Мануловы сказки - Александр Фадеев

Главнокомандующий отдал приказ и атакующие колонны медленно, но уверенно начали разбег для удара по нашим позициям. Можете называть это как угодно, но для меня это выглядело как нормальные армейские учения. Синие атакуют, красные обороняются. Победители и побежденные в этих маневрах для меня расписаны заранее. Это Традорн строил радужные планы, что его хваленная панцирная кавалерия прорвет нашу линию обороны и захватит штаб. И в этот прорыв устремится пехота и завершит разгром моих позиций.

Не тут-то было!

Перед началом боя я лично обошел все пулеметные расчеты и пригрозил тому, кто начнет стрелять без моей команды, оторвать все конечности, сослать в «республиканцы» и вырезать всю семью. Насчет последнего пошутил, но эффект мои слова возымели — стрелки боялись лишний раз пошевелиться, чтобы не вызвать моего грозного манульего рыка.

Манулий рык?

Попробую описать: я недовольно втягивал и выпускал когти на лапах, мой адъютант кивал головой, подносил ко рту рупор, и по все округе раздавалось: «….! …..!!! …..! Карудар паскудный!». Последнее — это единственные слова, которые я могу произнести в приличном обществе. Да и то потому, что не знаю значения слова «карудар».

Первый раз такое случилось во время показательных стрельб второго гвардейского артиллерийского батальона. Часть получила на вооружение партию орудий с нарезными стволами. Идея создания таких пушек, конечно же, моя. Я лично контролировал проект и сильно переживал за результаты испытаний. Солдаты боялись нового оружия, у них все валилось из рук. Я пребывал в ужасном настроении! Последней каплей стал бледный лейтенантик, у которого от волнений перехватило горло, он даже не смог подать команду! Кошмар! Кого бы порвать на мелкие клочки?! В гневе я выпустил когти и рыкнул низким горловым звуком. Мой адъютант все понял и попытался передать мое настроение солдатам. Хороший он у меня, и голос у него громкий… и рупор для передачи донесений большой. После моего первого «манульего рыка» один из наводчиков от испуга уронил горящий фитиль прямо на заряженную пушку. Грянул оглушительный выстрел, и с Традорна, прохаживающегося рядом с орудиями, ядром сбило шляпу.

После этого уже испугался командир дивизии, руководивший стрельбами. Главнокомандующий стоял с непроницаемым лицом, я вальяжно выползал из-под стола, под который забился с перепуга, комдив от стыда пытался застрелиться из незаряженного пистолета. Все были при деле… В итоге солдата простили, шляпу Традорну заменили, а рев адъютанта, передававшего войскам мое недовольство, стали называть «манульим рыком».

Мои солдаты замерли, боясь каким-либо неосторожным движением вызвать мое недовольство. Я расположил штаб на холме, прямо за позициями. Оборону занимал все тот же второй гвардейский (первый оборонял в данный момент Северную дорогу). Я подумал, что раз уж они первые получили новое оружие, то им и судьба участвовать в маневрах. Артиллеристов усилили двумя пулеметно-стрелковыми ротами мушкетеров в качестве боевого охранения. Оборону держала пехота в окопах, с флангов прикрывали пулеметы в дотах, а сзади на насыпных бастионах затаились новенькие пушки с нарезными стволами. Чем не прообраз мотострелкового батальона?

Договоренность с Главкомом такова: если его войска дойдут до холма, то победил он, если же мне в течение часа удастся успешно противостоять атаке, то победа на нашей стороне.

Лихие кавалеристы уже достигли дистанции прямого выстрела из пулемета.

Окопы молчали.

«Вражеская» конница все ближе и ближе. Вот нас уже разделяет лишь несколько десятков метров…

Жалко шестиногих лошадок!

Как я и рассчитывал, весь наступательный порыв кавалерии приняла на себя колючая проволока. Зря Традорн так пренебрежительно о ней отзывался. Пусть высота заградительной линии и не велика, зато она состоит из пяти рядов с интервалом между ними около двух метров. Ни одна лошадь не преодолеет в прыжке! Даже с шестью ногами. Что мы имеем? Всадники увязли в колючке, пехота на подходе. Мы специально перекопали поле перед нашей оборонительной линией, усеяли ее различным мусором, ветками — негде там лошадям разгоняться. А вот когда смешались кони и люди…

— Огонь!!!

По моей команде обороняющиеся открыли огонь со всех стволов. Солдаты из окопов неторопливо «отстреливали» из ружей тех, кто умудрился преодолеть заградительную линию. А по основной массе барахтающихся в колючей проволоке «работали» пулеметы из дотов и пушки с бастионов. Посредники (тоже моя идея) придирчиво выискивали в толпе «раненых» и «убитых» (мы же карушками стреляли). Этот загадочный плод оставлял на теле при попадании ярко-оранжевое пятно. Солдаты Главкома несли страшный урон, но упорно продолжали выпутываться из колючей проволоки и пытались продолжать атаку. Прицельная стрельба в упор выкашивала «вражеских» пехотинцев и кавалеристов десятками.

А как иначе? Полевой устав вооруженных сил Норэлтира предполагал следующий порядок стрельбы: «Для произведения выстрела солдат должен прекратить движение. Достать и воткнуть перед собой в землю опорный костыль острым концом вниз. Опереть свое оружие таким образом, чтобы ствол направился в сторону неприятеля, а приклад в противоположном направлении. Зарядить оружие. Произвести выстрел».

Все.

Занавес.

Ни слова о необходимости прицеливания! Я впал в легкий шок, когда на первых же занятиях перед началом учений командир батальона впал в ступор после моего вопроса о том, как они учат солдат целиться — «под яблочко» или в центр мишени?

— Целиться? — удивленно спросил он. — А это как?

— А вы для чего стреляете? — поразился я.

— Чтобы сразить неприятеля! — четко отрапортовал офицер.

Не убавить, не прибавить. Исчерпывающий ответ.

Оказалось, что считается вполне приемлемым произвести выстрел в сторону неприятеля. Авось попадешь в кого-нибудь. Одиночная стрельба солдат по мишени как-то не практиковалась. А зачем? Батальон наступает плотным строем, останавливается, по команде производит залп из всех ружей. Все равно кого-нибудь зацепит из врагов.

Да, боеспособная армия у Норэлтира… Злую шутку с уровнем боевой подготовки сыграло отсутствие внешнего врага и регулярных войн. А с кем им воевать? Армия защищала правительство от своего народа, а для этого не надо метко стрелять. Достаточно одним видом внушать уважение и страх.

Пришлось в срочном порядке обучать своих бойцов различным приемам стрельбы. Особый упор на ведение огня из окопа. Наступательных действий мы не планировали. Наша задача — удержать рубежи Империи. Подавляющее численное превосходство противника компенсируем меткостью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});