Я, Чудо-юдо - Игорь Мерцалов

Ну вот, всего-то дела – на час. Теперь еще минут десять энергичной гребли, и мы в безопасности. В относительной, конечно. Ладно, что-нибудь придумаем.

Для Баюна война закончилась, это несомненно. Если вообще начиналась… И слава богу, это к лучшему. Нечего ему на войне делать. А на случай, если сам он думает иначе, нужно придумать две-три фразы о беззащитных котятах, забота о которых будет отвлекать меня от дела. Кто лучше справится с защитой детей, как не родной отец? Думаю, мне не придется уговаривать Баюна дольше четырех секунд.

А я остаюсь один. Платон ушел, Рудя пропал, Настасья – очень надеюсь! – проявила благоразумие. Немножко непривычно, малость одиноко, но, по большому счету, очень хорошо, что остается большая свобода действий. Была бы возможность сплавить куда-нибудь котиков – да я бы так счастлив был… что, наверное, сам на корабль напал бы.

А что, почему нет? По уже отработанной схеме. Может, и стоит отвезти Баюна с детишками да вернуться, навести шороху…

Что-то тихо стало у меня на спине. Я уже собрался спросить, все ли в порядке, но тут услышал голос Баюна:

– А вот теперь жди, скоро начнется.

– О чем ты, хвостатенький?

– О врагах, лохматенький. Там еще корабли идут. Много кораблей.

С живым грузом на плечах я не стал выпрыгивать из воды, а волны не давали что-либо рассмотреть даже острым ночным зрением.

– Кто?

– Похоже, викинги. Вот кого они ждали.

– Сколько?

– Очень много. Наверное, это весь их флот. Греби быстрее, Чудо-юдо. Можешь брызгать как угодно, но прошу тебя, греби быстрее!

Вместо предполагавшихся десяти минут я домчал до берега за пять. Кошачье семейство скатилось с меня на песок, и отдельные несознательные представители его тут же стали резвиться, радуясь свободе. Я оставил Баюна утихомиривать чад, а сам поспешил в терем.

Мой дом – моя крепость… Нет, эту крепость придется оставить, все равно ее разнесут, а рассчитывать на настойчивое повторение чуда глупо. Будем, по совету Заллуса, вести партизанскую войну, надеясь, что у Черномора хватит ума вовремя осознать свою ошибку. Может, тогда удастся все уладить миром?

Не то чтобы мне так уж нужен этот мир… Если честно, я сам толком не знал, что мне нужно. Но я подумал о том, что, если Черномор пойдет на попятный, можно будет выудить из него лишнюю частицу правды.

А нет – так и не надо. Пусть война, пусть будет бой. Я вам не худенький пацифист со смешной философией, о которой не дай Бог рассказать приятелям за банкой-другой пивка. Я – Чудо-юдо, как на заказ… Заказывали – получите, а когда догоню, получите еще раз…

Так я накручивал себя, взбегая по лестнице к комнате с волшебным зеркалом. А когда появился в ней, замер от удивления.

Никуда Настасья не улетела. Но не по личной инициативе, а по велению обстоятельств. Должен же кто-то объяснить Руде, что происходит?

Рудя вернулся на закате, примерно в то же время, когда мы собирались отплыть на лодке к «Левиафану». Но, поскольку остров он покинул не с помощью кольца, оно вернуло его в случайно выбранную точку, каковой оказался склон Озерной горы. Браве риттер немедля отправился к терему, благо несколько раз ходил на гору и дорогу знал. Поспел как раз к тому моменту, когда Настя, вернувшись, металась по терему, крутя в пальцах кольцо.

Как выяснилось, именно он неприметно подогнал тучи, которые скрыли меня и Баюна от случайных взглядов во время побега с галеона. Они с Настей вообще неплохо освоились с магической «спецтехникой» – девушка уверенно работала с зеркалом, а Рудя, наблюдая за приближением флота викингов, исподволь готовил погодный браслет к какому-то сокрушительному действию.

Когда утихла первая радость, когда он вкратце рассказал о своем плавании с де Фужером, появился Баюн, и все пошло по второму кругу. Прыгая, как мячики, забрались наверх и котята, восторгов прибавилось, и даже Настя оторвалась от зеркала ради спасенных заложников.

Несколько минут, которые Баюн провел наедине с детьми, он использовал довольно продуктивно. Теперь они не галдели все разом, а только по очереди, и первым делом вежливо представились взрослым:

– Рыжая спинка, очень рад.

– Пла… Мягкая лапка, большое спасибо.

– Длинный хвост, счастлив познакомиться. И так далее.

Ну ладно, мои ребята, они в чудеса верят, а я-то чего растаял? Только что рычал про себя: Чудо-юдо, мол, поберегись! За время этой мелодраматической сцены викинги успели выстроиться по обе стороны от «Левиафана», а галеон спустил на воду шлюпки, битком набитые вооруженными людьми. Четыре длинноствольных орудия нацелились на берег, около них замерли канониры с факелами наготове. Почему еще не стреляют? Наверное, пока все спокойно, дают время десанту подойти поближе.

Шлюпки и драккары с высокой осадкой дружно вспенили волны веслами и двинулись к острову, как по карте, обходя отмели.

– Так, все наговорились? – спросил я, может, несколько грубее, чем следовало. – Для самых внимательных напоминаю: нам пора сматывать удочки и крутить педали.

– Удирать? – воскликнул Рудя. – Ни за что! Мы будем сражаться!

– Сражаться, сражаться, подеремся с Черномором… – Котята, как и детята, любят играть в войнушку. Хотя так же слабо ее себе представляют. – Покажем ему пса бесхвостого!..

– Дети, не ругайтесь при женщине! И кто вас научил таким словам?

– Один дядя на корабле, с противной дудкой. Он говорил, что скормит нас бесхвостому псу, – наябедничала Мягкая лапка.

В янтарных очах Баюна проскочило что-то такое… Хотя почему я должен жалеть этого сволочного боцмана? А вот не фиг детей пугать, получай теперь лютого недруга…

Стоп, куда-то совсем не в ту сторону меня занесло.

– Погляди сюда, – подозвал я Рудю к зеркалу. – Видишь? Это почище катапульт.

– Слишком далеко, – возразил он.

Но тут, присмотревшись, мы увидели, что «Левиафан» не стоит на месте, а смещается левее. Вот оно в чем дело!

– С этой стороны турки заходили, там глубже. Корабль сможет подойти совсем близко. Кажется, фарватер для ван Хельсинга – не секрет.

– Все равно. Я уже придумал, я так делал… Вот смотри, я им сейчас… Настя, покажи мне палубу!

Девушка, уже державшая на руках двух или трех котят, подошла к зеркалу, и увеличила изображение «Левиафана», так что отчетливо стали видны орудия с расчетами. Руди наморщил лоб, сосредоточился и прикоснулся к браслету.

Надо отдать должное, он прекрасно натренировался и действительно неплохо подготовился к бою. Исподволь собранные им тучки мигом сгустились в грозовой фронт и породили электрический разряд небывалой мощи.

Молния скользнула с черных небес к «Левиафану» и… не произвела ровным счетом никакого действия. Разве только канониры зажмурились, кое-кто закрыл лицо рукой, а немногочисленные матросы, оставленные на судне около ван Хельсинга сотоварищи, вздрогнули. Адальберт – я разглядел его на мостике – уже не вздрогнул.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});