Девочка по имени Аме - Анна Аршинова

- Нарекаю тебя Данте из рода Идзанами, - выдохнул ками тяжело. - Посмертно…

Больше ждать было нечего. И надеяться тоже. Он положил руку к сердцу Амэ и поднялся. Недавно нареченный Данте, нерожденный бог, лежал посреди огромного поля, на котором много лет подряд выбирали в Аши. А ведь Амэ тоже хотел поступить в Академию Аши.

Алое кимоно, так и не снятое насильниками, теперь раскинулось вокруг худого тела Амэ, точно два огромных крыла. В волосах запутались потрепанные цветы сакуры. И если бы не белоснежная нижняя сорочка, которая была запачкана кровью, можно было бы подумать, что он просто спит, но ему снится кошмар - даже сейчас черты лица не разгладились, в них была тревога, мука и вина.

Хорхе поднялся и шатающейся походкой направился к Рихарду. Люди от него испуганно шарахнулись, ведь поняли, что убили кого-то очень дорогого для ками. Но Хорхе скользнул по ним безжизненным взглядом. Как мало люди знали о тех, кто их защищал!

Слова раздались, точно гром среди ясного неба. И хотя надежда все еще тлела, догорая, услышать их не ожидал никто.

- Чтобы искупить свою вину за убийство человека, я клянусь защищать людей до последней капли крови, - голос был хриплым, неясным, едва различимым, но слова разобрали все.

Хорхе обернулся, и увидел Амэ, объятого теплым светом Сейкатсу. Возрождение! Оно пошло! Это было так ошеломляюще замечательно, что заставило забыть и не думать о том, что только что сказал Амэ.

Дыра в груди постепенно затягивалась, ослепительно сияя, а в руке Данте держал свое человеческое сердце, которое недавно билось в его груди. Теперь Сейкатсу завершит его трансформацию в ками, она создаст ему другое - сердце бога, и Амэ обретет бессмертие и силы. А то, что находится у него в руке, скоро затвердеет, превратится в первоклассный металл. Из которого позже будет выкован меч. Ками не зря считают, что их истинная душа сокрыта в их мечах. В человеческом сердце сокрыты все их надежды и все их страхи, их любовь и их ненависть…

- Данте… - прошептал Хорхе.

Как ни странно, но Амэ сразу понял, что обращаются именно к нему.

- Ты задержался, - улыбнулся он немного грустно.

Эхисса и Рихард переглянулись. Они понимали, что означает клятва Амэ для них всех.

***

- Мы это заберем, ладно? - мягкая рука накрыла ладонь Амэ, заставив испуганно вздрогнуть и едва ли не отпрянуть, но сзади стоял Хорхе, точно страж, надежный, как скала, и родной; он сжимал плечи юного бога. - Мы вернем его, обещаю. Просто сейчас ты не готов использовать его по назначению…

С Амэ говорили мягко и спокойно, точно с неразумным ребенком или умалишенным. И не сказать, что ошибались, ведь он себя таковым и ощущал. Амэ сейчас вообще много чего ощущал: легкий жар, жжение в животе, а руки, увенчанные длинными когтями, которые слушались неохотно, были неуклюжими и неторопливыми.

Амэ приподнял голову, посмотрел на Хорхе.

- Отдай его. Не бойся.

Это было странное ощущение безграничного доверия по отношению к золотоволосому ками, всегда такому насмешливому и трудному, но теперь невозможно близкому. Амэ кивнул и протянул свое сердце, которое под пальцами казалось еще теплым, но уже твердым, и в неверном свете уставших спутников, блестело.

- Молодец, Данте, - черноволосый ками с яркими серебристыми глазами ласково улыбнулся. Амэ подумал о том, что впервые в жизни видит ками с короткой стрижкой.

Заметив изучающий взгляд, ками представился:

- Я Рихард, известный так же как Хатиман, - он коротко поклонился.

Амэ сделал тоже самое, но с положения сидя.

- Ректор Академии Аши? - спросил юноша удивленно.

- Именно, - его улыбка стала шире, и он указал на рыжеволосую ками. - Это моя жена, Эхисса.

Она была ошеломляюще красива. Именно так, как всегда нравилось Амэ - рыжая, дерзкая, гордая. Сейчас она казалась немного потрепанной боем, и поэтому высокая прическа, украшенная драгоценностями растрепалась, делая ее взъерошенной на вид. На Амэ она смотрела со скучающим интересом, почти равнодушно и слишком спокойно. Черные глаза, такие, что не отличить радужку от зрачка, странно завораживали, и приходило ощущение, что они видят насквозь: каждое потаенное желание, каждую постыдную мысль. И от осознания этого Амэ вдруг покраснел, а Эхисса хмыкнула и отвернулась.

- Она прародительница нашего рода, Данте, - мягко объяснил Рихард. - Твоя реакция нормальна.

"Такой тактичный", - вдруг подумалось Амэ.

- Поэтому тебя так тянуло к рыжеволосым, - Хорхе не удержался от шпильки. И после нее юноша почувствовал облегчение: слава Великой Богине, а то он уже начал волноваться за этого ками. Он слишком долго молчал.

- Я это учту, - кивнул Амэ.

- Ты переродился в роде Идзанами, нас всего четверо. Я, Эхисса, Хорхе и ты, - продолжил объяснять Рихард.

Амэ кивал, давая понять, что все понимает. А сам чувствовал; да это явилось еще одно странное ощущение того, как перестраиваются спутники. Они отходят на свои позиции, а один плывет к ним, будто собирается совершить телепортацию.

- Всего существует четыре рода: наш, род Аматэрасу - от нее пошли все остальные ками, род Сусаноо - это все йокаи, и род Цукиеми. В роду Цукиеми сейчас только двое - сам прародитель и его молодой сын Ебрахий.

Амэ уже слышал это имя.

- То есть, я ками? Не йокай, как говорил доктор Нагаи? - юноша нахмурился, посмотрел недоверчиво на Рихарда.

- Ты - самый настоящий ками, - улыбнулся Хатиман, и Амэ почувствовал, что в животе поселилось множество беспокойных бабочек, которые своими нежными крылышками тревожили нутро. - Доктор Нагаи был твоим куратором. К сожалению, ками не так много в Поднебесной, около четырехсот, и сил не хватает, чтобы постоянно следить за Жертвами. Потому мы назначаем кураторов. Кураторы - это просто люди, пойми, Данте, - Рихард выглядел так, будто пытался оправдаться. - Они не могут учесть все, и уследить за всем. Отсюда и появлялись такие фатальные ошибки, как беременность твоей возлюбленной, и твое похищение. Все, что мы могли - это защитить твой дом щитами.

- Понимаю, - кивнул Амэ и попробовал подняться. Хорхе помог, и юноша нетвердо встал на ноги и повис на нем.

Амэ запахнул белую сорочку, перепачканную кровью, но само кимоно завязывать не стал: не было ни сил, ни желания на это. К тому же руки так плохо слушались. Руки ками, острые, смертоносные, с какой-то стороны изящные, но едва ли не уродливые в своей практичной форме. Глядя на них, Амэ становилось страшно - что же он теперь? Одно дело видеть ками со стороны, прекрасных, идеальных, пленительных и потрясающе сильных, но совсем другое быть одним из них.

- Жертва. Меня так часто называли. Что это значит? - Амэ решил воспользоваться возможностью и узнать ответы на свои вопросы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});