Попаданец в поисках смысла - Тампио

ожидал, что поедем прямо из города. И сколько времени уйдёт на дорогу?

— Самое большое — два месяца, но это если случится нечто невообразимое. Обычно же значительно меньше.

Так, значит, у меня есть месяц на то, чтобы обзавестись деньгами. В Центральной гератии проживают самые лучшие оружейники, так что если где и искать себе меч, то там. Ну не ехать же в королевства для этого?! Оттуда вряд ли получится вернуться живым и здоровым.

Теперь я знал, почему в королевствах хорошие кузнецы. Там почти всегда происходят военные конфликты, и от качества оружия, и доспехов напрямую зависит выживаемость солдат и рыцарей. Если в гератиях основной упор делается на производстве красивого статусного оружия, то в королевствах оно ещё должно быть и надёжным, чтобы жизнь не зависела от случайностей.

Я погладил «Игрушку». Интересно, если система предположила, что этот меч сделали не на этой планете, то как оно сюда попало? Не будут же оры специально его заказывать из других миров? Они используют совсем другое оружие. Загадка...

Как и предположил Сутараг, через два дня почти всё было сделано, и Фенецар объявил, что большинство из нас может отдыхать до конца месяца. Рыцари оживились и стали обсуждать, кто и чем займётся. Я, не слушая их фантазии о борделях, уже знал, куда пойду и чем займусь.

Глава 23

— Добрый день, молодой человек! Чем обязан неожиданному визиту? — Рамас Отакт, мужчина лет тридцати пяти имел почти приятную наружность. Его можно было бы назвать симпатичным, если бы не шрам возле глаза, отчего последний казался чуть навыкате.

— Меня зовут Айвор Камадос, — начал я разговор. — И я подумываю о написании книг.

— Это, конечно, похвальное желание, — на лице Отакта мелькнуло разочарование. — Но стать автором — это мечта довольно многих людей. Почему ты думаешь, что твои книги будут читать?.. Даже не так, — поправился собеседник. — Почему ты вообще думаешь, что твои рассказы или романы кто-то издаст?

— Я не думаю. Я вообще об этом не размышлял. Просто однажды вечером у костра, я начал рассказывать некую легенду, и более десятка мужчин слушали, раскрыв рты, а позже один продавец книг порекомендовал обратиться к Диеру Домину из Воргола, чтобы я при встрече сослался на эту рекомендацию.

— Вот как?! Интересно. И могу я узнать имя того продавца?

— Ромер Акар.

— Ромер Акар... — медленно повторил Отакт. — Что-то такое вертится в памяти... Нет, не припоминаю.

— Он работает у торговца Маркона Толага.

Мужчина хлопнул рукой по своему колену:

— Точно! Вот теперь вспомнил. Господин Толага — известный продавец всего на свете, и, в отличие от некоторых своих собратьев торгашей, не чурается и книг. Мой агент реализует некоторое количество томов через его лавки, — издатель улыбнулся. — А тот Акар является большим книгочеем. Хотя нет ничего странного, что я забыл, поскольку господин Толага давно не появлялся в Скоиле.

Собеседник замолчал, молчал и я, поскольку не понимал, что конкретно от меня надо.

— Я, конечно, просматриваю присланные мне рукописи, — продолжил говорить Отакт после небольшой паузы. — Но по многолетнему опыту знаю, что их качество довольно посредственное. Бедный языковой запас, неоригинальный сюжет, неумение авторов создать интересного героя, — это наблюдается почти во всех случаях. Вот и приходится издавать уже проверенных авторов, которые написали по десятку книг. По крайней мере, их имена на слуху и издательство мало чем рискует.

— Иными словами, эти проверенные авторы тоже не блещут языковым запасом и интересным изложением, но им просто повезло оказаться в числе первых.

— Молодой человек! Нельзя так безапелляционно говорить об уважаемых людях.

И тут я неожиданно начал в который раз рассказывать историю про рыцаря, скачущего освобождать красавицу из лап дракона. Поначалу на лице Отакта проступило откровенное недоумение. Потом он стал проявлять интерес, а когда спутники рыцаря один за другим гибли с патетическими фразами на устах, даже расчувствовался. Окончание истории, можно сказать, вышибло дух, отчего издатель лишь почти бесшумно открывал рот, в попытках глотнуть побольше воздуха.

— Я готов составить контракт на издание этого рассказа, — наконец-то произнёс Рамас Отакт. — Конечно, это будет просто небольшая книжица, что даже хорошо, поскольку читатели неохотно покупают толстые тома никому неизвестных авторов.

Мужчина что-то стал подчитывать в уме.

— Я могу предложить авторские отчисления в размере десяти процентов от полученной прибыли или единовременную выплату в размере... э-э-э... ста пятидесяти монет серебром ещё до издания произведения.

— Или сразу, но мало, или больше, но небольшими суммами в течение длительного времени? — резюмировал я.

— Именно так, молодой человек, — кивнул издатель. — До начала продаж обычно проходит полгода, ведь надо сделать ещё хотя бы какие-то иллюстрации, а тираж в пятьсот экземпляров, случается, не может продаться и в течение нескольких лет.

Я задумался. Сто пятьдесят монет — не такая уж и большая сумма, если вспомнить мои выигрыши в шахматных партиях. С другой стороны, ждать, когда продадутся книги, будет посчитана прибыль и прочее, — долго и неинтересно.

— Единовременная выплата в размере... Я согласен на двести пятьдесят монет, — начал торг я.

— Это очень большая сумма для небольшого рассказа.

— Но это интересный рассказ с необычным сюжетом и нетривиальной концовкой!

— Сто шестьдесят монет, — сделал ответное предложение издатель...

В результате договорились, что за рукопись я получу сто девяносто пять монет, и мне сразу была принесена стопка наполовину исписанных бумаг для изложения моего рассказа.

Поскольку я решил не откладывать дело, то осталось лишь купить чернила и перья и засесть за работу, чтобы через два дня принести рукопись на проверку. Рамас Отакт был удивлён такой продуктивности, а я скромно молчал, поскольку не мог рассказать о системе, которая использовала мою руку для переноса текста на бумагу. Это был очень неприятный опыт, когда понимаешь, что не владеешь собственным телом. К счастью, болезненные ощущения от непривычных манипуляций были нейтрализованы медицинскими модулями.

Издатель тут же быстро просмотрел рассказ, чтобы убедиться в его полноте, и отсчитал тридцать девять золотых в качестве оплаты за первый договор. У меня была уверенность, что он нажился на этом минимум вдвое,