Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт

Железный кулак стиснул сердце Аксиманда и раздавил его в груди. Маленький Гор не мог вдохнуть. Трансчеловеческий ужас. Он на краткий миг чувствовал подобное на Двелле, а теперь оно практически взяло над ним верх.

Ощущение пропало, когда из врат подул злой ветер.

— К бою! — заорал Абаддон. — Что-то происходит.

Все оружие в комнате вскинулось, нацелившись на портал. Его поверхность колыхалась уже не от мягкого падения капель дождя, а от буйства океанского шторма.

Гор Луперкаль выпал сквозь маслянисто-черную поверхность прохода и рухнул на колени перед Абаддоном и Кибре. Темные врата позади него исчезли с хлопком вытесняемого воздуха. Осталась лишь сплошная скальная стена, как будто врат никогда и не существовало.

Аксиманд бросился вперед на помощь. Магистр Войны стоял на четвереньках. Его спина тяжело вздымалась от вдохов, словно у запертого в вакууме человека, который внезапно вернулся в атмосферу.

— Сэр? — заговорил Абаддон. — Сэр, с вами все в порядке?

Даже через перчатки Аксиманд чувствовал, что плоть Магистра Войны холодна как лед.

— Вы еще здесь? — произнес Гор, не поднимая глаз. Его голос был лишь чуть громче сухого шепота. — Вы ждали меня… все это время…

— Конечно, мы ждали, — ответил Аксиманд. — Вас не было всего несколько мгновений.

— Мгновений?.. — слабо, почти лихорадочно проговорил Гор. — Тогда все… все еще предстоит сделать.

Аксиманд оглянулся на Абаддона, увидев на лице Первого капитана такое же непроходящее сомнение. Никто из них не имел ни малейшего понятия о том, что могло произойти по ту сторону врат, или о возможных последствиях путешествия в подобную чужеродную среду.

Они позволили своему повелителю и господину отправиться в неизвестность, и ни один из них не знал, чего ожидать.

Этот недостаток предусмотрительности теперь ужасал Аксиманда.

— Брат, — произнес Мортарион, прерывая самобичевание Аксиманда. — Ты нашел, что искал?

Гор выпрямился в полный рост, и при виде него у Аксиманда расширились глаза.

Магистр Войны постарел.

Хтония сформировала его, сделала воином, обладающим твердыми, как кремень, чертами и суровой красотой. Два столетия войны не оставили на нем следов, однако несколько мгновений, проведенных за вратами, сделали то, чего не смог ход времени.

Коротко стриженые волосы на скальпе пронизывала седина, морщины в уголках глаз стали более глубокими и выраженными.

Лицо, службе которому посвятил свою жизнь Аксиманд, теперь принадлежало древнему воителю, сражавшемуся дольше, чем возможно было вообразить, видевшему слишком много ужасного и досуха опустошенному днями кампаний.

Но огонь и целеустремленность в его глазах горели ярче, чем когда-либо.

Да и в глазах был не просто огонь.

То, что Аксиманду показалось холодной плотью, являлось силой эмпирей, очищенной и отшлифованной в теле бессмертного создания. Гор стал более горделивым, цельным и могучим, чем раньше. Луперкаль всегда считал титул «Магистр Войны» неуклюжим термином, который никогда полностью не приживется и не будет принят на веру.

Сейчас же этот титул стал для него родным, будто он владел им задолго до того, как возникла такая должность. Теперь он был Магистром Войны естественным образом и недвусмысленно.

Аксиманд, Абаддон и Кибре попятились от Гора. Все они упали на колени в восхищении наполнявшей примарха силой, которая развертывалась в материальном мире.

Даже Мортарион, самый непокорный из примархов, преклонил перед Гором одно колено, чего никогда не делал для Императора.

Гор ухмыльнулся, и все признаки измученного войной старца исчезли в мгновение ока. На его месте возник смертный бог, еще более великолепный и опасный, чем когда-либо. Полный силы, которой до него пользовалось лишь одно существо во всем мироздании.

— Да, — произнес Гор. — Я нашел в точности то, что искал.

24

ПОКИДАЯ ЛУПЕРКАЛИЮ

СКВЕРНЫЙ ПРИЕМ В ЛУННОМ СВЕТЕ

ГЛАЗ ОХОТНИКА

Луперкалия пылала.

Пожар разожгли не Сыны Гора, однако Аксиманд наблюдал, как тот распространяется по переплетенным улицам низинной части долины, пока «Грозовая птица» Магистра Войны улетала от стен цитадели. Рыцари Дома Девайн бродили по улицам своего города, словно мстительные хищники, сжигая и убивая с бессмысленной самозабвенностью.

