Высокое погружение - Марина Даркевич

ладонью левую сторону груди и воровато закидывая под язык уже третью за сегодняшний день таблетку нитроглицерина.

Остальные не снизошли даже до одной реплики. Когда Дедов проходил по коридору, от него отступали, точно от прокажённого. Сам же Константин явно был не в восторге от предстоящего выступления – последнего своего выступления на сцене этого театра. Барановский, Ёлкин и ещё один представитель мэрии, почти не скрывая торжествующих ухмылок, приготовились внимать. За минуту до начала действа, когда Дедов уже поднялся на подмостки и приблизился к микрофону с листами бумаги, в зал важно вошёл мужчина – высокий, грузный, с большой окладистой бородой.

– Это ещё кто? – спросила Светлана у сидящего спереди Москвина.

– Какой-то чин из епархии, – проворчал администратор.

– Нашей или московской?

– Для нас никакой разницы. Скоро тут будут устраивать другие представления. Шоу, как говорится, маст гоу он. Только не с нашим участием…

– Ладно вам, – шикнула Атаманова.

И всё же Дедову не было суждено выступить сегодня. Не успел он картинно откашляться, как портьеры широко распахнулись, и в зал вошли трое. Именно те самые, которые уже однажды приходили в театр, чтобы арестовать Тилляева.

Света быстро повернулась в сторону, где только что сидел молодой человек. Но его там уже не было – Денис счёл за лучшее моментально испариться. Впрочем, Максим Черенков с двумя вооружёнными милиционерами пришёл сейчас не за юным любовником актрисы. Трое служителей закона под недоумёнными взглядами собравшихся протопали по приставной лестнице на сцену и окружили высокого мужчину, стоявшего у микрофонной стойки.

– Гражданин Дедов Константин Романович? – отчеканил вопрос капитан милиции.

– Ну да, я… – сердито ответил актёр.

– Вы арестованы, – объявил Черенков.

Один из милиционеров выдвинулся вперёд, снимая с пояса наручники.

– Что за чёрт! – выругался Дедов. – На каком основании?

– На основании подозрения в покушении на убийство гражданки Ерматовой, – произнёс Максим. – Протяните руки.

Константин дёрнулся, словно в надежде сорваться с места и куда-нибудь скрыться. Второй милиционер шевельнул автоматом. Скользящий металлический щелчок прогремел точно выстрел в тишине зала. Дедов обвёл большое помещёние взглядом загнанного волка.

– Это произвол, – послышался голос Леонида Барановского. – В каком звании, начальник?

– Капитан милиции, – ответил Черенков, пока на руки Дедова надевали кандалы.

– Совершаешь большую ошибку, начальник. Быть тебе в ближайшие дни лейтенантом. И то, если повезёт.

Максим не счёл нужным продолжать дискуссию. В гробовой тишине милиционеры свели Дедова со сцены и проводили прочь. Где-то в фойе стукнула дверь. В зале царило молчание.

– Если я правильно понимаю, – нарушила тишину, поднявшись, Евгения Эдуардовна, – с зачитыванием договора придётся повременить. И, судя по всему, очень надолго.

– Не надейтесь, – презрительно скривился Барановский. – Я всё равно выставлю вас отсюда вместе с вашими скоморохами.

– Вы не единственный, кто мне это обещает, – саркастически улыбнулась Атаманова.

* * *

Несмотря на то, что первым заподозрил Дедова (на основании показаний Махмуда Ерматова) молодой следователь Сколкин, арестованного актёра отдали Дмитрию Телегину вместе с двумя разбухшими папками дела о покушении на жизнь девушки. Телегин читал протоколы допроса Константина, рассматривал фото и ритмично играл желваками. Вроде всё было ясно, но чего-то не хватало в этой головоломке, по-модному называемой сейчас иностранным словом «пазл».

…Холодной октябрьской ночью вооружённый пистолетом ТТ Константин Дедов осторожно шёл через пустой двор к подъезду дома, где жил Денис Тилляев – мерзкий сопляк, возомнивший себя великим актёром и покорителем львиц… Да как он мог! И как вообще могло случиться такое, что Светлана Севостьянова, сколь страстная, столь и разборчивая, растеклась и опустилась у ног мальчишки, который ещё не родился, когда эта невероятная женщина уже покоряла своей игрой публику и разбивала сердца опытным мастерам сцены?! Как она посмела предпочесть ему – Дедову – этого залётного южанина, из которого так и прёт среднеазиатский менталитет?! И как она жестоко поиграла с ним, с Константином, приняв интимный подарок только для того (тут сомнений быть не могло!), чтобы продемонстрировать его на своём теле зелёному недорослю!

Картины, проносившиеся перед внутренним взором Дедова, были очень красочными, но не вполне точными. Ибо его воображение не могло нарисовать даже четвёртой части той страсти и той бездны сладкого разврата, в которую упали эти два любовника, сумевшие несколькими лёгкими движениями снести в пыль стены, на которых были высечены слова «разница в возрасте». Дедов (как и многие другие) куда лояльнее бы отнёсся к тому, что эта разница окажется «в пользу» мужчины. То есть, полагал Константин, в паре вполне допустимо, если он старше её на те же двадцать, двадцать пять, тридцать лет и даже больше. Что касается обратной ситуации, то она была нонсенсом и извращением, почти таким же противоестественным, как гомосексуализм…

Так считал не только Дедов. Ровно таким же образом рассуждало большинство обывателей.

Несмотря на то что Константин был наблюдательным и осторожным, а к тому же он шёл с целью убить человека, обнаружить две пары глаз не сумел. Махмуд и Эсон «срисовали» Дедова, отметив при этом чуть неестественную манеру мужчины двигаться (под мышкой левой руки тот держал тяжёлый пистолет) и странную ношу (в полиэтиленовом пакете лежала полупустая пластиковая «полторашка»).

Возле двери нужной квартиры Дедов вынул из-под куртки пистолет, натянул, делая вращательные движения, на его ствол горлышко пластмассовой бутылки и спрятал снаряжённое оружие внутри пакета. Прислушался к тишине подъезда, пригляделся к полумраку (лампочку на лестничной клетке он выкрутил из патрона на один оборот, чтобы та погасла) и вынул ключи, украденные им из сумочки Светланы, которая – это он выяснил практически точно – поехала после спектакля к себе домой. Дверь широко открылась, и Дедов увидел встречающего его человека небольшого роста со светлыми волосами в знакомой толстовке с надписью «Come Together». Рука сама подняла пистолет, и палец сам нажал на спусковой крючок.

Константин, вероятно, рассчитывал попасть в сердце. Но то ли пистолет оказался непривычно тяжёлым, то ли импровизированный глушитель нарушил начальную траекторию полёта пули, то ли патрон был с дефектом, но Дедов убедился, что попал он в тело мальчишки значительно ниже. Мальчишки?.. Вспышка выстрела на долю секунды осветила лицо жертвы, и Константин понял, что произошло неладное. Подстреленный согнулся в поясе, схватившись ладонями за живот… Что-то неправильное было в его лице и фигуре. Дедов вынул из кармана фонарик и выругался. У его ног на полу прихожей корчилась и сучила ногами девушка. Та самая девчонка из коттеджа, в судьбе которой так активно принимали участие Пронина и Москвин! И которая сейчас должна была ночевать в коттедже главного режиссёра!

Это был тяжёлый удар. Дедов растерялся. Он действительно в этот момент