Том 25. Письма 1897-1898 - Антон Чехов

Витте всё еще в Ялте, вспоминает Вас. Фома Петрович* кушает и разговаривает, Окунев бегает по Ялте и ищет Вас. Длинная девица не приходит, и я ее не вижу. Погода чудесная. Были морозы небольшие, теперь же опять тепло, даже жарко. Когда Вы приедете? Когда ждать Вас? Что сказать Окуневу?

Поклон и привет Александре Васильевне* и всем Вашим. Крепко жму руку.

Ваш А. Чехов.

Ялта, д. Иловайской, 17 дек.

Сергеенко П. А., 17 декабря 1898*

2527. П. А. СЕРГЕЕНКО

17 декабря 1898 г. Ялта.

17 дек.

Милый Петр Алексеевич, едва я написал тебе*, как пришло твое письмо. Ты пишешь: «Вследствие каких-то причин наши личные отношения принимают иногда какой-то колючий и нехороший характер». Говорю тебе искренно, прямо от души — я не замечал ничего подобного. Отношусь я к тебе так же сердечно, так же по-дружески и по-товарищески, как относился всегда и, должно быть, буду относиться. В наших отношениях я не замечал ничего дурного*; я ломаю голову, стараюсь припомнить что-нибудь и пока могу обвинить себя только в одном: в последние годы мы встречались только по вечерам, к вечеру же я всегда бываю болезненно утомлен и потому неразговорчив и не расположен ни к чему серьезному — и, быть может, я казался тебе не таким, как нужно. Если это моя вина, то вина небольшая, ты поймешь* и легко извинишь. Мне кажется, что виноваты ни ты и ни я, а твоя хохлацкая мнительность.

Твои книжки* всем нравятся, и я очень рад. Ты спрашиваешь про библиотеку*. Я говорил тебе о Таганрогской городской библиотеке.

В Ялте я пробуду все зимние месяцы, если, конечно, не выгонит отсюда скука.

Нового ничего нет, всё обстоит благополучно. Жму крепко руку и еще раз благодарю за книги. Будь здоров.

Твой А. Чехов.

Ялта.

Чеховой М. П., 17 декабря 1898*

2528. М. П. ЧЕХОВОЙ

17 декабря 1898 г. Ялта.

17 дек.

Если, как ты пишешь в своем последнем письме, нужно продать Мелихово, то вовсе не потому, что я в Крыму наделал долгов. Денежные дела мои не блестящи, правда, но извернуться можно. Когда я затеял покупку участка на Аутке, то выписал аванс в 5 тыс. в счет книг. Одну тысячу отдал в уплату за землю (которая стоит 4 тыс.), тысячу в счет работы, две тысячи за Кучукой, 500 пошли на купчие, на аванс архитектору и проч. и проч. Но я уже заработал около 2 тыс. и рассчитываю до апреля заработать еще 2–3 тыс., не считая театральных доходов. Вся постройка на Аутке будет стоить тысяч десять, банк даст семь. В нужде можно будет заложить Кучукой. Недели две назад Левитан предложил мне свои услуги* — поговорить с С. Т. Морозовым, чтобы тот выслал мне взаймы денег. Меня соблазнило это предложение, я написал Левитану*, что буду рад взять тысячи две с рассрочкой платежа; сегодня же Левитан пишет мне*, что я сам должен обратиться к Морозову… Вообще вышла неловкая штука. Ничего не говори Левитану. Денег ни от него, ни от Морозова конечно я уже не возьму и надеюсь, что он больше уже не будет делать мне дружеских предложений. Извернусь сам и думаю, что уплачу все долги, кроме банковского, до наступления двадцатого столетия.

От моего Кучукоя все в восторге.

Посылаю рассказ в «Русские ведомости»*. Я охотно бы послал что-нибудь в «Курьер», конечно в тысячу раз охотнее, чем в «Семью»*, но в «Курьере» я не могу сотрудничать, пока с «Русских ведомостей» не снимут цензуру. Если я стану работать у конкурента «Русских ведомостей», то они, т. е. «Р<усские> в<едомости>», дурно это истолкуют и обидятся.

Что слышно про Мелиховскую школу, про постройку? Возят ли лес? Аша Шаврова обещала устроить спектакль в пользу школы.

По всей России идет «Дядя Ваня»*. Думаю, что к лету в О<бщест>ве драмат<ических> писателей наберется тысяча рублей. Когда я пишу сии строки, в Москве идет «Чайка»*. Как она прошла?* Нехорошо, что ты <не> была на первом представлении*.

