Великосветский переполох - Эдит Лэйтон

Аннабелла открыла было рот, но так ничего и не сказала. Она хотела спросить, как Элис относится к Проктору сейчас. Но у нее внезапно появилось неприятное чувство, что она и так это знает, как, вероятно, знал и Проктор. Возможно, именно по этой причине он угрожал Майлсу дуэлью, если Элис не заплатит. Потому что если Майлса не станет, что угодно могло случиться с тем капиталом, который скопил Майлс, ведь теперь Проктор был свободен и действительно мог вступить в брак с Элис.

Аннабелла в возбуждении ходила взад и вперед по комнате. Но недолго.

Майлс открыл дверь.

— Выходите, выходите, где вы там? — сказал он с улыбкой. — Я серьезно. Спускайтесь вниз, мои милые дамы.

— Он ушел? — обеспокоенно спросила Аннабелла.

— Ты ему врезал? — оживленно спросила Камилла.

— Ушел, — сказал Майлс. — Я высказал ему все, он слушал… конечно, после того как справился с удивлением, увидев меня. Он выслушал меня и тихо ушел. С этим покончено. Навсегда, я думаю. Я предложил ему денег, чтобы он мог добраться до восточного полушария, и он взял их.

— О, Майлс! — с облегчением произнесла Аннабелла. Он обнял ее.

— А теперь давайте спустимся вниз, хорошо? Там нас ждет Эрик Форд, и боюсь, что если мы не вознаградим его за стояние на карауле или по крайней мере не снимем его с поста, он опустошит все наши припасы. Он сказал, что еще даже не обедал.

Широкое лицо Камиллы вспыхнуло румянцем.

— Позвольте мне только переодеться, я быстро, — сказала она. — Я и не знала, что у нас гость.

— Ну хорошо, хорошо, — пробормотал Майлс, когда она поспешно выбежала за дверь.

— Что сказала твоя матушка? — спросила Аннабелла, когда они остались одни.

Он нахмурился.

— Я с ней еще не разговаривал. Оставил самое неприятное напоследок, спасибо, что напомнила. Мне следует сделать это безотлагательно. Спускайся вниз. Я скоро приду. Не думаю, что она захочет к нам присоединиться, но мы все же отпразднуем это событие.

И они отпраздновали. Майлс и Аннабелла, Камилла и Эрик веселились до поздней ночи. Аннабелла была слишком возбуждена, чтобы замолчать, даже когда забралась в постель. И поздно ночью она все еще продолжала бормотать беспорядочные поздравления в адрес Майлса.

— Да, спасибо, но сейчас тебе лучше заснуть, — сказал он ей, обнимая. — У нас еще будет время поговорить об этом.

И уж тогда будет время заняться любовью, подумал он с сожалением. Ей слишком хотелось выговориться, и эту ночь он решил пропустить, хотя и с большой неохотой. Но он был доволен. Для любви у них впереди была вся жизнь.

Аннабелла закрыла глаза и заснула, продолжая улыбаться во сне. Но повороты судьбы причудливы, она проснулась с криком, словно услышав, как он говорит о чем-то очень опасном.

Следующий день оправдал свое название — было настоящее воскресенье, словно радуясь этому событию, в небе светило яркое солнце. В качестве продолжения вчерашнего праздника Майлс со своими дамами прогуливался по Гайд-парку: с одной стороны, держа его под руку, шла жена, с другой — сестра. Они были великолепно одеты: Майлс в голубом сюртуке из тонкой, отличного качества ткани и темно-желтых бриджах. На Аннабелле был голубой наряд, а Камилла прекрасно выглядела в муслиновом платье. Они приветствовали знакомых улыбками или легкими поклонами и время от времени останавливались, чтобы перекинуться с ними парой слов.

В парке было многолюдно. И они неизбежно должны были наткнуться на людей, с которыми им совсем не хотелось встречаться. Аннабелла напряглась, когда увидела своих родителей, неторопливо двигающихся в их направлении, демонстрируя свету, какая они идеальная пара. Она поразилась, как им это удается. Но они жили подругам меркам, напомнила она себе, по тем, которые, и она была уверена в этом, ей не придется применять к своей жизни.

Вчера, когда она обвинила свою мать в обмане, та не только не стала оправдываться, но и говорила с явным вызовом.

— Ни к чему было сообщать тебе об этом, — сказала ее мать. — Родители не откровенничают с детьми о своих любовных связях, им и не следует этого делать. Речь идет не о моих связях, я всегда хранила верность. Что же до твоего отца, я тебе говорила, что все мужчины разные и у них разные потребности. И если ему необходимо искать удовольствия на стороне, это была не моя забота и тем более не твоя. Так устроен мир, — сказала она. — Ты сама это поймешь.

Прежде чем Аннабелла смогла оспорить эти слова, на лице матери появилось обеспокоенное выражение.

— Но это не должно изменить наши отношения, — сказала она встревоженно. — Ты — самое дорогое, что у меня есть в жизни. Ты ведь знаешь об этом, правда?

Аннабелла знала, что это было правдой. Следующие полчаса ей пришлось провести, убеждая мать в незыблемости их отношений, и вопрос о ее отце больше не затрагивался.

Но вот она увидела своих родителей, прогуливающихся вместе по аллее, служащей местом модных дефиле, улыбающихся, словно и в мыслях у них не было проводить свои дни врозь, не говоря уж о всей жизни.

— Милорд, — поздоровался Майлс, когда они поравнялись. — Приветствую вас, миледи, — сказал он, склоняясь к руке леди Уайлд. — Как ваши дела?

— Все хорошо, — ответил граф Уайлд. — Не спрашиваю, как обстоят ваши. Моя дочь сияет, ваша сестра цветет, а у вас вид самого довольного мужчины в этом парке, как вам и положено.

Они обменивались любезностями, и даже Аннабелле удалось выдавить некое подобие улыбки. Она не думала, что сможет когда-либо вновь доверять своему отцу, и улыбнуться она смогла, лишь помня о том, что у нее есть более надежный человек, на которого она может положиться.

Другие гуляющие видели, как они болтают, и замедляли шаг, чтобы внимательнее рассмотреть оба семейства. Они с завистью шептались о том, как виконт Пелем, очевидно, укротил известную кокетку и какой у них теперь блаженно счастливый вид.

— Пелем, несомненно, обладает чем-то необычным, — прошептала одна дама, окидывая Майлса оценивающим взглядом.

— Да, — отозвался ее спутник с задумчивым видом. — Он обладает леди Аннабеллой.

Дама ударила его своим веером, но они оба постарались несколько замедлить шаг, чтобы вместе с другими гуляющими полюбоваться красивой парой.

Хотя Аннабелла и Майлс видели интерес публики к себе, даже взглядом они не выдавали этого. Они просто стояли, обмениваясь шутливыми замечаниями с четой Уайлд, пока наконец тема погоды не была окончательно исчерпана.

Затем граф и его супруга покинули свою дочь и ее новую семью, пожелав им хорошо провести день, и обе компании продолжили прогулку, когда вдруг крупный мужчина вырос перед Майлсом и преградил ему путь. Вереница гуляющих позади Майлса вынуждена была остановиться.