Дымовое древо - Денис Джонсон

как тигр. Вы знали, что даже серой из ушей тигра можно от чего-нибудь вылечиться? А жёсткий волос из слоновьего хвоста способен облегчить у женщины родовые муки. Ещё они перемалывают слоновые бивни и кости и втирают их в различные раны, и тогда раны заживают. Изготовляют порошок из рогов оленя, мешают с алкогольными напитками, и получается злое снадобье. Оно даёт мужчине огромную половую силу. Другие животные тоже идут в дело. Многие змеи, многие виды животных. Наверно, даже насекомые, этого уж я не знаю. Это уже надо спрашивать у самого китайского знахаря.

– Мне, вероятно, было бы любопытно взглянуть на такую коллекцию.

– У этих людей не одни только голые суеверия. Кое-что уже подтвердила наука. Племена устраивают в лесу святилища и алтари. Построят для духов, например, крошечный домик из бамбука или, скажем, из кокосовой скорлупы. Там есть духи, они там живут, и тому есть свидетельства, которым нельзя не поверить. Вот как в случае с юношей, который кощунственно помочился в лесу перед алтарём, и потом у него случилось полное помутнение рассудка.

– Поразительно.

– Меня зовут Тхонг Нят, – представился père Патрис. – Надеюсь, мы станем добрыми друзьями.

– Я только за, – сказал Шкип. – Прошу вас, называйте меня «Шкип».

Так он и жил – пил чай со священником, прогуливался, когда не было дождя, ежеутренне делал гимнастику. У него вошло в привычку рыться во французских журналах покойного врача и переводить при этом подчёркнутые доктором отрывки. Он бережно хранил картотеку полковника. Иногда до его слуха долетали отдалённые звуки вертолётов, истребителей, бомбардировщиков, и Шкип чувствовал себя заключённым в радужный пузырь бесполезности.

В следующий приезд Хао привёз письмо от майора Эдди Агинальдо, перенаправленное посольством в Маниле на адрес армейской почтовой службы в Сан-Франциско, которая затем послала конверт в посольство в Сайгоне:

Я решил жениться на одной юной и весьма привлекательной особе. Ей-богу! Знаю, ты удивишься. Прямо вот так и вижу сейчас перед собой твой разинутый рот. Её зовут Имогена. Дочь сенатора Вильянуэвы. Я намереваюсь сделаться кем-то вроде политика местного значения – не слишком продажного, но определённо богатого, так что сможешь рассчитывать на мою финансовую поддержку, если ещё вернёшься в наш дивный край.

У меня произошла в некотором роде любопытная встреча – мне нанёс визит мистер Такой-то из вашего политотдела в Маниле. Не решаюсь касаться его персоны с большей конкретикой. Он выразил живейший интерес относительно наших друзей и родственников, то есть относительно моего друга и твоего родственника. Надеюсь, ты поймёшь, о ком идёт речь. Напористость, с которой действовал мистер Такой-то, была очень нехарактерна для представителей вашей конторы. Должен сказать, он оставил меня в состоянии лёгкого потрясения. Когда он ушёл, я тотчас же направился к серванту, чтобы плеснуть себе чего-нибудь покрепче, а затем, не теряя времени даром, сел писать тебе это письмо. Чувствую, что дело не терпит проволочки. Не стоит полагаться на моё всезнание, но некое внутреннее чутьё велит мне сообщить тебе, что об этом стоит немедленно известить нашего общего друга и твоего родственника. О выказанном к его персоне бурном интересе, а также о враждебном тоне, который я уловил в словах предполагаемого коллеги нашего общего друга и твоего родственника. Я считаю, тебе стоит незамедлительно предупредить его о том, что не мешало бы время от времени озираться по сторонам, даже когда он чувствует себя в полной безопасности.

Шкип, то, что случилось тогда на Минданао, было бездарнейшим из провалов. Непростительной ошибкой, о которой я очень сожалею. Больше я ничего сказать не могу.

Искренне твой приятель,

Эдди

было выведено в письме витиеватым почерком майора.

* * *

Джеймсу снилась перестрелка: он палил бесполезными пулями из безвольно обвисшего ствола. Сны содержат в себе послания – это он знал. Конкретно эти послания были ему не по душе, так как предупреждали, что в бою ему откажут силы. Не то чтобы Джеймс хоть раз видел бой где-нибудь за пределами собственных кошмаров…

Вертолёты, влетающие и вылетающие из посадочной зоны «Дельта», не привозили боевых групп – исключительно припасы. Изредка из подбитой машины, которая не могла лететь дальше, приходилось высаживать какого-нибудь раненого, но в «Эхе» о таком знали только понаслышке.

На участие в патрулях жаловаться не приходилось. Патрулирование занимало два дня. Отряд шёл на запад вверх по зигзагообразной тропе, через ПЗ и вокруг высоты на юг – вдоль старой просёлочной дороги через сельхозугодья, потом через пятачок, поросший джунглями, дальше вновь выходил на развороченный участок пустоши, оставшейся после применения гербицидов, – и обратно в лагерь подразделения «Эхо»; в других случаях шли на север, потом на восток вплоть до ПЗ, потом вниз по склону горы и обратно в «Эхо». В ночь на середине пути разбивался временный лагерь. Во время патруля ещё ни разу ничего не случалось.

К западу от Каофука был всё тот же Вьетнам, но нетронутый гербицидами, изобилующий джунглями и рисовыми чеками, в которых легко мог засесть в засаде неприятель. С западной стороны должно было быть страшно, но страха почему-то не чувствовалось. Крестьяне жались вдоль склона, кромсали мотыгами всегда волнистые террасы. Поговаривали, их семьи никогда ни с кем не конфликтовали – ни с французами, ни с Вьетконгом, ни с американскими военными.

С северной стороны тоже ничего не случалось, но там была необитаемая местность, каменистая, труднопроходимая, изрезанная оврагами, и часто древесный листок, повёрнутый слегка не тем углом, отражал солнечный свет, делался похож на огненную вспышку над скалой – словно там кто-то прятался – и приводил Джеймса в ужас. Любое поваленное бревно на первый взгляд казалось снайпером, залёгшим в подлеске.

– Это что там такое?

– Слоновье дерьмо.

– Думаете, они эти кучки минируют?

– О да. О да. О да! Они любую хуйню минируют, какая ни попадётся.

Чёрный Человек сказал:

– Это буйволиное дерьмо. Слонов тут не водится.

– Да ладно, тут ведь слонов до чёрта.

– Но не на этой высоте. Эта кучка – буйволиная.

– Здоровая какая!

– Ну так буйволы – они и сами здоровые, долбоёбина.

– А что это из неё растёт? Грибы, что ли?

– Грибы на любой херне растут. Прямо прут, – заметил Чёрный Человек, – так быстро, что глазом можно увидеть. Гормонов нужных у них дохуя, или хуй их знает, я в душе не ебу.

– Ладно, в любом случае, в этой кучке никаких сюрпризов не запрятано.

– Эту кучку дерьма мы обследовали.

– Это говённая высота у нас под контролем.

– Ещё всего-то семьдесят шесть миллионов таких же обойти осталось.

– А то, – произнёс Чёрный Человек, –