Зимою здесь общество серенькое, неинтересное; я, впрочем, уклоняюсь от общественной жизни и бываю только в ж<енской> гимназии, которая по-прежнему мила. Скучаю изрядно. И думаю, что когда ты переберешься в Ялту, то после ноября тоже будешь скучать. Живя здесь, необходимо на месяц-другой уезжать в Москву, не летом, конечно, а зимой.

В Аутке уже готов каменный забор. Стало уютно. Работа еще на точке замерзания, ибо водопровод еще не готов, без воды же нельзя работать. Колодезь весь вычерпали.

Есть ли у тебя деньги? И за январь получишь так же, как за декабрь, т. е. через Л. Ф. Ржевскую. Побывай у нее к новому году.

Жалею, что у Вас в квартире тесно. Это ужасно нехорошо, хотя и легко устранимо, казалось бы.

Видишь, как часто и как длинно я пишу. Это оттого, что я один.

Ты пугаешь, что «Семья» мало заплатит*. Но у меня есть письма Николая Эфроса*, в которых он обещает заплатить сколько пожелаю.

Если пришлет мало, то я отошлю ему назад, вот и всё. Будь здорова. Поклон мамаше, Ване, Соне, Батекину, и если Миша уже у Вас, то и ему с семейством.

Твой Antonio.

Анучину Д. Н., 18 декабря 1898*

2529. Д. Н. АНУЧИНУ

18 декабря 1898 г. Ялта.

18 дек.

Многоуважаемый Дмитрий Николаевич, благодарю Вас за письмо. Рассказ я непременно пришлю*, если не к Рождеству, то к Новому году.

Когда вернется Василий Михайлович, то будьте добры попросить его, чтобы он написал мне или телеграфировал* одно слово: приехал.

Позвольте пожелать Вам всего хорошего и еще раз поблагодарить за память и внимание.

Искренно Вас уважающий и преданный

А. Чехов.

Ялта.

Немировичу-Данченко Вл. И., 18 декабря 1898*

2530. Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО

18 декабря 1898 г. Ялта.

Передайте всем: бесконечно и всей душой благодарен. Сижу в Ялте, как Дрейфус на острове Диавола*. Тоскую, что не с вами. Ваша телеграмма сделала меня здоровым и счастливым*. Чехов.

Павловскому И. Я., 18 декабря 1898*

2531. И. Я. ПАВЛОВСКОМУ

18 декабря 1898 г. Ялта.

18 дек.

Дорогой Иван Яковлевич,

Напасти, которые Вы теперь переживаете*, мне кажется, имеют временный, преходящий характер, и у Вас едва ли дойдут до разрыва с «Новым временем», того разрыва, о котором Вы пишете. Но на всякий случай, если Вы в самом деле разойдетесь с «Новым временем» и если примирение не состоится, имейте в виду, что один из издателей московского «Курьера»* просил меня написать Вам, что он, «Курьер», будет очень рад Вашему сотрудничеству. Это еще скромная, но уже подающая солидные надежды, вполне порядочная либеральная газета, конкурирующая с «Русскими ведомостями». Редактора настоящего нет пока, предварительная цензура, печатается много случайной дребедени, и заправилы, видимо, еще только нащупывают свою дорогу, но всё же уже можно ручаться и за порядочность и за то, что при благоприятных условиях всё пойдет как по маслу. Да и кроме «Курьера» найдутся газеты, которые подхватят Вас и не дадут Вам провести и один месяц без дела.

Я в Крыму купил и Мелихова не продаю. Происходит какая-то путаница в моей жизни. И Крым нравится, и не хочется расставаться с севером… Просто сам не знаю, что мне нужно.

Ваше последнее письмо мне так понравилось*, что я не удержался и прочел некоторые места из него одному доктору*, который очень интересуется делом Дрейфуса.

Будете ли в России летом? Мечту о покупке имения не покидайте*, только покупайте маленькое имение, очень маленькое, бездоходное, чтобы не было ни доходов, ни убытков. Я в Мелихове не занимался хозяйством, и это спасло меня от долгов — кстати сказать, главное же, чем дешевле, чем скромнее, тем покойнее.

Крепко жму Вам руку. Будьте здоровы. Семье Вашей привет и лучшие пожелания.

Ваш А. Чехов.

Мой адрес одно слово: Ялта. Я не живу в доме Бушева.

Чеховой Е. Я., 18 декабря 1898*