Одна из машин, покрытая рубцами ожогов и вооруженная хлещущим туда-сюда кнутом, танцевала в свете буйствующего огня. Ее боевой горн издавал уханье, как будто пилот был пьян.

Аксиманд выкинул рыцарей из головы, когда десантно-штурмовой корабль стал подниматься под более крутым углом, и с обеих сторон заняли свои места несколько «Громовых ястребов».

— Странно покидать планету так скоро после прибытия, — произнес Фальк Кибре, листая инфопланшет с анализом расположения сил. — Особенно когда еще остаются армии, с которыми нужно сражаться.

— Нет ни одной, с которой стоит сражаться, — проворчал Абаддон из глубины отсека. После выхода из катакомб под цитаделью он был немногословен. — Сражение перед Луперкалией уничтожило лучших из них.

Кибре покачал головой.

— Орбитальные сканеры утверждают, что десятки тысяч солдат и дюжины полков бронетехники бежали через горы на краю южной степи.

Абаддон промолчал. Аксиманд знал Эзекиля лучше, чем большинство, и ему было известно, когда лучше остановиться.

Это был как раз один из таких моментов.

— Кушитский Восток и Северный Океанический были по большей части уничтожены при Луперкалии и Авадоне, — продолжил Кибре, которому как заместителю Абаддона следовало бы знать, что не стоит настаивать в этом вопросе. — Однако еще не учтены ван Валькенберг и Мальбек.

— Проклятье, так спустись и прикончи их! — бросил Абаддон.

Кибре стоически воспринял вспышку Первого капитана и вернул планшет в нишу.

— Эзекиль, — сказал Кибре. — Нам с тобой достался самый тяжелый бой там, внизу.

На это Аксиманд насупился. Чтобы прорвать фронт, Пятая рота пробилась через XIII Легион, и они сделали это без поддержки орбитальной орудийной платформы.

— Мы сошлись с проклятым «Императором» и выжили, — продолжил Вдоводел. — Так что не вынуждай меня подойти и дать тебе оплеуху за забывчивость относительно того, что мы сделали.

Аксиманд пересмотрел свое предположение, будто он знает Эзекиля лучше большинства прочих, когда вместо того, чтобы убить Кибре, Абаддон издал фыркающий смешок.

— Ты прав, Фальк, — произнес Абаддон. — Это кажется каким-то… незавершенным.

Это, по крайней мере, Аксиманд понял. Как и все настоящие бойцы во все времена, он ненавидел бросать задание до его завершения. Однако Эзекиль неверно понимал ситуацию.

— Это завершено, — сказал он.

Абаддон с Кибре посмотрели на него через салон.

— Мы пришли сюда ради Луперкаля, — произнес Маленький Гор. — Это было его дело, не наше. И оно закончено.

— Нам просто придется снова драться с этими людьми на стенах Терры, — сказал Кибре.

— Ты ошибаешься, — вмешался Магистр Войны, появившись из пилотского отсека и усаживаясь на кресло командира высадки. — Эти люди скоро будут мертвы. Об этом позаботятся Мортарион и Грульгор.

Гор всегда был полубогом среди людей, но теперь смотреть в глаза Магистра Войны было все равно, что глядеть в сердце звезды, находящейся на грани превращения в сжигающую саму себя сверхновую.

— Мы предоставляем закончить работу Четырнадцатому Легиону? — спросил Кибре.

Гор кивнул, устраивая свое громадное тело в кресле. Оно явно было ему мало, в особенности теперь, когда его природную сущность усилило странствие меж измерений.

— Теперь Молех принадлежит Мортариону и Фулгриму.

— Фулгриму? — переспросил Аксиманд. — Почему Фениксиец получает долю трофеев?

— Он сыграл свою роль, — произнес Гор. — Хотя я и сомневаюсь, что он будет с нежностью вспоминать проведенное тут время. Заряд плазменного огня в лицо имеет свойство быть неприятным переживанием. По крайней мере, так мне сообщал Лоргар с Арматуры.

— Чем занимался Фулгрим? — спросил Аксиманд.

Гор ответил не сразу, и Аксиманд воспользовался моментом, чтобы рассмотреть резные черты лица Магистра Войны. Аксиманда все еще тревожил замеченный им увеличившийся возраст генетического отца. Ему очень хотелось спросить Луперкаля, что тот нашел, какие чудеса повидал и как далеко прошел по пути.

Когда-нибудь, быть может, но не сегодня.

— Фулгрим собрал урожай, посеянный здесь много лет назад, — сказал Гор. — Но довольно о моем брате, давайте насладимся предстоящим моментом.

— Каким моментом? — спросил Кибре.