Восхождение - Дуэйн Джеймс

Питер, Синтия и ар-Рашид бок о бок стояли у окна в стене кабинета Редера, оглядывая главную палубу. Наружные ворота были раскрыты, и голос компьютерного диспетчера направлял подлетающую эскадрилью.

Редер настоял на развертывании магнитных грейферов, прекрасно понимая, что прибывающих пилотов возмутит такой откровенный намек. «Но лучше лишняя предосторожность, чем горькие сожаления», – сказал он себе.

Грейферы в основном использовались при обучении. Они обладали способностью хватать или отталкивать «спид», приводя его куда следует даже против воли пилота.

Первый из вновь прибывших летчиков явно в такой помощи не нуждался. Он сел с таким блеском, что ему даже сам Редер позавидовал. Особенно принимая во внимание древность той машины, на которой ему приходилось летать.

– О Господи, – негромко произнес ар-Рашид. – Это же вторая модель.

– Я думала, их теперь только в музее можно увидеть, – завороженно выдохнула Синтия.

Редер оценил выражение ее лица и улыбнулся. Девушка просто сияла. Она явно не могла дождаться того момента, когда эти машины можно будет руками потрогать. Формально они уже на вооружении не состояли, но фактически были допущены для работы с фиксированных баз и орбитальных оборонительных фортов.

– Помните, – негромко сказал он ей, – они к нам только с визитом.

– Так точно, сэр, – ответила Синтия, но было совершенно очевидно, что ни на чьи слова она уже никакого внимания не обращает.

Вторая, третья и четвертая машины прибыли без изящества первой, но вполне компетентно. Редер отвернулся от окна и принялся просматривать отчет о полученных запчастях. «Раз я их все-таки вытребовал, – подумал он, – могу на всякий случай и изучить».

– Семь штук есть, – сказал ар-Рашид. – Как удачно, что мы там гайки закрутили.

Синтия утвердительно хмыкнула.

– О Господи! – вдруг вырвалось у старшины. Редер вскочил на ноги и развернулся к окну раньше, чем успел набрать воздуха для естественного вопроса, в чем дело.

Последний из вновь прибывших «спидов» шел по такой траектории, что неизбежно должен был врезаться в борт «Непобедимого». Компьютерный диспетчер это сознавал и пытался заставить пилота либо изменить траекторию, либо сделать новый заход.

– Ваши приборы дают ошибочные показания, – сказал диспетчер. – Опустите нос на два пункта. – Последовала пауза, никакого изменения траектории Редер не заметил. – Отмените причаливание и зайдите снова, – сказал диспетчер.

Однако летчик все упорствовал. Либо упорствовал, либо оцепенел от страха и работал на автопилоте.

– Хорошо, что вы настояли на том, чтобы грейферы развернуть, – тихо произнес застывший, как статуя, ар-Рашид.

– Я приказала команде настроить их на максимальный охват, – сообщила Роббинс.

– Хорошо, – похвалил ее Редер. – А я приказал включать их при первых же признаках неувязки.

– Отмените причаливание, – настойчиво повторил диспетчер, хотя теперь было бы чудом, сумей пилот это проделать.

«Там, где любой нормальный человек уже от страха бы трясся, – подумал Питер, – компьютерный диспетчер лишь слегка голос повышает».

– Мы ведь сообщили диспетчеру, что магнитный грейфер задействуем? – спросил он.

Синтия и старшина переглянулись, затем посмотрели на Редера. И дружно помотали головами.

«Вот те на, – подумал Питер. – А «спид» совсем рядом».

– Я уже начинаю сомневаться, дали мы грейферной команде отмашку или нет, – пробормотал он затем.

Роббинс и ар-Рашид медленно повернули к нему головы, их широко раскрытые глаза были полны страха.

– Я думал… вы им сказали, сэр, – с запинкой произнес старшина.

– Я т-тоже, – еле-еле выдавила из себя Синтия.

– Ладно, не тряситесь, – успокоил их Редер. – Я сказал. Хотя… ага, вот теперь они его зацепили.

«Спид» по крайне опасной траектории уже подходил к самому борту «Непобедимого» – но тут вдруг словно бы на мягкую стенку наткнулся. Пилот попытался отвернуть и заскользил вбок, по-прежнему стараясь вырваться из грейферной хватки.

– Чем это он там, черт возьми, занимается? – в гневном изумлении вопросила Синтия.

– Сомневаюсь, что он хочет грейфер одолеть, – качая головой, отозвался ар-Рашид.

«Интересно, – хмурясь, подумал Редер, – сможем мы его потом назад отослать, а «спид» себе оставить?» Боевая машина по-прежнему вовсю силилась высвободиться, пока грейфер тащил ее на себя и разворачивал вбок, к главной палубе.

И тут из интеркома у себя за спиной Редер услышал нечто такое, чего он никогда в жизни услышать не ожидал.

– Выруби мотор! – вдруг проревел компьютерный диспетчер. Все трое разом повернулись и в полном изумлении воззрились на панель. А когда они повернулись обратно, то увидели, что пилот наконец-то повиновался, и грейферная команда принялась аккуратно заводить его «спид» на посадку. Огромные ворота начали закрываться. Без единого слова все трое вышли из кабинета и с одинаковыми выражениями плохо сдерживаемой ярости на лицах торопливо направились к главной палубе.

* * *

Питер уже готов был зубами прогрызть себе дорогу, когда давление наконец выровнялось и внутренние ворота начали подниматься. Прошмыгнув под ними, они с Синтией и старшиной по четкой прямой устремились к той машине, что прибыла последней.

Пилот уже поднял верх кабины и как раз оттуда выбирался.

Лейтенант Роббинс вдруг остановилась как вкопанная, насупившись и уперев подбородок в грудь.

Редер же продолжал идти бок о бок со старшиной. К тому времени, как они добрались до «спида», пилот уже спустился на палубу и снимал шлем.

– Вы когда-нибудь на авианосец садились? – свирепо вопросил Редер.

– Много раз, коммандер, – отозвался невысокий, худощавый мужчина. – На тренажере.

– Паршивый это был тренажер, – прорычал ар-Рашид.

– Вы понимаете, лейтенант, что чуть было в этот корабль своим «спидом» не врезались? – ровным голосом поинтересовался Редер.

– Только в самом конце понял, – ответил пилот. – Я понятия не имел, что с моей машиной творится, когда вы меня прихватили, а приборы показывали, что все как нельзя лучше идет.

– Как нельзя лучше? И вы им поверили? Даже когда диспетчер приказал вам осадить назад и еще раз зайти? – изумленно спросил коммандер.

– Честно говоря, – сказал пилот, выглядя немного смущенным и порядком измотанным, – чем ближе я к «Непобедимому» подходил, тем хуже диспетчера понимал.

– Но ведь вы выключили мотор, когда он вам велел, – заметил Редер.

– Это потому что он заорал. Тогда я его мигом понял. А так мне его по пять раз переспрашивать приходилось. – Пилот сердито глянул на коммандера. – Во всей этой неразберихе «Непобедимый» виноват, – добавил он.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});