— Стелла, тебе не кажется, что лучше передохнуть на том берегу?

— Давай не будем спешить.

Принцесса встала и хотела набрать воды, когда услышала подозрительное шипение. Стоило чуть повернуть голову — и она увидела змей. Постепенно они заполнили всё вокруг. Так вот о чём её предупреждал Мериад!

— По-моему, Маргулай тебя очень любит, раз послал такое количество гадов, — принц указал на змей. — Мог бы ограничиться парочкой, но не стал.

Стелла нервно рассмеялась.

Они отступали к реке, преследуемые злобным ядовитым морем.

— Они почти ползают по моим ногам! — верещала Стелла. — Я не знаю, что с ними делать!

— Попробуй пробиться к лошадям.

— Это шутка? Тут тысячи змей, а до Лайнес — не меньше сорока шагов!

— Тогда прыгай в реку.

— По-твоему, я похожа на самоубийцу?

Люди, доведённые до отчаянья, способны на безрассудные поступки. Пересилив страх, принцесса прыгнула в ядовитое море, надеясь, что сумеет выбраться невредимой, но почти сразу же острая боль пронзила ногу, вошла в тело до самой кости, а, может, и глубже.

Змея разжала объятия, медленно сползла на землю, оставив на память о себе небольшую ранку на лодыжке.

Боль усилилась, стало трудно дышать, закружилась голова…

Стелла очнулась на другом берегу Дикса.

Маркус перевязывал ей ногу.

— А где змеи?

— Они исчезли, когда одна из них ужалила тебя.

С помощью друга она приподнялась на локте; дурнота до сих пор не прошла.

— Когда я нашёл тебя, у тебя на шее кровоточила какая-то царапина, — сообщил принц, заканчивая перевязку, — но теперь она исчезла.

Принцесса кивнула, вспомнила Джисбарле и мысленно поблагодарила Мериада за спасённую жизнь. Всё-таки боги иногда помогают людям.

— Что это за ранка? — не унимался Маркус. — Твой загадочный вид подсказывает, что ты прекрасно знаешь, о чем идет речь.

— Это противоядие.

— Какое еще противоядие?

— Ну, я не знаю, можно ли тебе рассказать…

— Похоже, разговаривать со мной на эту тему ты не желаешь. В таком случае, отдохни, тебе это полезно.

На одном берегу Дикса угрюмо смотрели на путников Леса чёрных сваргов, а на другом, до самого горизонта раскинулся изумрудный ковёр травы с редкими бурыми прожилками. Луга крылатых коней тянулись почти до границ Лиэны, пересекая реку Сафе.

Стелла, оправившись от последствий змеиного укуса, остановилась, чтобы полюбоваться играми пернатых хозяев окрестных земель, возглавляемых Америсом.

— Он божественен! — благоговейно прошептал Маркус. — Он даже прекраснее, чем Никара!

— Да простят меня боги, но даже Голдсилк не сравниться с Америсом, — вторила ему девушка.

— А ты не боишься, гнева Алуры? Вот влюбишься ты в кого-нибудь…

— А я не влюблюсь. Никогда.

— Так не бывает, — усмехнулся принц. — Ты обязательно влюбишься, а Алура нашепчет пару слов на ухо Анжелине — и всё.

— Что всё?

— Ты его потеряешь.

— Интересно, кто же этот таинственный "он"?

— Узнаешь потом.

— А, ты имел в виду: "Не нужно тебе, красавица, // Знать, что другим не ведомо…"

— Скорее уж: "Чего захотят Боги, людям не изменить, // Об их веленьях нельзя позабыть".

— Ну, и причём тут это? Я же не собираюсь идти наперекор воле богов.

— Как раз собираешься. Ты сказала, что никого не полюбишь, а это против природных законов. Любовь — вечное желание богов, высшая воля самого Амандина. Бежать от неё — противиться богам.

— Я ни от кого и ни от чего не бегу. А раз уж ты такой правильный, мог бы подать мне пример.

— Какой еще пример?

— Исполнения воли богов. Ты сам только что говорил, что любовь — это некое требование… Короче, то, чего они от нас ждут. Где же твоя дама сердца?

— Стел, давай лучше посмотрим на Америса.

Конь по-прежнему парил между землёй и небесной высью. Сделав круг, он опустился перед принцессой и призывно заржал. Повинуясь, Стелла спешилась и подошла к нему. Волшебный конь преклонил перед ней колени, девушка забралась ему на спину. Шелковистые волны золотых и серебряных волосков окутали её, словно диковинная шаль, заблистали, заиграли на солнце.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});